— Ну, не так уж и давно. Моим заданием прошлой ночью было прежде всего разузнать о планах административного органа по надзору за строительством. О том, что что–то происходит, мы случайно узнали из письма, которое один из наших нашел у банкира. Это было тревожным знаком, поэтому госпожа Элина отправила меня прояснить ситуацию.

— Несмотря на это ты мог сразу ввести нас в курс дела, вместо того чтобы ждать, пока не придут люди с кувалдами и не начнут все громить. — Алиса разозлилась еще больше.

— Все они не будут громить, — с улыбкой ответил Хиндрик. — Только старые кварталы, те, которые не жалко разрушить, тут я согласен с Францем Леопольдом. Наши роскошные дома на Кервидер они точно не будут сносить. Это ведь славные памятники процветающей купеческой гильдии семнадцатого века!

Таким образом, в этот вечер начало занятий снова откладывалось. Госпожа Элина созвала наследников к себе в «контору», — так называли ее комнату, где все еще стоял массивный секретер купца, который вместе со своей семьей жил в этих домах в прошлом веке.

— Как многие из вас уже, наверное, знают, Гамбург — свободный имперский город, член Ганзы [2], — начала госпожа Элина. — Он связан с морем и рекой. Гамбург жил и живет торговлей и является важным пунктом для заокеанских стран и внутренним портом. Купцы, судовладельцы и банкиры, финансирующие этот бизнес, предопределяют богатство и успех города.

Наследники вопросительно посмотрели друг на друга. Что же сейчас будет? Урок истории? Карл Филипп откровенно зевал. Госпожа Элина спокойно продолжила:

— Успех или провал торговых дел предопределяют не только бури и морские течения, быстроходность кораблей или пираты, которые нападают на купцов. Будет ли та или иная сделка успешной, во многом зависит от таможенной пошлины.

Таммо закатил глаза, а Джоанн издала звук, похожий на храп.

— Гамбург принадлежал к городам, которые могли ввозить и вывозить товары без таможенной пошлины. — Госпожа Элина облокотилась на секретер и подалась вперед. Ее голос стал более резким. Возможно, в своей речи она приближалась к наиболее важному моменту.

— Так было во все времена, но теперь канцлер Бисмарк хочет присоединить Гамбург к таможенному анклаву империи. Сенат не хотел с этим соглашаться, но что ему оставалось? Канцлер пригрозил отделить Альтону и дать ей льготы, если Гамбург откажется. Я не хотела бы утомлять вас делами людей…

— Ах, а что же она делала все это время? — прошептал Лучиано, который все еще дулся из–за того, что вечером его не взяли на прогулку.

— Если ты всегда будешь так поздно вылезать из своего гроба, то пропустишь все на свете, — ответил Франц Леопольд, в то время как Иви и Алиса попытались его урезонить.

— Решение, к которому единогласно пришли и канцлер, и сенат, — это, с одной стороны, присоединение города к таможенному анклаву империи, а с другой, сооружение вольного порта.

Госпожа Элина взглянула на слушателей, будто объявила потрясающую новость и ожидала аплодисментов, но наследники не проявили интереса или были растеряны.

— А как это связано с выселением людей и сносом домов? — спросила Алиса.

— Для вольного порта, который должен быть отделен от города, чтобы контролировать поток товаров, должна быть расширена территория и увеличены склады. Судоходный канал Довен станет каналом таможни, Вандрам и Кервидер — местом для складов. Люди выкопают новые каналы, разобьют новые мосты и, прежде всего, построят новые склады. Я видела планы, принесенные Хиндриком. Люди придумали впечатляющие строения на сваях, вколоченных глубоко в землю, ряды складов до семи этажей для товаров, с кранами со стороны канала, чтобы поднимать мешки и ящики, и с люками и лестницами со стороны улицы, где экипажи смогут забирать товары. Вид нашей местности изменится. Здесь будет город рабочих. Огромный товарный склад. Тут больше не будут жить люди. Утром они будут приезжать на работу, а вечером — возвращаться к семьям, живущим в Нармбеке или Бильвердере, в Хаммерброоке или Вандебеке. Вольный порт будет обнесен забором со сторожами.

Алиса и Иви переглянулись. Алиса постепенно начинала понимать, что эти изменения коснутся и ее клана.

— Фамалия станет сложнее ночь за ночью утолять свою жажду, когда люди закончат строительство, — сказала она тихо.

— Ах, вот оно что! — махнул рукой Таммо, услышав ее слова. — Ночью в порту достаточно людей, а по дороге в город нам вряд ли помешают несколько заборов! Неужели ты и вправду думаешь, что мы будем заперты, как дикие звери в зоопарке?

Алиса покачала головой.

— Нет, конечно нет. И, кроме того, у меня хорошее предчувствие в животе.

— Тебе просто хочется крови, — объяснил ее брат, но тут Иви громко произнесла:

— Прошу прощения, госпожа Элина, но вы говорите, что жилые дома в Вандраме и Кервидере теперь станут складами.

Предводительница клана кивнула.

— Правильно. Так написано в планах акционерного общества «Вольный порт и склады города Гамбурга», которое было основано для этих целей.

— А что будет с этими домами? — продолжала спрашивать Иви, сделав размашистый жест.

— О, они, конечно же, станут исключением. Не беспокойтесь. Жители Гамбурга не отдадут эту роскошную часть своей истории. Ситуация с жилыми домами в бандитском квартале совсем другая. С тех пор как в тридцатые годы там бушевала холера, власти начали задумываться о том, какие санитарные меры предпринять, чтобы сделать жизнь людей в этом районе более здоровой.

— Выселить людей и все снести — это в любом случае очень действенный способ, — насмешливо заметил Франц Леопольд, но Алиса все же обратила больше внимания на голос госпожи Элины. Не было ли в нем легкого намека на неуверенность, а может, даже на тревогу?

Алиса наклонилась к Иви.

— Наверное, было бы неплохо взглянуть хотя бы одним глазком на эти планы.

— Может, госпожа Элина разрешит тебе посмотреть на них?

— Ах, неужели ты думаешь, она нам их покажет?

— Попытаться стоит!

Но пока Алиса искала для этого подходящую возможность, предводительница Фамалия объявила, что сейчас занятия будут продолжены.

— Следуйте за Мариеке, она проведет первые два урока. Позже мы займемся пресловутым чесноком.

Служанка в теле привлекательной семнадцатилетней девушки повела наследников этажом выше, где рассказала об исследованиях Абрахама ван Хельсинга, профессора Амстердамского университета, одного из наиболее опасных охотников на вампиров всех времен, которого она лично встречала уже дважды.

Главный инженер Франц Андреас Майер и архитектор Карл Йохан Кристиан Циммерманн остановились на минутку возле большой кучи строительного мусора. Их взгляды перебегали с горы измельченных камней, строительного раствора и гнилой древесины к наполовину разрушенным стенам дома.

— Вы хорошо работаете, — сказал инженер.

— Да, мы все делаем по плану, — ответил архитектор.

Держа в руках свернутые чертежи, они шли вдоль судоходного канала к речному порту. Было такое ощущение, будто, сделав несколько шагов, они попали в совершенно другой мир. Здесь еще чувствовалась безутешность района бедняков, а рядом стояли купеческие дома, свидетельствующие о благополучии и успехе. Оба мужчины остановились и уставились на фасады зданий.

— Это позор, но мне пришлось убеждать сенаторов в том, что они нанесут вред общему делу, если не согласятся, — сказал архитектор.

Инженер кивнул.

— Что бы мы делали с несколькими домами посреди нового склада? Каждый потерянный метр — это потерянные деньги. Даже если мне придется с тобой согласиться. Жаль только старые строения, которые свидетельствуют о славном прошлом Гамбурга. Но что нам с этого? Мы ведь не будем равняться на наше прошлое. От этого никому не станет лучше. То, как мы сегодня крутимся в колесе мировой торговли, важнее всего. И если для этого нужно будет снести несколько красивых зданий, так тому и быть. Большую часть этих домов все равно уже уничтожил великий пожар. Этого никто не хотел, но ничего изменить невозможно.