Но ведь должен же быть какой-то выход.

Всю обратную дорогу Линда ломала голову, как поступить, отметая один вариант за другим, и только когда они уже подошли к замку, ее осенило. План был, конечно, рискованным, но очень простым. Она возьмет машину. Ведь Кэл сам рассказывал, что все ворота автоматически открываются перед автомобилями, принадлежащими обитателям замка. Если удастся отыскать ключи от машины Кэла…

И в эту минуту Линда вспомнила о связке ключей, лежавших на письменном столе в кабинете Кэла. Если повезет, то там найдутся и ключи от гаража. Надо лишь выждать удобного случая…

— Обдумываешь план побега? — негромко спросил Кэл.

— Что? — Подняв на него глаза, Линда ощутила, как ее лицо невольно заливается краской.

— Ты была так молчалива и задумчива, что я решил — ты замышляешь побег.

Зная, что отрицать бесполезно, Линда храбро заявила:

— Да, я действительно об этом думала, но пришла к выводу, что это невозможно.

— Очень разумный вывод.

Лицо Кэла было непроницаемо, и нельзя было понять, поверил он или нет.

— Мой дед всегда говорил, что я унаследовала рассудительность отца и чувствительность матери, — перефразировала Линда название романа Джейн Остин. — Хотя, по зрелом размышлении, мне кажется, если бы у меня была хоть крупица здравого смысла, я бы осталась в Нью-Йорке.

Не желая давать Кэлу нового повода для подозрений, Линда, пока они шли по мостику и через двор, заставила себя завести разговор на отвлеченную тему. Проводив ее до двери, Кэл бросил взгляд на старинные часы, мерно тикавшие на лестнице. Их стрелки показывали почти половину седьмого.

— Я буду рад, если ты присоединишься ко мне за аперитивом. После того, как переоденешься.

Так и не поняв, приглашение это или приказ, Линда заколебалась. Она бы с радостью заявила, что предпочитает остаться в своей комнате, хотя бы ради того, чтобы подчеркнуть свою независимость. Но сейчас, пожалуй, разумнее всего было не перечить Кэлу.

— Да, спасибо, — вежливо сказала Линда, — с удовольствием.

Кэл вдруг расхохотался, блеснув белыми зубами.

— Такая покорность тебе вовсе не идет.

Не успела Линда оправиться от изумления, как он легко прикоснулся губами к ее губам и ушел. Несколько секунд Линда стояла, прижав руку ко рту, и смотрела ему вслед. Даже от этого мимолетного поцелуя по ее телу пробежала дрожь, и это лишь доказывало, что ей надо уезжать как можно скорее.

Взяв себя в руки, Линда вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Хотя бы на это короткое время она пообещала себе выбросить Кэла из головы.

Первое, что она увидела, была подаренная им роза.

Закусив губу, девушка прошла в душ, обдумывая на ходу план действий. Как только в доме все стихнет, она проберется в кабинет — Линда невольно подавила дрожь — и возьмет ключи от машины. С ключами она без труда доберется до гаража.

Если в машине будет много бензина, она сразу поедет в аэропорт. Если же нет, то, наверное, можно будет снять комнату на ночь в гостинице или найти круглосуточную стоянку такси.

Часы на лестнице пробили семь, и Линда поспешила закончить свой туалет. Бросив взгляд в зеркало, она осталась довольна собой: стройная фигурка в простом белом платье, распушенные по плечам блестящие волосы, позолоченная солнцем кожа и зеленые глаза, сверкавшие лихорадочным возбуждением.

Это будет ее последний вечер в Лорриморе и последний обед с Кэлом. После этого она больше никогда его не увидит, но ее сердце будет принадлежать только ему.

Линда не стала надевать драгоценностей, однако, повинуясь внезапному импульсу, приколола к платью бутон и отправилась вниз.

Пересекая холл в направлении библиотеки, она невольно замедлила шаги. Сообразив, что слишком внимательно смотрит на дверь кабинета, Линда виновато отвернулась и поспешила дальше. Если бы кто-нибудь ее увидел, то с планом пришлось бы распрощаться.

Ей внезапно пришло в голову, что, пожалуй, самым трудным будет дотянуть до конца этого вечера, а потом ждать, пока Кэл и его домочадцы улягутся спать.

Однако вечер пролетел на удивление быстро. Войдя в роль радушного хозяина, Кэл сразу вовлек Линду в интересный разговор, и она забыла обо всем, наслаждаясь его обществом. Когда с превосходным обедом было покончено, они уселись в удобных креслах в гостиной.

— Кстати, ты случайно не играешь в шахматы? — спросил Кэл.

— Я раньше часто играла с дедом.

— Тогда, может, сыграем партию? — предложил он и тут же прибавил невинным тоном: — Это поможет скоротать время.

Линда надеялась, что ахнула не слишком громко.

— Ты хорошо играешь? — спросил Кэл, установив шахматную доску и расставив на ней фигуры.

— Вполне прилично. — Это была лишь полуправда, на самом деле дед прекрасно натренировал Линду.

— Хм. Похоже, ты в себе уверена. Может, сделаем небольшую ставку?

— Ставку? — Линда сразу насторожилась.

— Ничего смертельного. Если я выиграю, ты подаришь мне поцелуй. А если ты…

— Я не уверена, что хочу играть, и не уверена, что хочу делать ставки, — перебила Линда, с трудом переводя дыхание.

— Вот уж не думал, что тебе не хватает храбрости, — с дразнящей улыбкой заметил Кэл. — Но если ты боишься проиграть…

— Я не боюсь проиграть, — солгала девушка.

— Докажи. — Видя, что Линда колеблется, Кэл предложил: — Я дам тебе фору.

— Ну уж нет, — решительно отказалась Линда. — Давай начинать на равных.

Шутливо отсалютовав ее смелости, Кэл спросил:

— Ты предпочтешь играть белыми?

Линда снова слишком поздно поняла, что ему в очередной раз удалось заставить ее поступить так, как ему хотелось.

Кусая губы, Линда начала игру. Несмотря на то, что Кэл был в более выигрышной позиции, по силе они оказались равными, и партия стала настоящим соревнованием сильных противников.

Поскольку Линда была слишком занята своими мыслями и находилась в напряжении, Кэл скоро загнал ее в защиту, и ей пришлось отбивать его мощные атаки. Несколько раз он объявил шах ее королю, и чем меньше фигур оставалось на доске, тем более близким казалось ее поражение, как вдруг Кэл — возможно, из-за излишней самоуверенности — оставил неприкрытым короля. Не веря собственной удаче, Линда быстро сделала ход ферзем и объявила:

— Шах и мат.

Изумленное выражение лица Кэла доказывало, что он не привык к тому, что у него выигрывают, однако поражение он принял с достоинством.

— Я с самого начала знал, что ты не только красива, но и умна. Так что ты скажешь? — Встретив недоуменный взгляд Линды, он пояснил: — Ты выиграла.

Линда напрочь забыла о выигрыше — все ее усилия были направлены на то, чтобы не проиграть.

— Мы ведь так и не решили, что ты хочешь в награду.

Линда покачала головой, но Кэл лукаво заметил:

— Могу же я для тебя что-нибудь сделать?

— Да, — порывисто сказала Линда. — Одну вещь ты можешь сделать.

— Назови.

— Это насчет пленки…

При упоминании о пленке улыбка сошла с губ Кэла.

— Я хочу, чтобы ты пообещал мне не использовать ее, что бы ни случилось.

Кэл почти незаметно содрогнулся от отвращения, однако Линда заметила его движение, а также и то, как на его лице непроизвольно дернулся мускул.

— Неужели ты и впрямь подумала, что я могу ею воспользоваться?

На самом деле Линда так не думала, но вслух сказала:

— А что еще я должна была подумать?

Кэл вздохнул и, виновато опустив глаза, произнес:

— Ради нас всех я должен был заставить тебя порвать с Ричи.

— Неужели нельзя было найти более пристойный способ?

— Поверь, мне и самому было неприятно идти на такие грязные меры. Никогда не забуду, какой ужас и отвращение были написаны на твоем лице.

— Я чувствовала себя ужасно униженной.

Кэл взял ее руку и поднес к губам.

— Прости меня. Если бы я мог стереть из твоей памяти…

— Тогда уничтожь пленку.

— Этого я сделать не могу, — без обиняков заявил Кэл. — Видишь ли, никакой пленки не существует. Это был блеф, причем импровизированный. Я просто вспомнил про магнитофон. Честно говоря, мне стало не по себе, когда ты, не задумываясь, решила, что я могу быть такой скотиной. Я едва удержался, чтобы не сказать тебе правду.