– Что? – спросила она, мгновенно ощутив, как сердце проваливается куда-то в желудок.

Жоан крепко держал дверцу, не позволяя ей захлопнуться. Недобрая улыбка играла на его губах.

– Решила сбежать, дорогая?

Что-то в его вкрадчивом тоне заставило Рейчел похолодеть. По спине пробежали мурашки. Жоан никогда ее и пальцем не тронул, и все равно она испугалась.

– Мне надо ехать. Я опаздываю.

– Опомнись, еще нет и семи утра.

– Знаю, но мне столько надо сегодня сделать! Я должна работать хорошо, видишь ли.

– Ложь следует за ложью, – произнес Жоан, изучающе глядя на нее. – Из тебя получится превосходная сказочница.

– Перестань, Жоан, – прошипела незадачливая беглянка. – Все это одна большая глупость.

Рейчел в нетерпении включила зажигание. Теперь приходилось напрягать голос, чтобы перекрыть рев мотора.

– Отойди, пожалуйста, если не хочешь, чтобы я тебя сшибла!

– Что ж, это мысль! «Рейчел Маггз переехала Жоана де Сакадуро-Кабрал» – прекрасный заголовок для утренних газет!

– Ах, шутник! Ты дашь мне уехать или нет!

– Нет. – Жоан наклонился к дверце машины. – Лучше бы тебе вернуться в дом и позавтракать. Ты не должна ходить голодной, это вредно для ребенка.

– Ребенку надо дышать свежим воздухом. Я немедленно отправляюсь.

– Патрисия уже накрыла стол.

Рейчел поспешно выжала акселератор. Мотор взревел громче.

– Что ты говоришь? Что? Я тебя не слышу!

Жоан прикусил губу, глаза его гневно сверкнули. Сейчас он выглядел, в точности как разгневанный глава средневекового благородного семейства. Кажется, правила приличия внезапно перестали его интересовать.

– Не раздражай меня!

– Это ты не раздражай меня! – возразила Рейчел.

Неожиданно Жоан сунул руку в салон машины и выхватил ключи из замка зажигания.

Рейчел испуганно вскрикнула, испытывая иррациональный ужас перед разгневанным мужчиной. Инстинкт самосохранения подсказывал покориться и не возражать, так как Жоан был зол как сто чертей. Однако внезапно ей пришло в голову, что, согласившись остаться на завтрак, она должна будет выслушивать бесконечные морализаторские тирады хозяина дома. Ужасная мысль помогла перепуганной женщине справиться с волнением.

Рейчел из всех сил ударила Жоана по руке, выхватила ключи и быстро захлопнула дверцу.

– Ах ты, маленькая!…

Она решила не дожидаться продолжения, которое непременно последовало бы за столь громогласным возгласом. Мотор снова заработал. Рейчел слегка приоткрыла окно машины.

– Извини, Жоан! – крикнула она. – Мне бы хотелось, конечно, с тобой поболтать, да вот только времени совсем нет! Увидимся вечером!

Лучезарные иллюзии по поводу вновь обретенной свободы рассеялись к полудню, когда Жоан приехал за ней к Лидфордам. Он вызвал пожилую чету на пару минут и, перекинувшись с ними несколькими словами, довел Рейчел до машины. Это был красный спортивный «мерседес» с откидным верхом.

Жоан, крепко придерживая спутницу за локоть, запихнул ее в машину и повез домой. Рейчел с мрачным видом восседала на роскошном кожаном сиденье. Как он мог ворваться и забрать ее с собой, как нашкодившую школьницу!

Жоан бросил на нее короткий взгляд.

– Дыши глубже, а не то лопнешь от злости.

– Не желаю с тобой разговаривать!

– Я сделал это ради твоего же собственного блага.

Рейчел только крепче стиснула портфель, лежащий у нее на коленях, борясь с отчаянным желанием обрушить его на голову самовлюбленному тирану.

– Ты все испортил, – прошипела она. – Мы обсуждали очень серьезные вещи, когда ты вломился!

Жоан только хмыкнул, сосредоточившись на дороге, расстилавшейся перед ними. Прекрасные золотистые холмы послужили бы удачным фоном для сцен романтического фильма.

– Прости.

Прости?! Этот негодяй прервал важный разговор, зашвырнул ее в машину и теперь несется по дороге быстрее автогонщика! Никакими извинениями не оправдать такого поведения!

Жоан снова посмотрел на кипящую от возмущения спутницу.

– Ты должна чаще носить белое. Тебе очень идет этот цвет.

Так, теперь он решил быть обаятельным: сделаем все, лишь бы Рейчи не сердилась!

– Это зимний цвет, – проворчала она, оглядев свой ослепительно белый кашемировый кардиган. Теперь ей нравилось носить длинные и просторные вещи.

– Все равно тебе очень идет. Прекрасно подходит к цвету лица. Оно совершенно побелело от злости.

Снова закипая, Рейчел сжала кулаки.

– Будь так добр, – ее тон был ледяным, – будь так добр, опусти верх машины.

– Зачем, дорогая? Погода прекрасная. Загорай, наслаждайся солнцем.

– Я не на каникулах, – язвительно ответила Рейчел, тяжело дыша. Она старалась совладать со своими эмоциями, но это было нелегко. – Немедленно отвези меня назад!

– Отвезти тебя назад?

– Да, и побыстрее.

– Извини, но у меня другие планы на сегодня. Я думаю, что мы должны побыть вместе некоторое время. – Его золотистые глаза блеснули. – Наедине.

Вместе? Наедине? Последнее, что ей хотелось бы сделать. Это было равносильно пребыванию в камере пыток. Каждый разговор с Жоаном превращался для нее в сущее мучение.

– Пойми, у меня есть работа. Я должна ее делать. Ты не можешь вот так запросто приезжать и забирать меня.

– Но я же забрал!

– Это ничего не значит. У меня собственная жизнь, и я не хочу, чтобы она походила на идиотскую комедию.

Жоан вздохнул и покачал головой.

– Какой ужас! Если ты когда-нибудь соберешься в Португалию, я покажу тебе прекрасные произведения искусства, нечто лучшее, чем твои любимые комедии.

Рейчел горестно обхватила голову руками.

– Давай смейся над американской культурой! Скажи, что я темна и необразованна. Мультфильмы вместо оперы. Комиксы вместо книг. Гамбургеры и жареный картофель вместо изысканной кухни. Правильно я говорю?

Жоан улыбнулся.

– Правильно, дорогая, ты вроде бы ничего не упустила.

Рейчел решила, что он просто издевается над ней. Это был хороший способ наказать ее за утренний побег.

Она искоса взглянула на четко очерченный профиль Жоана, думая, как изменилось его лицо за десять лет. Он выглядел старше, мудрее… и еще красивее, чем был в двадцать два года. Даже гнев шел ему. И в пятьдесят лет этот мужчина будет неотразим, мелькнула нежданная мысль. Злость Рейчел постепенно таяла. На Жоана было невозможно долго сердиться. Когда они ругались в ее далеком детстве, достаточно было одной улыбки, чтобы она простила все прегрешения этому человеку.

– Что ты сказал Лидфордам? – примирительным тоном спросила она, накручивая темную прядь волос на указательный палец.

Жоан в это время был занят тем, что старался как можно лучше вписаться в поворот.

– Сказал, что тебе нужно срочно уехать, – пробормотал он. – Семейное дело, я сказал. Они поняли.

– Жоан, Лидфорды мои самые важные клиенты! Я не могу позволить себе потерять их.

– Не беспокойся. Твои самые важные клиенты никуда не денутся. Они мне должны кое-что, знаешь ли.

Рейчел не знала, сердиться ей или смеяться. Что бы она ни сказала, Жоан всегда находил ответ. Наконец она решила расслабиться и посмотрела в окно.

– Куда это мы направляемся?

– На побережье. Думаю, нам надо пообедать… и поговорить.

Да уж! Наверняка везет ее прямиком в казематы инквизиции.

– Мне нужно вернуться на работу, – упрямо повторила Рейчел.

– Ну конечно, – последовал хладнокровный ответ. – Конечно же ты вернешься туда на следующее утро.

Она сжала губы, подавив нервный смешок.

– Ты ударила меня, – продолжал Жоан.

– По руке.

– Ты ударила меня по руке.

Неожиданно на Рейчел напал безудержный смех – следствие нервного перенапряжения. Она фыркнула, не удержавшись.

– Да я тебя легонечко шлепнула.

– У меня след на руке до сих пор.

– Надо же, какая у тебя чувствительная кожа!

– Учти, в следующий раз я тебя перекину через колено и хорошенько отшлепаю. Посмотрим, у кого кожа чувствительней!