— Я слышала, что необходимо хоть несколько минут в день лежать обнаженным под лучами солнца. Это, якобы, продляет жизнь. — Грациозно выгнув спину, она повернулась к Нику. — Ты когда-нибудь загорал обнаженным, Ники? — спросила она, томно улыбаясь. — Это очень полезно для кожи.

Мэллори осадил свою лошадь. Его примеру последовала и Консуэла. Устремив на нее жадный, похотливый взгляд, он сказал:

— Спускайся и расстилай одеяла.

Пока Консуэла расстилала на песке одеяла и сбрасывала с себя юбку, Ник отвел лошадей к низкорослому кустарнику и там привязал их. Когда же он подошел к ней сзади и сжал в ладонях ее полные груди, она подумала с облегчением: «Хоть на полчаса отдыха и то ладно».

Когда же Консуэла опустилась на одеяла, наблюдая за тем, как быстро Ник сбрасывает с себя одежду, в голову ей пришла другая мысль: «ЗАЧЕМ, ИНТЕРЕСНО, ЕМУ ПОНАДОБИЛОСЬ ЕХАТЬ К КАНЬОНУ БЕЛОГО ВОЛКА?»

Раздевшись, Ник нетерпеливо привлек ее к себе. «КАКАЯ БЕЛАЯ У НЕГО КОЖА, — подумала она. — КОЖА-ТО БЕЛАЯ, А ВОТ СЕРДЦЕ — ЧЕРНОЕ».

Но улыбка его была просто обворожительна.

Мэллори жадно припал к Консуэле, поглаживая ее бедро.

— Раздвинь ножки, моя радость.

Таггарт практически не сомкнул глаз в эту ночь. Во-первых, лег он уже под утро. А во-вторых, ему не давали покоя сомнения и тревоги. Поэтому спал он урывками, то просыпаясь, то снова забываясь беспокойным сном.

Несмотря на свое скептическое отношение к существованию Серебряного Ангела, Таг явно был заинтригован. Начиная мечтать, что они с Брайди все-таки найдут этот загадочный рудник, он через несколько минут обзывал себя кретином и утверждал, что ничего, кроме змей и пауков, они там не обнаружат. Понимая, Что становится похожим на тех дураков, охваченных бредовыми надеждами найти чудо-рудник, которых перебывало в Потлаке за последнее десятилетие великое множество, Слоан начинал злиться.

Но потом мысли его неизменно обращались к Брайди. Ее красота, изящество, ум и даже ее высокомерие не оставляли Таггарта равнодушным. Этой ночью он был охвачен таким желанием, какого раньше не вызывала в нем ни одна женщина. Не скрывается ли за всем этим какой-либо подвох? Не хотелось об этом думать. Но не надо забывать, как был он ослеплен когда-то красотой Мэй, не подозревая о ее далеко идущих коварных планах. Как и Мэй в свое время, Брайди нужны деньги. Но разница между ними в том, что Мэй стремилась прибрать к рукам ЕГО деньги, а Брайди хочет получить лишь то, что по праву принадлежит ей. Но так ли это?

И кто, черт возьми, этот Джонни, чье имя она произносила сегодня ночью во сне?!

Таким образом он промучился до половины одиннадцатого, когда его окончательно разбудили шелест платья Брайди и осторожные ее шаги.

Поглядывая на закрытую дверь спальни, он сел, зевая и приглаживая волосы после сна. Натянув брюки, Таг взял рубашку и, откинув в сторону измятое одеяло, снова опустился на диван. В этот момент, скрипнув, открылась дверь спальни.

Брайди, придерживая свои черные юбки, на цыпочках вошла в комнату и направилась прямо к столу. Конечно же, она искала свой браслет, а Таггарта просто не заметила.

— Хотите уйти? — спросил он, наклонившись вперед. — И даже не попрощавшись?

Вздрогнув от неожиданности, Брайди обернулась. Опять этот голос, его бархатный, низкий голос!

Таг смотрел на девушку узкими, спросонья, глазами. А она, застигнутая врасплох, ошарашенно взирала на его обнаженный торс. Взору ее предстала во всей красе широкая мускулистая грудь, щедро поросшая черными вьющимися волосами, к которым Брайди так хотелось прикоснуться вчера вечером. Без одежды плечи Тага казались еще шире, а сильные, мощные руки поражали воображение своей мускулатурой. Девушка попыталась было отвести взгляд, но не смогла.

— Я… должно быть, уже полдень, — неуверенно произнесла она. — Я просто не хотела вас беспокоить. Вдова подумает…

И только сейчас до нее дошло, что и вдова, и все жители города подумают о ней все самое худшее.

Таггарт поднялся с дивана, натянул на плечи рубашку и, застегнув ее на две нижние пуговицы, подошел к Брайди.

— Вы, случайно, не это искали? — спросил он, доставая из кармана браслет.

Девушка протянула руку, и он опустил в нее браслет. Сама не зная почему, она почувствовала, что начинает краснеть.

— Я провожу вас до «Шмеля», — сказал он решительным тоном, — а потом пойду к себе в контору, чтобы взглянуть на карты.

— На карты? — переспросила она, откашливаясь. Перед ее мысленным взором все еще красовался его мускулистый торс.

— Может быть, вы правы, и на этом вашем медальоне указана какая-то ценная информация. Мне кажется, что цифры, по меньшей мере, некоторые из них на лицевой его стороне — не что иное, как показатели долготы и широты.

По спине Брайди пробежали мурашки.

— В таком случае, я должна немедленно туда отправляться! — вскричала она взволнованно.

— Вы никуда не отправитесь, — отрезал Слоан. — По крайней мере, не сейчас и не одни. Я все уточню по карте и на следующей неделе…

— На следующей неделе?! Еще чего! Если вы только согласитесь одолжить мне карту и компас…

— Этого от меня вы не дождетесь! — почти закричал Таг.

Брайди была вне себя от бешенства.

— Совсем не обязательно повышать на меня голос, МИСТЕР СЛОАН. Я вас и без того прекрасно слышу. И, пожалуйста, не смотрите на меня таким уничтожающим взглядом!

Таггарт сурово сжал губы, и на мгновение девушка испугалась, что он ее ударит.

Быть может, она вела себя с ним грубо, быть может, надменно, быть может, собиралась выскользнуть из этого дома незамеченной, но она не совершила ничего такого, за что ее стоило бы ударить. Брайди решила ни за что на свете не сдавать сейчас позиции. И не трусить. А если этот человек поднимет на нее руку, то, видит Бог, она обязательно даст ему сдачи.

Но к ее удивлению, выражение лица Таггарта вдруг смягчилось.

— Простите, — произнес он неуверенным тоном. — Я не хотел… — Какое-то мгновение он смотрел на нее, но по его лицу абсолютно ничего нельзя было понять. Затем он повернулся и, обойдя и Брайди, и стол, подошел к окну. Яркие лучи полуденного солнца, проникая сквозь деревянные планки жалюзи, расчертили лицо и грудь Тага яркими, горизонтальными полосками света. Но глаза его скрывала тень. — Я просто хотел вам сказать, — заговорил он, наконец, — что после того, как я утрясу все свои дела, связанные со строительством железной дороги, мы сможем отправиться туда, куда вы хотите. Раз уж вы так решительно настроены. И если место, указанное цифрами и буквами на медальоне, находится именно там, где я думаю, то путь туда неблизкий.

— Но ждать целую неделю — это слишком долго, — не сдавалась она.

— Неделя — это самое малое, сколько вам придется ждать. В любом случае, одни вы туда не отправитесь.

На этот раз голос повысила Брайди.

— Я не устаю поражаться вашей наглости! И как, интересно, вы собираетесь не пускать меня туда?!

Таггарт пожал плечами.

— Во-первых, вы не знаете даже куда вам идти. Я и сам узнаю это только после того, как взгляну на карту. Но даже, если бы вы и знали куда идти, вы все равно сами ничего не найдете. И еще: в Потлаке нет такого человека, который либо не работал бы у меня, либо отказал бы мне в просьбе. А просьба моя будет заключаться в том, чтобы вам никто НЕ ПОМОГАЛ.

— Вы подлый, низкий человек, мистер Слоан, — сказала Брайди почти спокойным голосом, размышляя в это время о том, можно ли ненавидеть человека так, как она ненавидела Таггарта Слоана, и одновременно с этим испытывать почти непреодолимое желание просунуть руку ему под рубашку, чтобы ощутить ладонями шелковистые волоски и тугие мускулы его груди.

— И? — Он немного повернулся, и теперь были видны его глаза. Они сузились.

— Что и?

— Простите, — сказал Таг, — но мне показалось, что у вас есть еще какие-то определения для меня.

Смущенная Брайди вздернула подбородок, собираясь всем своим видом выказать презрение, которого на самом деле не испытывала.