И тут ее взгляд упал на кровать. В одном месте, след на паласе от ножки немного выходил, и у самой стены палас загибался. Словно кто-то приподнимал кровать и что-то там прятал.

Лена подошла. Опустилась на колени, и провела рукой под кроватью. В одном месте она нащупала бугорок. Это было похоже на книгу или толстую тетрадь.

Плечом Лена приподняла кровать, отогнула палас и нашла то, что так надежно прятала Юля. Ее дневник. Лена села и прямо на корточках принялась изучать свою находку. К середине тетради, картину уже явно вырисовывалась у нее в голове. Лена достала телефон и набрала номер Власова.

- Паш. Зайди пожалуйста в комнату девочки, и попроси отца, я не усела узнать его имени – зайти вместе с тобой.

Павел ответил согласием.

Лена поднялась с пола и убрала тетрадь за спину.

Вошел Павел и отец Юли. Мужчина недоуменно посмотрел на девушку, не понимая зачем его позвали.

- Извините, я не расслышала вашего имени. – Вежливо обратилась к отцу девочки Лена.

- Николай. – представился мужчина.

- Я хотела бы поговорить о странном поведении вашей дочери, но Павел, если не возражаешь, наедине, это слишком личное.

Власов понимающе кивнул и вышел.

- Присядем, - предложил Николай, и когда Лена опустилась на софу в изножье кровати, он придвинул к себе стул и сел на против.

- Может быть мои слова покажутся вам грубыми, но я хочу чтобы вы отвечали на мои вопросы честно и без задержки. Это ускорит процесс расследования.

Николай кивнул.

- Сколько лет вашей дочери?

- Одиннадцать.

- Дата ее рождения?

- Седьмое января 2001 года, в семь часов утра. Жену отвези прямо из дома, когда отошли воды. Еле успели. Мы тогда еще решили, что Юленька родилась в рубашке. А сейчас…

- Мы продолжим? – спокойно, словно не замечая отцовского горя остановила его Лена.

- Да конечно.

- Когда у Юли появился первый зубик?

- В три месяца, она погремушку облизывала и я услышал скрип. Увидел царапину на игрушке и потом ее первый зубик.

- Вы помните ее первое слово?

- Папа. – с гордостью произнес Николай и улыбнулся теплой, отцовской улыбкой.

- Вы гордились в тот день?

- Конечно же. Она же моя принцесса. Знаете как говорят, если у мужчины рожается сын – он становится отцом, если девочка – папочкой. Она мое все. Моя вселенная.

- У вашей дочери были месячные?

Услышав столь интимный вопрос, Николай непроизвольно сдвинул брови, почесал подбородок и задумался.

- Я не знаю. Об этом лучше спросить у моей жены. Они же женщины, у них свои тайны.

- Вы купали свою дочь?

Николай вновь удивленно посмотрел на девушку задающую столь странные вопросы, но как и в первый раз ответил спокойно.

- Нет. В пять лет она запретила мне заходить в ванную. Ее купала моя жена.

- Зачем вы установили замок, на двери в комнату вашей дочери.

Николай непроизвольно бросил взгляд на дверь.

- Ах этот. Я и забыл уже, думаю о чем вы говорите. – он нервно усмехнулся. – Неделю назад, Юля пожаловалась что видит по ночам кошмары, и попросила поставить ей на дверь замок, чтобы она могла закрываться в комнате.

- Кошмары? Вам не показалось странным, что она хотела закрыться внутри, оставаясь наедине со своими страхами? Обычно дети открывают двери, но не закрывают. Такое ощущение, что она закрывалась от кого-то.

- От кого? – недоуменно воскликнул Николай.

Искреннее удивление отразилось на его лице, и Лена решила задать свой последний вопрос.

- Вы знали что ваша дочь подвергалась сексуальному преследованию?

- Что? – лицо Николая вытянулось от удивления. – Преследованию в смысле… вы имеете ввиду? Нет. Нет. Уверен – нет. Она бы мне рассказала.

Дальше Лена не стала терзать несчастного мужчину. По его ответам она поняла что это не он, и решила открыть перед ним все карты.

- Среди ваших знакомых или родственников есть мужчины, которые уделяли Юле особый интерес?

- Нет. К чему вы клоните? Вы думаете что Юлю… - он не смог озвучить свои мысли, запнулся, уронил голову на руки.

- Я не просто думаю, что Юля подвергалась пристальному вниманию со стороны взрослого мужчины. Я нашла ее дневник, в котором она описывает все свои страхи. Она описывает мужчину, которого безумно боится. Он вхож в вашу семью, от него она хотела запереться и спрятаться. Она боялась признаться маме, боялась что вы ей не поверите…

- И вы думали это я? – догадался Николай и на лице его отразилась боль. Словно всю его душу только что вывернули наизнанку.

Лена обреченно подтвердила свое подозрение.

- Это моя работа.

- Я пониманию. Я все понимаю. Вы спрашиваете, кто мог бы… - Николай нервно заломил руки, - не знаю даже. Я пока не могу осознать.

И вдруг его лицо изменилось. Он сжал кулаки, так что побелели костяшки пальцев, и на лице его отразилась ярость. Он вскочил.

- Грязная тварь! Я же его в семью впустил! Я убью его.

- О ком вы говорите?

Но Николай уже рванул из комнаты.

Лена выбежала за ним и крикнула:

- Паша! Держи его!

Власов схватил разъяренного отца у самого порога, прямо в домашнем костюме и тапочках он собирался отправиться на поимку извращенца.

- Отпустите меня! – взревел он, почувствовав что из цепких рук Власова ему так легко не вырваться. – Я порву этого старого извращенца!

- Вы не выйдете из этой квартиры. Этим будут заниматься органы власти. Назовите его имя. Мы поймаем его. – сказала Лена.

Николай обреченно поник.

- Владилен Серафимович.

- Мы допрашивали его. – вмешался участковый. – Мне сразу этот тип не приглянулся. Взгляд у него затравленный. Но у него алиби. В это время он преподавал по адресу. Родители ученика подтвердили.

- Не важно. Его надо допросить. Может он и не трогал девочку, но его мысли вели именно к этому. – серьезно сказала Лена.

Учителя взяли дома. Прямо в домашних тапочках и домашнем халате. Он явно не ожидал второго прихода полиции, и откровенно удивился открыв дверь. Власов не стал с ним церемониться, схватил извращенца за шкирятник и выволок на улицу.

- Что ты делаешь? Ты с ума сошел? Это же превышение полномочий. – воскликнула Лена, которая ожидала их на улице.

Смирнов спокойно шел рядом, делая вид что не замечает грубости в отношении пока еще свидетеля.

- Когда я расскажу присяжным чем занимался этот грязный извращенец, они поймут меня. – грубо ответил Власов. Эти слова скорее обращались к учителю, чем к девушке и они возымели свое действие.

Старикашка задрожал всем телом и заскулил.

- Я не трогал ее и пальцем. Вот вам крест… - он перекрестился.

Лена смерила его суровым взглядом.

- Вы лжете, и покрываетесь крестом, что еще больше усугубляет вашу вину. Теперь вам придется отвечать не только перед законом.

Власов крепче сжал кулак, и учитель вжал свою седую голову в плечи.

- Была бы моя воля, я удавил бы тебя прямо на месте. Или случайно выронил из машины. А может…

- Я расскажу все! – дико завопил старик. – Я все вам расскажу! Я признаюсь был неравнодушен к девочке, но я не трогал ее.

- Вы знаете кто мог сделать это?

- Нет! Вот вам крест!

- Ваши клятвы ничего не стоят. – грозно проревел Власов.

Зазвонила мелодия айфона. Власов сунул руку в карман.

- Да! – рявкнул он в трубку.

В один миг лицо его покраснело и рука державшая старика за шиворот дернулась. Он вытянул ее вперед и тряхнул сгорбленное иссохшее тело. Затем выпустил его и убрал телефон в карман.

- Они нашли ее.

- Ну слава богу, - воскликнул учитель. – Я же говорил вам…

- В Приозерском районе, в заброшенной усадьбе. Час назад ее нашли дети, гуляющие в парке.

- Она жива? – почти шепотом спросила Лена, хотя по лицу Паши уже прочитала ответ.

- Нет. Он задушил девочку ее же колготками, этой ночью.

В отличии от первой жертвы, ребенка убили, но отличительной чертой – меткой насильника-убийцы, стала мягкая игрушка, плюшевый заяц с длинными ушами и грустными глазами, которую он бросил на девочку перед уходом. Как и предполагал Власов, убийца почувствовал вкус безнаказанности. Надо будет провести адскую работу, чтобы выявить все тонкости этого дела, чтобы понять мотив, причины уродства сознания маньяка и повадки убийцы. С максимальной вероятностью можно утверждать что действует серийный убийца. Ко всему прочему власти страшил охват его деятельности. Он не просто перемещался по области, он свободно разъезжал в другие города, беспрепятственно увозил оттуда детей и творил с ними все возможное и невозможное.