– Я… я был дома.

– Один?

– Да.

– Вы живете один?

– Я… Мы разошлись. Я и моя жена.

– Значит, вчера с вами никого не было?

– Пожалуйста, объясните, в чем дело.

Голос его повысился. Анни продолжала говорить размеренно, спокойно глядя ему в глаза.

– Хорошо. А пока ответьте, пожалуйста, на мой вопрос.

– Как я уже сказал, я был дома.

– Что вы там делали?

– Я… готовил ужин. Потом немного почитал. Посмотрел телевизор.

– Что вы смотрели?

Он, похоже, растерялся.

– Зачем вам это нужно? Вы что, делаете в отношении меня какие-то субъективные оценки?

– Нет. Просто хочу знать, что вы смотрели по телевизору.

– Мыльную оперу. «Улица Коронации». А потом…

Он запрокинул голову и задумался. Или, подумала Анни, сделал вид, что задумался.

– Не помню точно. Что-то по каналу Би-би-си-4. Какой-то документальный фильм.

– О чем?

– Об искусстве Византии.

– Вы этим интересуетесь?

– Не особенно. Просто шла эта передача, и я… я… Объясните, пожалуйста, к чему вы клоните.

– А что вы делали после этого?

– Выпил виски. Пошел спать. Все, как обычно.

– Ночь тоже прошла, как обычно?

Он кивнул. Анни молчала.

– Меня в чем-то подозревают? И это каким-то образом касается Сюзанны?

При упоминании ее имени в его глазах снова блеснул тот же темный огонь. Мрачный. Злобный, как сказала бы Анни.

– Именно так, – подтвердила она. – Вчера вечером на Сюзанну Перри напали.

Он отпрянул назад, как будто получил физический удар.

– Напали? Где?

– В ее квартире.

– Каким образом?

– Кто-то пробрался в ее спальню, пока она спала.

– Боже мой… – Он снова посмотрел на свою ручку, хотел взять ее в руки, но передумал. – А он… И что там произошло? – Затем практически без паузы, как будто его не интересовал ответ на этот вопрос, он спросил: – Она пострадала?

– Мы так не считаем.

Энтони Хау покачал головой.

– О, дорогая… – Затем его вдруг осенило. Он посмотрел Анни прямо в глаза. – И вы считаете, что это сделал я?

Она не ответила.

В голосе его зазвучала злость.

– Вы думаете, что это сделал я? Я… каким-то образом… проник к ней в квартиру, и… и… Вы думаете, это был я? Думаете, что я способен на такое?

Голос Анни был профессионально спокойным и ровным.

– Мы этого не знаем, мистер Хау. Следов взлома не обнаружено. Кто бы это ни был, Сюзанна должна была его знать. Возможно, у него был свой ключ.

Хау сидел, уставившись в стену, и молчал.

– А поскольку у вас с Сюзанной, скажем так, были особые отношения, я решила, что следует нанести вам визит.

Тишина.

– Что произошло между вами и Сюзанной, мистер Хау?

– Профессор.

– Профессор. – Вот вам и «зачем нам лишние формальности», подумала Анни. – Так что же произошло?

Он вздохнул.

– Она разрушила мой брак. – Голос его был тихим и надломленным. – Я… У нас с ней был роман. Так получилось. – Он посмотрел на Анни. В глазах не было и следа былой злости. Вообще ничего, одна печаль. – Так получилось.

– А как же преследование? Телефонные звонки?

– Все закончилось очень плохо. Враждебность. Взаимные обвинения.

– Но было ли там какое-то…

– Все закончилось очень плохо. Это все, что я могу сказать.

Анни не настаивала.

– Итак, – сказала она, – прошлой ночью вы…

– Я был дома. Всю ночь.

– Кто-нибудь может это подтвердить?

В голосе его прозвучали горькие нотки.

– Я не знал, что может кто-то для этого понадобиться.

– У вас сохранился ключ от квартиры Сюзанны?

– Во-первых, у меня его никогда и не было.

– Но вы все еще поддерживаете с ней связь?

– Нет.

Он произнес это слишком быстро.

– Но вы ведь…

– Я сказал «нет». Она расстроила мой брак. Предложила свое тело, если я обеспечу ей диплом бакалавра с отличием первого класса. Затем, когда все это поломалось, она пошла в полицию, к вам, и наговорила там кучу лжи. Мне еще повезло, что я не потерял работу. – Он подался вперед, и лицо его снова исказила злость. – Так стал бы я после всего этого поддерживать с ней отношения, как вы думаете?

На его столе, помешав Анни задать следующий вопрос, зазвонил мобильный.

– Простите.

Энтони Хау протянул руку, взял телефон и хотел ответить. Но, взглянув на монитор, внезапно остановился.

Звонки продолжались.

Анни опустила авторучку.

– Не обращайте на меня внимания.

Он по-прежнему смотрел на свой мобильный, глаза его округлились. Руки затряслись.

Анни взглянула на телефон, потом на Хау.

– Я же сказала, не обращайте на меня внимания.

Словно очнувшись от транса, он посмотрел на Анни и перевел взгляд на свой телефон. Потом нажал красную кнопку сброса, и мобильный замолчал.

– Если это что-то важное, можно оставить сообщение. – Он сунул телефон в карман и снова повернулся к ней. – Это все, что я могу сказать. Так что прошу прощения, детектив, но мне нужно работать.

Он взял со стола какую-то бумагу и сделал вид, что внимательно ее читает. Руки его все еще дрожали. Анни встала и вышла из кабинета.

Она прошла мимо студента, терпеливо дожидавшегося за дверью, и направилась по коридору к выходу.

Она видела, что во время звонка высветилось на экране. Там было имя.

Сюзанна.

Кровь гулко пульсировала в ее висках.

Анни вышла из здания на улицу.

– Никогда больше не смейте этого делать!

Фил только что припарковал свою «ауди», на заднем сиденье которой по-прежнему сидели два репортера, на стоянке перед полицейским управлением и жестом пригласил Розу подойти на другую сторону парковки.

Она смотрела на него, а в глазах все еще плясали непокорные чертики, вызванные всплеском адреналина.

– Но почему? Они нарушили порядок. И то, что я вмешалась, было очень хорошо.

– Вы и вправду так думаете?

– Я действовала в рамках своих прав. Вы бы и сами так поступили.

– Вы разозлились. На меня, на это дело, на то, что не нашли Джулию Миллер. И позволили злости заслонить профессиональный взгляд на вещи.

– Но вы же поддержали меня!

В голосе ее по-прежнему звенел вызов, но теперь к нему добавилась еще и обида.

Фил вплотную придвинулся к ней, лицом к лицу.

– А у меня был выбор? И не вздумайте повторить такое еще когда-нибудь. Я же говорил: никакой самодеятельности. Выкинете еще что-то в этом же роде, я отстраню вас от дела.

– Я нужна вам. Я вела это расследование с самого начала.

– Мне не нужны сотрудники, которые ведут себя подобным образом.

– Тогда напишите на меня рапорт.

Уголки ее губ изогнулись в язвительной улыбке.

Фил понимал, что может означать эта улыбка. У нее был покровитель – его босс Бен Фенвик. Выражение ее лица говорило: «Посмотрим, кому из нас он поверит больше».

Фил отступил на шаг.

– Можете забирать их, можете оформлять и заполнять бумаги. Желаю успеха. – Он повернулся, чтобы уйти, но остановился и повернулся к ней. – Это ваш последний шанс остаться работать у меня. Я не шучу. И мне абсолютно все равно, кто, как вам кажется, будет прикрывать вашу задницу.

Он заметил в ее глазах испуг, когда до нее дошло, о ком он говорит.

– Да, – сказал он, – я знаю.

И после этого ушел.

Сюзанна слышала, как его телефон переключился в режим голосовой почты. Она начала было говорить, но остановилась. Она не знала, что ему сказать. И как это сказать. Она нажала кнопку «отбой».

Положила телефон на стол и вздохнула.

Позже она попробует еще раз.

Здание было приземистым, с коричневой скошенной крышей и стенами из грязно-желтого кирпича. Безымянное творение архитектуры восьмидесятых, этот бежевый дворец на вид мог быть чем угодно – от тюрьмы до больницы или провинциального недорогого мотеля. Но это было ни то, ни другое, ни третье. На самом деле это было Главное полицейское управление города.