- Вот что я тебе скажу: если бы я действительно хотел убить тебя, ты была бы уже мертва. Я мог бы пробиться сквозь твой щит, если бы приложил сколько-нибудь усилий. Я мог бы перерезать тебе горло, пока ты спала, я мог бы накачать тебя наркотиками и сделать с тобой всё, что угодно.

Я содрогнулась. Да, он и впрямь мог так поступить. Но не стал.

- Почему же ты этого не сделал? —

Сколько раз я должна его об этом спрашивать?

Он пожал плечами, но без всякой враждебности.

- Открывай рот.

Я покорно открыла рот, холодный край стакана коснулся моих губ и через секунду поток свежего сока наполнил мой рот. Потрясающе насыщенный вкус был благосклонно воспринят моими вкусовыми рецепторами. Боже, я еще никогда так вкусно не завтракала.

Ром отставил стакан в сторону, наполнил ложку кусочком блинчика, политого сиропом, и ы скормил его мне.

- Второе агентство, о котором я тебе говорил раньше, — НЗАД — это не правительственная организация, и они — без сожалений убили бы тебя. Они сначала стреляют, а потом задают вопросы.

Я сглотнула, еда вдруг стала напоминать по вкусу свинец.

- Иногда я думаю, что это так чудесно, что человек, которому приказали убить меня…

- Нейтрализовать, — возразил он, стиснув зубы.

- Как хочешь. Это одно и то же. И хотя я…

- Это не одно и то же. Я лишь хотел вырубить тебя.

- Да, но ты хотел вырубить меня навсегда.

Он раздраженно вздохнул.

- В мои планы никогда не входила твоя смерть.

Я получила еще кусочек блинчика.

- Хорошо, допустим. И вырубив меня на много лет вперед, что ты планировал со мной сделать?

Он помрачнел, морщинки вокруг глаз стали четче.

- Я планировал погрузить тебя в кому или в глубокий сон, а потом отдать тебя своему начальнику для экспериментов. В результате ты бы стала работать на него, в противном случае тебя бы навсегда заперли в лаборатории. Вот. Ты это хотела услышать?

Я не знала, шутил ли он или говорил совершенно серьезно. Если шутил, то шутка не удалась.

- Что заставило тебя передумать? И в этот раз не увиливай от ответа.

- Я проверил то, что ты сказала мне об отце. Ты не солгала, — по какой-то причине его голос звучал почти что обвиняюще. — Ты оплачиваешь его пребывание в жилом центре с обслуживающим медицинским персоналом, и он не может оттуда уехать из-за того, что нуждается в постоянном медицинском уходе.

Ром пожал плечами и добавил:

— Есть и еще кое-что, но мы не будем сейчас об этом говорить.

Он что, решил, что теперь я ему поверю? Поверю в то, что он не хочет причинить мне вред?

- Если ты решил оставить меня в живых, то докажи это. Развяжи меня.

- Я не думаю, что это хорошая идея.

- Но…

Он не дал мне продолжить, запихнув в рот еще кусочек блинчика.

- Ты понятия не имеешь, какие неприятности можешь устроить. Твоя неопытность представляет опасность.

Я проглотила еду и сразу же выпалила:

- Неопытность? Ау. Если ты еще этого не понял, то я на эту работу не подписывалась. Никто еще с подобным не сталкивался.

Он, прищурившись, посмотрел на меня:

- Ты получишь больше опыта, чем можешь себе представить, если не научишься спускать на тормозах всплески эмоций. Ты разве не заметила, что что-то плохое случается именно тогда, когда ты сердишься?

- Ты говоришь, что мой гнев вызвал огонь? — я провела языком по зубам. — Вообще-то любой человек придет в ярость, если очнется полуодетым и обнаружит наемного болвана возле кровати.

- Наемный болван, — он рассмеялся. — Мне это нравится.

- Великолепно, — сухо ответила я. — Тогда, ты еще и ублюдочная крыса.

Его веселье не пропало:

- Я лишь говорю о том, что ты вовсе не пытаешься сдерживать свои эмоции.

- Я сдерживаюсь! В противном случае я при первой же встрече засунула бы тебе твои же яйца в глотку.

- Ну вот мы опять вернулись к милой перепалке, — еще одна улыбка, неспешная и спокойная. Она смягчила его лицо, делая его еще сексуальнее и добавляя ему очарования, которому я не могла сопротивляться.

Я напряглась, жалея, что нахожу его привлекательным. Какая же я дура! Видно, чем больше времени я проводила с ним, тем ниже становился мой уровень интеллекта. Я прищурилась, и постаралась освободиться от веревки, связывающей запястья, стараясь делать это незаметно.

- Чтобы ты знала, — сказал он, отправляя мне в рот еще одну ложку с омлетом, — я был не единственным наемным болваном у твоей постели.

Вот теперь он говорил совершенно серьезно, без эмоций:

- Кто-то вломился в твою квартиру прошлой ночью.

- Что? — переспросила я, выпрямляясь.

- Он пытался украсть тебя у меня, — Ром говорил угрожающе, его голос стал хриплым. — Я знал, что он, скорее всего, придет, поэтому вывез тебя оттуда так быстро и незаметно, как только мог, и привез сюда.

Я замолчала, чувствуя холодок, пробежавший по спине, при мысли об опасности, в которой я была и о которой ничего не знала. Я не сомневалась ни секунды, что Ром говорит правду. Я поняла, что мои сны не были снами. Они были настоящими. Слишком реальными. Я на самом деле видела человека с ножом.

Но он меня не убил потому… потому…. И тут ответ возник сам собой. Потому что Ром напал первым и убил его. Ром защитил меня. До этой минуты я была способна маскировать свой страх сарказмом и юмором. Но теперь нет. Это была настоящая смертельная угроза. Этого уже не изменить. Нельзя делать вид, что этого нет.

- Он пытался вонзить в меня нож, — прошептала я, бледнея. — Я помню его оружие.

Ром изумленно заморгал.

- Нет, он пытался только похитить тебя. А убивать он меня собирался. Кстати, для спящей девушки ты знаешь слишком много.

- Я видела лишь фрагменты, но я думала… считала всё это сном.

- Нет, это не сон, — он сам съел немного омлета. — Что еще ты видела?

- Там был ягуар. Я видела… — теперь я уже нахмурилась. — Разумеется, я ошибаюсь. В моей квартире не может водиться дикое животное.

- Естественно, этого не может быть, — ответила он совершенно уверенно. — Ты путаешь сны и реальность.

Но зрелище и звуки были такими настоящими. Такими яркими. Ау. Если бы там был этот кот из джунглей, то остались бы следы. Например, откушенная рука.

- Кто этот человек? — спросила я дрожащим голосом.

- Я не позаботился спросить его имя. Я лишь знаю только то, что его начальнику, Винсенту, не понравится провал. Винсент пошлет других агентов, и, солнышко мое, поверь мне, когда я говорю, что не хочу, чтобы они тебя поймали. Я видел, что Винсент делает со своими жертвами. Он их мучительно и жестоко тестирует, даже мой начальник до такого не дошел бы. И если ты выживешь, он любыми путями заставит тебя работать на него.

Ужасно, но Ром еще не закончил:

- И не думай, что ты сможешь ему солгать, сказать, что ты будешь работать на него, а потом сбежать. У него есть особая способность — заставлять людей говорить только правду. Никто не может ему солгать. Никто.

Он помолчал немного, а потом сухо добавил:

- И вовсе не потому, что он привлекателен для женского пола.

Привлекателен. Очаровашка… Винсент. Все правильно. Я помнила, как хотела рассказать этому симпатяге все свои секреты. Мое сердце бешено заколотилось.

- А разве не то же самое планирует сделать со мной твой босс? Поэкспериментировать со мной, а потом заставить работать на него.