— Ей двадцать четыре, и она очень упряма и своевольна. Боюсь, у нее может появиться соблазн выйти замуж за человека, который мне не понравится.

— Но ведь избранник должен нравиться ей, а не вам, — мягко возразил граф. — Что касается меня, хочу откровенно признаться: я не тороплюсь жениться. Многие из моих друзей, совершив ошибку, признавались мне, что отчаянно несчастливы, но изменить положение они уже не могли.

—Я абсолютно уверен, что вы не будете несчастны с моей дочерью, — упорствовал лорд-наместник, будто это что-то меняло.

Повисла тишина. Граф понял, что имеет дело с чудовищным упрямцем. Но он тоже мог быть упрямым.

—Думаю, такое решение вправе принимать только мы с вашей дочерью, и никто, даже вы, не можете заставить нас вступить в брак.

— Но я уже сказал, что вы наверняка будете счастливы, — нетерпеливо возразил лорд-наместник.

— Боюсь, вашей уверенности недостаточно, — непреклонно ответил граф.

— Тогда скажите мне, что вам еще нужно? Приданое? Ванда — богатая молодая женщина, у нее собственное состояние, и она станет еще богаче после моей смерти.

— Благодарю вас, у меня нет необходимости жениться из-за денег, — холодно ответил граф.

Это была, пожалуй, самая неприятная и неловкая ситуация, которую только можно было себе представить.

Граф обрадовался, когда дверь отворилась и дворецкий доложил:

—Ваша светлость, завтрак стынет, и повар спрашивает, не прикажет ли милорд приготовить его заново?

— Нет, конечно, — ответил граф. — Я сейчас же иду завтракать.

Дворецкий поклонился и вышел, оставив дверь открытой.

Граф повернулся к гостю и сказал:

— Я, конечно, обдумаю все, что вы мне сказали, и только потом дам вам ответ. Но такие вопросы не решаются наскоро. Мне, пожалуй, понадобится несколько недель.

— Если бы только вы могли меня понять...

—А пока я не смею вас задерживать, — нетерпеливо объявил граф, — тем более зная, сколько у вас дел. Наверняка у вас уже назначена какая-нибудь встреча в городе. Вы же не хотите опоздать!

—Я планировал взять вас с собой, — перебил сэр Квентин.

Роберт подавил гнев, услышав такую наглость, и лишь сказал:

—А я планирую остаться здесь. Всего хорошего!

Он пожал гостю руку и вышел из комнаты прежде, чем тот успел что-либо ответить. Войдя в столовую, он плотно закрыл за собой дверь.

Граф сел за стол, и дворецкий быстро поставил перед ним поднос с завтраком. Слугу напугало выражение лица хозяина, и он ломал голову, что могло привести его светлость в столь скверное расположение духа.

Оставшись один, граф глубоко вздохнул, и весь его гнев тут же улетучился. Ну как можно было предугадать, что лорд-наместник практически потребует, чтобы Роберт женился на его дочери?!

«Я вообще ни на ком не хочу сейчас жениться, — размышлял он. — Я знаю Ванду с рождения, но никогда не представлял ее в роли своей жены!»

Когда граф унаследовал титул и занялся устройством поместья, Ванда училась в школе. Как добрые соседи, они встречались на охоте, часто танцевали на балах, которые проводились в графстве, особенно на Рождество, но ни о какой влюбленности не могло быть и речи.

На самом деле, несмотря на крепкую дружбу, они постоянно ссорились.

«Как брат с сестрой, — подумал он. — Если я и женюсь, то хотелось бы испытывать к своей избраннице страстную любовь. А в Ванду я никогда так страстно не влюблюсь!»

За завтраком он перебирал в уме женщин, в которых ему случалось влюбляться. Честно говоря, большинство из них были замужними, поэтому вопрос о том, чтобы вести их к алтарю, никогда не возникал. Как правило, это были мимолетные романы, как он говорил, «здравствуй и прощай».

Потом была Ирен, которую он находил очень привлекательной. Она не только старалась сделать его счастливым, но и пыталась внушить, что без нее его жизнь будет пустой.

Но она была замужем за военным, который редко бывал дома. С Ирен они встречались всю зиму, несколько раз в неделю. Он стал ее любовником и старался сделать так, чтобы об этой связи никто не узнал.

Потом ее муж вернулся домой. Он унаследовал дом в другой части Англии и вышел в отставку. Граф тактично ушел в тень.

Ирен, безусловно, была соблазнительной и очаровательной, но граф не мог сказать, что чувствовал себя очень несчастным после разрыва с ней. Говоря откровенно, она изрядно ему наскучила.

Вокруг всегда было много женщин, которые льстиво любезничали с ним и были готовы пасть в его объятия. Их лица постепенно сливались у него в один неясный образ, и граф забывал, кто из них красивее, а кто — остроумнее.

Все это было похоже на сон, волнующий и восхитительный, когда после пробуждения трудно вспомнить, какие именно чувства и ощущения он испытывал с той или другой.

И вот теперь, когда он меньше всего ожидал, лорд-наместник предъявляет на него какие-то права!

«Я не хочу жениться, — говорил себе граф. — Но если я и женюсь, то хочу быть абсолютно уверенным, что буду любить свою избранницу всю жизнь. И она будет любить меня так же».

Но возможно ли такое или это просто несбыточная мечта? В большей степени он начинал склоняться ко второму.

«Что же мне делать? — со вздохом вопрошал он. — Как потактичнее отказать лорду-наместнику в его притязаниях?»

Потом ему в голову пришла мысль увидеться с Вандой и вместе попытаться найти какой-либо способ избежать ловушки, которую расставил для них ее отец.

Мисс Ванда Садбери была довольно красивой девушкой с сильным характером и сокрушительным чувством юмора. В свои двадцать четыре года она уже пять лет была хозяйкой в доме отца и с легкостью справлялась с этой непростой обязанностью. Красота ее была особого рода. Ванду нельзя было назвать очаровательной, хорошенькой или милой — скорее статной, горделивой, загадочной. Ее темные горящие глаза, иссиня-черные, как вороново крыло, волосы придавали ее облику некий испанский колорит. Временами в ней чувствовалась невесть откуда взявшаяся врожденная величавость, совершенно несвойственная образу типичной девушки из английской провинции.

Обычно мужчины находили ее чудесной молодой особой. Они не впадали в экстаз и не осыпали ее букетами, но с удовольствием искали ее общества и в бальной зале, и на охоте.

На танцевальных вечерах она была самой легкой и грациозной из танцующих дам. В седле она бесстрашно брала любые препятствия не хуже иного мужчины.

Многие джентльмены говорили, что мисс Садбери нет равных среди дам, но при этом, слегка тушуясь, признавались, что немного побаиваются ее.

Сэр Квентин имел всего лишь звание рыцаря, но его должность лорда-наместника плюс значительное состояние могли обеспечить мисс Садбери достойное место в высшем свете.

Ни один мужчина, каким бы титулом он ни обладал, не осмеливался смотреть свысока на эту прямолинейную и решительную леди. А если находился такой неосмотрительный человек, она

могла уничтожить его одним взглядом дивных глаз или беспощадными насмешками.

Несмотря на столь неоднозначные достоинства, мисс Садбери получила несколько предложений руки и сердца, и отнюдь не от охотников за приданым. Некоторые претенденты были искренне увлечены ею.

Но девушка отклонила все до единого предложения, приведя в гнев своего отца. Лорд был довольно тщеславен в отношении своей дочери и особенно в отношении себя самого. Когда дочь получила предложение от виконта, отец был в эйфории. А когда она отказала ему — разразился грандиозным скандалом, приведшим всех домочадцев в трепет. Всех, кроме Ванды. Она не боялась никого, но после столь бурной реакции отца теперь отклоняла предложения руки и сердца, не сообщая ему об этом. К тому же едва ли не под страхом смерти она запретила обращаться с подобными предложениями к родителю через ее голову. То, что ни один из претендентов не осмелился ее ослушаться, также говорило о силе ее характера.

В то утро Ванда была одна. Отец уехал по делам службы, а ее ожидали обычные домашние хлопоты.