— Ох — выражение моего понятия вашего психофизического состояния. И если вас это может, хотя бы частично успокоить, то расчетная степень возможной ошибки в момент совершения Трансоперации бесконечно стремиться к нулю.

Стрелка часов неумолимо приближалась к намеченному времени. В комнату вошел Сергей. За ним пришла Инга. И, чего уж никто не ожидал, как-то боком, неуверенно, вошёл Галлий. Ван Юнг и Берг пришли вместе. Несмотря на собравшихся людей, в комнате стояла тишина. Напряжение возрастало.

— Прошу позволить воспользоваться свободным временем и проговорить, хотя бы очень примитивно, схему предстоящей операции, поскольку не все здесь физики, — голос Вика был обычен. Люди, конечно, знали схему предстоящий свершений, но этот спокойный педантичный голос в возникшей напряженной ситуации, хоть как-то позволял расслабиться нервной системе.

— Поскольку никто не возражает, то поясняю, что используется принцип силы Кориолиса, которая по своей структуре полностью аналогична магнитной — она пропорциональна скорости движущегося тела и перпендикулярна ей. Наша планета вращается вокруг своей оси, и все тела, которые перемещаются по её поверхности, испытывают влияние этого вращения. Во время движения тело стремится сохранить скорость и направление, но на него оказывает действие отклоняющая сила, возникающая в результате вращения Земли. Вот так отделённый участок заражённой земной поверхности и частично водных ресурсов, будет перпендикулярно земной оси вращения отделён от тела Земли и направлен в точку пространства, где находится планета — донор.

— А вода? — Ван Юнг, в принципе был знаком и с этим вопросом, но ВИК замолчал, и напряжённая тишина опять повисла в комнате.

— Заражённую воду обработали специальным веществом и, превратили в стекловидный вязкий материал, в котором, однако, бактериофаги не прекратили свою деятельность, но это состояние заражённой воды позволяет убрать её вместе с частью зараженной суши.

— Время приближается. Расчётное свечение палей напряжения предполагается феерическим, — голос ВИКа казался нарочито спокойным, но скорее всего так оно и было. Он не был человеком.

— Мой Байград! Мой уютный городок! — из глаз Инги катились слёзы. Никто её не успокаивал. Остальным было не легче. Люди непроизвольно встали, подошли ближе друг к другу.

— Пойдёмте, — охрипшим вдруг голосом, сказал Берг. И все направились в летний сад, прозрачный потолок которого позволял наблюдать за небом.

Шелест секундной стрелки казался ужасно громким и жутко долгим. Наконец на голубом небе появилось сияние, так похожее на то, что люди называют Северным. Всполохи медленно растекались по небосводу. Люди напряженно ждали. Но ничего другого не происходило. Через несколько часов, когда нервное напряжение уже, казалось, достигло апогея, ожила связь службы информации, из сообщения которой стало ясно, что участок донорской планеты уже транспортирован и прямо сейчас будет произведено замещение. Белый день, как при солнечном затмении, стал превращаться в кромешную ночь. Включилось искусственное освещение. На совершенно чёрном небе зловещей красотой играли разноцветные всполохи, работающих на полную мощность магнитных полей. И в этой страшной тишине слышно было только щелчки уходящих секунд.

— Что ты? — Сергей наклонился к Инге, которая скрючившись, стоя на коленях, уткнувшись от всех в сторонке в угол, что-то шептала.

— Инга? — шёпотом спросил он, — тебе плохо?

Она покачала головой:

— Молюсь. Дед учил, — и посмотрела на него опухшими от слёз глазами.

Сколько прошло времени, тогда никто точно сказать бы не мог. Наконец, небо над Дус-Холем стало светлеть, превратившись в ранее утро. Рассвет ещё только занимался, но выглянувший из-за горизонта, край солнца, закрыли яркие всполохи магнитных полей, которые поблекнув под лучами небесного светила, продолжали свою работу. Ещё предстояло привести в соответствие с прежним удельный вес перемещенного участка. А это был процесс не быстрый. Потом следовало рекультивировать и заново обживать безжизненный участок чужой планеты, ставший с это момента Землей. Но это уже совсем другая история.