— Все действительно прекрасно! — повторил капитан, не сводя глаз с ее лица.

— Неужели это так ужасно, что мы опаздываем? — пожала плечами Анастасия. — Мама и баронесса подняли такой переполох из-за этого.

— Наше опоздание означает лишь одно: ваша свадьба состоится на следующий день после приезда. И у вас не будет перед ней целой недели, как это предполагалось, — объяснил капитан. — Отложить или перенести церемонию бракосочетания, полагаю, невозможно.

— Почему? — удивилась Анастасия.

— Потому, что из других стран приглашены монархи и члены королевских фамилий. А также потому, что в Сэрже собирается множество людей, проведших в дороге по нескольку дней, чтобы посмотреть в столице свадебную процессию, — Улыбаясь, капитан добавил: — Наверное, в этот день жизнь в Мороне замрет, и люди увидят такое пышное зрелище, какого не было со времен коронации.

— А кто приглашен из членов королевских фамилий? — поинтересовалась Анастасия,

— Я не знаю точно, — ответил капитан. — Когда я уезжал, его величество продолжал обсуждать список гостей с премьер-министром.

— Как вы думаете, приглашены ли император и императрица? — спросила Анастасия.

— Даже если они и приглашены, скорее всего они вряд ли примут это приглашение, — сказал капитан.

Слова капитана успокоили Анастасию. Ей совсем не хотелось встречаться с Наполеоном III. Анастасия не сомневалась в том, что на самом деле Наполеон III в значительной степени был повинен в тех трудностях, которые испытывала Морона. Что же касалось поведения императора в отношении Англии, то оно вызывало у Анастасии неожиданную враждебность ко всему французскому.

— Думаю, что слухи о намерении Франции вторгнуться в вашу страну абсолютно лживы, — обратился к ней капитан, будто угадав, о чем она думала.

— Надеюсь, — вздохнула Анастасия, — Вы видели бронированные укрепления на берегах Ла-Манша? В этих амбразурах для пушек есть нечто такое, что пугает меня. Иногда кажется, что эти укрепления — наша единственная защита от французской армии.

— Я уверен, те, кто предрекает французское вторжение, просто паникеры, — заявил капитан. — Сам император утверждал, что у него нет никаких намерений.

— Да, но можно ли доверять словам императора? — возразила Анастасия.

Капитан Азнар не ответил. Анастасии было ясно, что у него нет ни малейшего желания защищать французского императора или каких-нибудь других французов. Капитан просто хотел ее успокоить.

— Давайте не будем больше говорить о войне, — попросила она. — У нас и так немного времени. Расскажите мне лучше еще что-нибудь о Мороне. Мне так интересно об этом слушать.

— Сказки или те настоящие драмы, которые происходят в жизни? — уточнил капитан.

— Сказки, — решительно сказала Анастасия. — У меня такое предчувствие, что впереди будет достаточно драм, которые нам предстоит еще пережить.

Ее слова оказались пророческими. Днем позже, когда «Уориор» плыл по Сэржскому заливу, они стали свидетелями катастрофы. Маленькое рыболовное судно столкнулось с таким же суденышком. Послышались ужасные крики рыбаков, и оба судна начали тонуть.

За исключением этого инцидента, «Уориор» благополучно достиг Сэржа. Так как линкор был слишком велик, он не мог пришвартоваться в порту у пристани и вынужден был бросить якорь в самом центре залива.

Стоя на палубе, Анастасия в первый раз увидела страну, которая должна была стать ее домом. Эта земля представлялась ей прекрасной. Но то, что открылось ее взору, превзошло все ее ожидания.

Перед нею был город с белыми домами, вырисовывавшимися на фоне темно-зеленых сосен, устремленных в небо кипарисов и серебристо-серых олив. За юродом, там, где кончались дома, поднимались отроги Пиренейских тор. Чем дальше от моря, тем выше в небо вздымались горные вершины, ослепительно сияя на солнце шапками вечных белых снегов.

Сэржский залив, обрамленный пляжами золотого песка, был очень красив. Как только «Уориор» показался на горизонте, вниз к морю поспешило множество людей. Они запрудили всю набережную и пристань. Они стояли даже на крышах домов и гостиниц, повернутых фасадом к заливу.

Пока линкор бросал якорь, звонили колокола церквей, гудели сирены и корабельные гудки. Везде развевались флаги и ярко расцвеченные транспаранты. Капитан Азнар уже предупредил Анастасию, что ее встретит изобилие цветов.

— На этой неделе будет не только ваша свадьба, мэм, — объяснил он. — В Мороне в это время обычно проходит карнавал!

— А что бывает во время карнавала? — с любопытством спросила она.

— Это праздник цветов. По улицам проходит шествие, а потом бывает «бой» цветов.

— Как восхитительно! И я все это увижу? — воскликнула Анастасия.

— Полагаю, мэм, вы будете наблюдать шествие из здания канцелярии, с балкона, выходящего на главную улицу.

— А «бой» цветов?

Капитан рассмеялся.

— Вам не разрешат, мэм, принимать участие в этом представлении.

— Как жаль! Откуда же берется столько цветов? — поинтересовалась она.

— У нас в стране выращивается огромное количество гвоздик и других весенних цветов.

— Для продажи? — удивилась Анастасия.

— Конечно, они продаются на рынке, — ответил капитан, — но их большая часть перерабатывается при производстве духов.

— Духи! Я и не подозревала, — ахнула Анастасия.

— Гвоздичные, розовые и фиалковые духи, которые вам предложат в Мороне, являются основой для многочисленных продающихся по всему миру духов, которые даже французы считают самыми лучшими.

— Как интересно! — улыбнулась Анастасия.

— Знатоки рассказывали мне, что наши туберозы самые лучшие на всем Средиземноморье. Их обожают парижанки!

Капитан не стал добавлять, поскольку счел это неуместным для слуха Анастасии, что туберозы считаются цветами чувственной любви. Поэтому парижские куртизанки ценили запах этих цветов больше, чем каких-либо других.

— Мне бы хотелось увидеть, как делают духи, — попросила она.

— Это очень интересно, — подтвердил капитан. — Говорят, что необходимо полторы тысячи цветов, чтобы приготовить единственную каплю эфирного масла. А ведь знаменитые парфюмерные масла, такие, как, например, масло Граса [6], использовались еще со времен Возрождения.

Капитан заметил, что Анастасии действительно было интересно, и продолжал:

— Вы сможете увидеть, как производят из цветов эфирное масло в самом Сэрже или в городе Аркале, расположенном в южной части страны.

— Я обязательно съезжу туда тоже, — пообещала Анастасия, и капитан благодарно посмотрел на нее.

Едва «Уориор» бросил якорь, как от берега отошел нарядный белый катер с развевающимся на корме морским флагом. Анастасия забеспокоилась. Обернувшись к капитану, она спросила:

— Его величество поднимется на борт линкора?

Капитан отрицательно покачал головой:

— Было решено, что его величество встретит вас на ступенях дворца, мэм. А когда вы сойдете на берег в сопровождении премьер-министра и членов кабинета, вас с торжественной процессией провезут по городу. — Катер быстро приближался, и капитан добавил: — Я думаю, мэм, вам лучше спуститься вниз. И, когда прибудет делегация, находиться вместе с великой герцогиней и баронессой.

— Да, конечно, — кивнула она, Анастасия поспешила в адмиральскую каюту.

Великая герцогиня уже ждала ее там.

— Где вы были, Анастасия? — строго спросила она.

— Я была на палубе, мама. Смотрела, как корабль входит в гавань.

— Вам надо было сказать мне, куда вы идете, — смягчилась великая герцогиня. — Ведите себя осмотрительнее, Анастасия, и помните, что сейчас очень важно произвести хорошее впечатление. Первое впечатление — всегда самое важное.

— Хорошо. Я постараюсь, мама, — смиренно согласилась она с матерью.

На Анастасии было бледно-голубое платье, которое очень шло ей. А ее шляпка, украшенная нежными розовыми бутонами, и такой же маленький зонтик, без сомнения, могли поспорить с самыми изящными аксессуарами женской одежды, купленными в Париже. Сознание того, что она одета весьма изысканно, придавало Анастасии некоторую уверенность в себе. И тем не менее она не могла не нервничать те долгие минуты, пока первые сановники Мороны поднимались на борт линкора и в сопровождении капитана корабля подходили к адмиральской каюте.