— У меня нет времени.

Он поднял свою голову, выгибая бровь в удивлении.

— Тебе где-то надо быть?

— Да, фактически.

Я вздохнула.

— У меня есть работа в Тусоне. И кроме того, я грязная.

Дориан не испугался и вновь попытался снять с меня рубашку.

— Я помогу тебе вымыться.

Я шлепнула его по руке, но затем притянула его так, чтобы я смогла обнять его и чтобы он не возражал. Я знала, что ему хотелось большего, нежели объятия, но у меня совершенно не было сил. Учитывая его брезгливость, я была удивлена, когда он согласился положить голову на мою грудь, видя, насколько моя рубашка грязная и оборванная.

— Без обид, но я приму человеческий душ, после того, как слуги наберут мне ванну.

— Ты не можешь уехать, не поговорив с Ранелль, — подчеркнул он. — И ты не можешь видеть ее такой.

Я сгримасничала и пробежала рукой по его блестящим волосам.

— Черт подери.

Он был прав. Я все еще плохо разбираюсь в королевских штучках, но я достаточно знала об обычаях джентри, чтобы знать, что если мне действительно требуется помощь короля Липового Царства, то я должна создавать хорошее впечатление. Столько всего нужно сделать. И совершенно не хватает времени. Все это так утомительно. Дориан поднял голову и взглянул на меня сверху вниз.

— Всё было плохо?

Он подразумевал сражение прошлой ночью.

— Это всегда плохо. Я не могу быть в порядке, когда люди сражаются и умирают за меня. Особенно из-за одного оскорбления.

Эта война так же коснулась и проживания. Ко мне часто приходят беженцы за пищей и кровом.

— Их королевства поставлены на карту, — сказал он. — Их дома. И это важнее всяких обид. Если сдаться, то Терновое Королевство будет выглядеть слабым — как добыча. Это сделает тебя открытой для вторжения, всё равно, что сдаться Катрис. Твои люди не хотят этого. Они должны бороться.

— Но тогда почему и твои люди противостоят?

Дориан взглянул на меня так, словно я задала очень странный вопрос.

— Потому что я велел.

Я закончила на этом разговор и позвала слугу, чтобы наполнить ванну в комнате, примыкающей к моей спальне. Это было утомительной задачей, я терпеть не могла заставлять их делать это, хотя Дориан, без малейшего сомнения утверждал, что это их обязанность. Магия, которую я унаследовала от моего отца-тирана, давала мне контроль над элементами бури, так что я могла бы призвать воду прямо в ванну за то время, пока мои слуги тащат одно ведро. Однако, земля Тернового Королевства были настолько сухой, что вытянув слишком много воды с помощью магии, я сделала бы воздух замка еще более сухим и, возможно, могла убить окружающую растительность.

Слуги имели свой собственный вход в ванную комнату, и как только мы услышали, как они приносят и заполняют ванну водой, Дориан улыбнулся и потянул меня обратно в постель.

— Видишь? — сказал он. — Теперь у нас есть время.

Я перестала сопротивляться. И как только мы высвободились из одежды, и я почувствовала тепло его губ, то должна была себе признаться, что совсем не против секса. Эта война действительно все время подвергала наши жизни опасности, а он беспокоился обо мне. Обладая мной, сливаясь физически, он, казалось, убеждался, что со мной действительно всё в порядке. Я так же находила в нем утешение, бывая с этим мужчиной, я влюблялась вопреки всему. Когда-то я боялась и ненавидела джентри — и мне понадобилось много времени, чтобы начать доверять Дориану.

На этот раз, ко всему удивлению, наш секс оказался вполне нормальным. Обычно, мы ловим себя на мысли, что нам нравится доминантные игры в постели, извращенный секс, секс, являющимся совокупностью мощи и повиновения, который я так любила и из-за которого чувствовала себя дешевкой. Но сейчас, я села на него сверху, и обхватив ногами бедра, приняла его в себя. Вздох блаженства сорвался с его губ, и как только я начала медленно двигаться и скользить по нему, глаза его закрылись. Через мгновение он открыл глаза и посмотрел на меня с выражением такой любви и вожделения, что я задрожала.

Меня всегда поражало, что он находит меня такой желанной. Я видела его прошлых любовниц — сексуальные, роскошные женщины с аппетитными изгибами, так напоминающих классических голливудских звездочек. Мое тело было худым и спортивным из-за всей моей активности, грудь была очень красивой формы, хотя вряд ли дотягивала до уровня порно-звезды. Тем не менее, с тех пор как мы официально стали парой несколько месяцев назад, он ни разу не взглянул на другую женщину. Я была единственной, на кого он смотрел.

Его взгляд оставался голодным даже в самые неромантичные моменты.

Я ускорила темп, наклоняясь вперед и раскачиваясь так, чтобы большая часть моего тела соприкасалась с ним, и с каждым разом я все больше и больше ощущала приближение оргазма. Через несколько мгновений я кончила, мой рот открылся в беззвучном крике, когда сладкий экстаз охватил мое тело, и каждый нерв, казалось, воспламенился. Я наклонилась вперед, целуя его, позволяя его языку исследовать мой рот, в то время как его пальцы поглаживали мои соски.

Внезапно дверь в ванную приоткрылась, и я резко отстранилась, как раз в тот момент, когда прислуга заглянула в комнату.

— Ваше Величество? Ванна наполнена.

Она произнесла это вежливо, и поторопилась скрыться из виду так же быстро, как и появилась. Я, будучи голой на Дориане, казалось, не имела для неё большого значения — и возможно, так и было. У джентри были гораздо более свободные сексуальные нравы, нежели у людей, так что публичные демонстрации были вполне обыденным явлением. Вероятно, ей бы показалось странным, если бы она не нашла своих королевских особ немедленно собравшихся к её возвращению.

Эта сексуальная непринужденность не была тем, что я переняла у джентри, и Дориан знал это.

— Нет, нет, — сказал он, почувствовав моё замешательство.

Руки, обхватывающие мою грудь, опустились вниз на бедра.

— Давай закончим начатое.

Отведя взгляд от двери, я вернула ему свое внимание и обнаружила, что мое возвращение возбудило его. Он перевернул меня, не сдерживаясь теперь, когда я достигла пика. Он вогнал свое тело в мое, двигаясь так сильно и быстро, как мог. Спустя несколько мгновений, его тело содрогнулось, его пальцы впились туда, где он захватил мои руки. Я любила наблюдать, как это происходит, любила смотреть, как этот самодовольный, уверенный король теряет свой контроль между моими бедрами. Когда он кончил, я подарила ему еще один долгий, ленивый поцелуй и затем соскользнула с него, чтобы лечь рядом.

Он удовлетворенно вздохнул, рассматривая меня снова с той смесью голода и любви. Он не скажет этого, но я знала, что он всегда втайне мечтал, что так или иначе, каким-то образом, из-за наших любовных ласк я забеременею.

Я объясняла ему сто раз как действуют противозачаточные таблетки, но джентри имеют трудности с контрацепцией, и из-за чего они особенно одержимы идеей иметь детей. Дориан утверждает, что он хотел ребенка только ради того, что любит меня, но пророчество о моем первенце и завоевании человечества всегда было заманчивым. Очевидно, я была против этой идеи — отсюда и мой акцент на противозачаточные средства. Дориан был готов якобы отпустить эту мечту ради меня, но бывали дни, когда я подозревала, что он не возражал бы стать отцом такого завоевателя. Наш союз уже был для нас опасностью. Он любил меня, я была уверена, но он также жаждал власти. Если мы захотим, наши объединенные королевства сделают нас сильнее для завоевания других королевств.

Трудно было оставить его, но слишком много предстоит сделать. Я погрузилась в ванну, смывая запах секса и битвы. Жизнь и смерть. Ванна была достаточно большой для одного, а Дориан казался совершенно счастливым, наблюдая за мной и бездельничая. Он был не рад моему выбору гардероба. Как королева, мой шкаф заполнен сложными платьями, ему нравилось, как на мне выглядели платья. Как человеческий шаман, я так же уверена, что там найдется и человеческая одежда. Он взглянул на мои джинсы и майку с тревогой.