Джианни прекрасно знал о том, какая сила скрывается за его взглядом!

— Надеюсь, отец не убедил тебя в том, что я дурной человек. — Голос Джианни был медленным и ленивым, словно воздух в «лимонном доме». — А ведь я могу быть самым великодушным из мужчин, если обстоятельства — и женщина, конечно, — подходят мне, — сказал он, и обещание, прозвучавшее в его заключительных словах, соблазнительно повисло в воздухе.

— Я знаю. Когда ты был в Лондоне, ты заказал у меня цветы для своих подружек, помнишь? — выдохнула она, стараясь говорить спокойно.

— Значит, ты догадываешься, что я сейчас скажу?

Губы Мег дернулись, но она не издала ни звука.

— Я решил, что оранжереи помогут сохранить память о моем отце. Ты была права. Насчет этих оранжерей — очень умное предложение. — Голос его был низким и призывным, словно прохладный ручей, журчащий среди обволакивающей жары.

Мег вздохнула. Оранжереи, которые она уже считала своими, имели магические свойства. Они были прекрасны, и Мег могла сделать их еще лучше. Джианни смотрел на прекрасные яркие цветы и сочную листву, но в любую секунду мог обратить свой взор на нее… По крайней мере, Мег мечтала об этом.

— Ты дорого обойдешься мне, — пробормотал он, в то время как она с трудом перевела дыхание.

— Все зависит от того, что ты хочешь. Ведь это Тоскана. И здесь все создано для наслаждения. — Голос ее сошел на шепот.

— И все это имеет свою цену. — Джианни пристально взглянул на нее, предвкушая ее реакцию.

— Ты всегда так переживаешь? — спросила она, понимающе взглянув на него.

— Я не переживаю. Стоимость этих новых сооружений меня мало волнует. Женщины волнуют гораздо больше. А если речь идет о будущем моей семьи, то есть гораздо более важные вещи, чем деньги. Беллини не процветали бы так долго, если бы не умели побеждать. Именно поэтому мой отец больше не женился после смерти моей матери, слава богу.

Мег ничего не сказала в ответ. Ей вдруг стало очень жарко, но повышенная температура тела не имела никакого отношения к тропической оранжерее.

— Тебе, возможно, моя позиция покажется очень жесткой, Меган, но я знаю, о чем говорю. Когда речь заходила о делах сердечных, мой отец предвидел, что его мнение не будет принято в расчет. — Джианни продолжал смотреть на яркую листву, окружавшую их. Легкий бриз проник сквозь открытую дверь теплицы, разворошив темные кудри Джианни. Они упали ему на лоб, и от этого лицо его стало грозным, как у пирата.

— Твой отец был прав в одном, — тихо сказала она. — Он мог гордиться тобой, Джианни.

Он медленно повернулся и взглянул на нее. Когда Мег увидела его сверкающие черные глаза, она почувствовала, как откликнулось ее сердце. Если Джианни когда-либо прикоснется к ней, она не сможет противиться ему. Это была лишь мечта, но Мег не хотела бы, чтобы эта мечта претворилась в жизнь. Работа, которую она сейчас получила, была очень важна для нее и для ее семьи. И Мег не должна потерять эту работу из-за прихоти босса. Даже если боссом был роскошный Джианни…

— Я надеялся, что отец будет гордиться мной. Я причинил ему много горя при его жизни. И сейчас, после его смерти, мне надо проявить уважение к воле покойного. Надеюсь, мне никогда не придется делать выбор между моим сердцем и моим наследством. — Брови его сдвинулись, будто Джианни боролся с каким-то демоном внутри себя.

— Разве в этом есть необходимость? — наивно спросила Мег.

— Множество местных принцесс мечтают выйти за меня замуж, — вздохнул он. — Семейный кодекс Беллини гласит, что я должен выбрать одну из них. Молодая жена должна поселиться в одном из моих городских домов в качестве моего официального партнера и матери моего наследника. И там она будет наслаждаться жизнью. Но этот образ жизни годится только для Средневековья! Сейчас совсем другое время. Брак — это не только дело долга и чести. Мне придется заключать брачный договор, чтобы уберечь свои капиталы от неизбежного развода.

Услышав, что Джианни рассуждает о браке как об очередном мероприятии, значащемся в списке его дел, Мег огорчилась.

— Почему ты считаешь развод неизбежным? Никто не выходит замуж без любви, — твердо сказала она, погладив пальцем длинный мягкий лист пальмы. — В наши дни у женщин много разных интересов. Их жизнь не ограничивается только семьей. И не все они — паразиты и хищницы.

— Я люблю женщин. Ты меня неправильно поняла, — быстро произнес Джианни. — Просто итальянские безупречные топ-модели меня совсем не интересуют.

— Значит, тебе надо найти кого-то еще.

— Кого-то еще не существует. Все женщины, кого я знаю, интересуются лишь моими деньгами, поверь мне.

Мег, подвязывая ветку, на которой распускались бутоны, машинально произнесла:

— Я не интересуюсь.

Джианни вздохнул:

— Это ты сейчас так говоришь. Но могу представить себе…

В голосе его послышалась горечь. Джианни произнес эти слова с таким неподдельным чувством, что Мег мгновенно повернулась к нему. На лице его не осталось и следа улыбки. Он был необыкновенно серьезен.

И в следующую секунду она оказалась в его объятиях.

Поцеловались они со страстью, поглотившей их целиком. Мег запустила пальцы в темные волосы Джианни, отчаянно желая его. Это было все, о чем она сейчас мечтала, все, что она хотела, и все, что ей было нужно в жизни. Но… их связывали и другие отношения, отношения работодателя и наемного работника…

Превозмогая волну возбуждения, готовую захлестнуть ее с головой, Мег, воспользовавшись секундной передышкой, уперлась руками в его грудь:

— Нет! Джианни, остановись!

Встревоженный, он отпустил ее:

— Что случилось?

— Ничего… сейчас ничего.

— Тогда все в порядке! — Он снова привлек Мег к себе, и смех его был сладким, как шоколад.

— Нет! — закричала она. — Неужели у тебя нет никаких моральных принципов?

— Никаких, когда дело касается такой прекрасной девушки, как ты… — Он приник лицом к ее волосам.

Мег пришлось реагировать быстро и наперекор своим инстинктам. Борясь с желанием раствориться в нем целиком, она положила руки ему на плечи и отодвинула его от себя.

— О, конечно, как я могла забыть? Конечно, у тебя нет никаких моральных принципов! — бросила она. — Джианни Беллини — известный плейбой, разве не так?

Джианни вспыхнул, но не отпустил ее. Несмотря на это, Мег почувствовала, что опасность миновала. На лице ее вновь засияла улыбка. Странным образом Мег почувствовала, что Джианни больше не представляет для нее угрозы — по крайней мере, в данный момент. Она уже поняла, что Джианни Беллини бережет честь своей семьи и не станет раздувать скандал вокруг своего имени, попытавшись силой овладеть одной из служащих. Эта история моментально появилась бы на страницах желтой прессы.

— Я приехала сюда, чтобы работать на вилле Кастелфино, а не развлекать тебя, — твердо сказала Мег.

Джианни неохотно разжал руки. Опустив глаза, Мег увидела, что он засунул их глубоко в карманы.

— Я вижу, что ты согласился со мной, Джианни.

— Считай, что это больше чем согласие, не обязывающее ни к чему ни одну из сторон, — произнес он с игривой усмешкой.

— Значит, у нас нет никаких разногласий?

— Нет. Ты скоро узнаешь, что, когда дело касается работы, я обычно так и поступаю. Я просто хотел выяснить, насколько велико твое желание работать здесь.

Джианни произнес эти слова легко и непринужденно, но Мег почувствовала угрозу, скрывавшуюся за ними. Сначала она вспыхнула, потом похолодела от ужаса:

— Это означает… что ты уволишь меня после того, что случилось?

Джианни искренне изумился:

— Конечно нет! Это было бы противозаконно. Более того, это было бы аморально. Ведь сейчас двадцать первый век. Я твой работодатель, но это не значит, что я буду домогаться тебя против твоей воли. Как ты могла подумать обо мне такое?

Мег вытаращила глаза: Джианни произнес эти слова таким невинным тоном и при этом выразительно всплеснул руками! Ну просто святой! Хотя всего лишь несколько минут назад он был демоном-искусителем.