- Конечно скажет, товарищ подполковник! Жить захочет, все расскажет!
- Он же генерал?! Надо как-то по аккуратней!
- Это мое дело. Вы товарищ подполковник, посидите, где-нибудь в стороне, а как допрос начнем так я вас и позову. Хорошо?
Проводив взглядом, отошедшего к своим летчикам подполковника, я кликнул Волдухина и пару его бойцов. Генерал боли боялся, хоть и не хотел сперва говорить, но заговорил, и поэтому выдернув из его ноги шомпол я велел перевязать ногу одному из бойцов и позвать подполковника. Подошедший Подполковник Летяга стал с интересом слушать, бросив мимолетный взгляд на забинтованную ногу.
- Расскажите герр генерал все, что произошло необычного в последнее время с войсками Вермахта и Люфтваффе.- Сидящий на подножке Мерседеса Гаврилов, торопливо записывал в планшет, мой перевод с немецкого.
- Что именно вас интересует?- Морщась, спросил генерал.
- Все необычное!
Допрос длился почти полтора часа и этот толстоватый генерал нам успел многое поведать, несмотря на то, что был прислан сюда из Берлина всего несколько дней назад. Двумя словами, с тылами происходило что-то странное. Первым был уничтожен моторизованный полк полного штата, находящегося на отдыхе, при этом был освобожден и лагерь военнопленных находящийся рядом. Про повторное нападение, генерал упомянул мельком, что меня расстроило. Второй случай, уничтожение следовавшей к передовой танковой колонны состоящей из трехсот единиц разной техники, но на этот раз было несколько свидетелей из солдат Вермахта, по их словам были сделаны несколько рисунков, которые кстати находились в опечатанном портфеле. Третий случай, полное уничтожение всей авиации на четырех ближайших аэродрома. Причем на том, на котором уцелела взлетная полоса, исчез один из дальних разведчиков. И сегодня прошла информация, что над Киевом русскими был сбит немецкий самолет разведчик, который не проходил ни по каким бумаг, сопоставив некоторый фаты, генерал понял, что это тот самый угнанный разведчик. Далее были только общие вопросы и факты по подобным или похожим действиям. Закончив, я приказал накормить Моера, и выставить рядом часового. Втроем, я, Летяга и Гаврилов, склонились над открытым портфелем, и стали доставать от туда кожаные папки с орлом наверху, и с надписями на немецком языке, 'секретно'. Открыв одну, я увидел листочки с рисунками. Взяв всю пачку, я стал быстро их просматривать. От изумления у меня вырвалось:
- Так это же боевые роботы, твою…!!!
Отдав, стоящему рядом подпрыгивающему от нетерпения Гаврилову всю пачку, сел на подножку Мерседеса и озадаченно задумался. Картинки были, как будто перерисованы с Диснеевских мультиков. Капле видные и с разным вооружением, некоторые летали на антигравах, или что у них там еще, другие с опорами похожими на куриные ноги.
'- Блин, это куда же я попал?'- невольно эта мысль билась в моей черепушке.
То, что этот мир мне не родной я стал подозревать после нападения на лагерь, но чтобы настолько? Кто же это все-таки такие? Я еще не подозревал, что найду ответ только много-много лет спустя. В это время через мои мысли смог пробиться голос Гаврилова:
- Товарищ капитан, товарищ капитан, вы что знаете что это такое? Товарищ капит…
Отмахнувшись от него и попросив, отойти и не доставать меня стал обдумывать ситуацию. Это что же такое твориться, получается, что эти неизвестные пришельцы на стороне русских, я судил по освобожденному лагерю пленных. Значит, возможен контакт, нужно торопиться, эти бумаги и генерал должны быть доставлены в Москву немедленно, чтобы власть успела подготовиться. Вскочив на ноги, я стал громко отдавать распоряжения, не смотря на то, что обещал отдохнуть еще пару часов. Бойцы споро стали готовится к выдвижению. Отобрав у изучающих рисунки Летяги и Гаврилова бумаги, я запихнул их обратно в портфель, лишь мельком пробежавшись глазами по документам. Сами они прочитать слова на немецком не смогли, языка не знали. Прочитанное, убедило в меня в правильности моего решения, нужно торопиться. Выспросив у подполковника точное местоположение ближайшего аэродрома, мы на полной скорости рванули туда.
Не повело нам в самом начале, при переезде через маленький деревянный мостик, переброшенный через небольшую речку, какой-то отчаянный боец кинул под следующий впереди бронетранспортер гранату. Поджечь он его не смог, но гусеницу от разрыва сорвало. И тут из нашей легковушки вылез подполковник Летяга и так обматерил бойца, за порчу трофейной техники, что тот немедленно скрылся за спину вышедшего на дорогу командира. При разговоре с этим молоденьким лейтенантом, оставленного командиром прошедшей здесь дивизии в заслоне с семью бойцами, удалось узнать, что наши части продолжают отступать, и мы смогли бы их догнать если бы была целой техника. Выйдя из машины, оставив охранять генерала Гаврилова, и Суркова, я подошел к лейтенанту, который, от ора Летяги, стал красный как помидор.
- Товарищ подполковник, лейтенант я считаю поступил правильно. И это не его вина, что в немецкой технике ехали мы!- После чего не обращая внимания на изумленно повернувшегося ко мне Летягу, я сказал летехе:
- Лейтенант, у вас есть какой ни будь транспорт? Меняюсь на почти целый бронетранспортер!
Лейтенант задумчиво окинул взглядом подбитую технику. После чего поколебавшись, ответил:
- У меня стоит полуторка под деревьями,- махнул он куда-то рукой:
- Но отдать я вам ее не могу, она на мне числиться!
- Да не вопрос лейтенант! Мы ее берем вместе с водителем, он нас довезет до пункта назначения, тут всего-то восемь километров осталось, потом вернется!
В общем, через десять минут мы пылили дальше. Перед отъездом я задал лейтенанту, интересующий меня вопрос:
- Почему вы не стреляли?
Смущенно потупивший глаза лейтенант, ответил:
- Хотел технику целой захватить! У нас в полку командир стрелкового взвода танк неповрежденный у немцев отбил, его к ордену представили!
Хмыкнув. Я его приободрил, сказав, что и на его улице будет праздник.
Полевая дорога, тянувшаяся перед нами, петляла из стороны в сторону, из-за чего и замедлялся наш путь, увеличивая время прибытия. Но и как всякая дорога, которая всегда где ни будь заканчивается и она закончилась. Приказав остановиться я стал всматриваться в бинокль на полевой аэродром, и бой идущий рядом с ним мне очень не понравился.
- Давай старшина гони, может успеем!- Крикнул я Суркову и запрыгнув обратно в машину мы погнали к аэродрому вслед за полуторкой. В Мерседесе нас сидело пятеро, я и старшина спереди. Летяга, Гаврилов и генерал сзади, остальные уместились в полуторке.
Все-таки мы успели, пока зенитки, немногочисленная охрана и бойцы БАО, сдерживали немецкие части мы подскочили на полном ходу к штабу полка, который охранял одинокий часовой. Из штаба и прилегающих землянок несколько бойцов и командиров таскали какие-то папки в одиноко стоящую полуторку. На самом аэродроме горело несколько самолетов, и не похоже, что от повреждений, похоже сами подожгли.
Выпрыгнув из еще полностью не остановившейся машины, я сразу заорал во все горло:
- Командира ко мне, ЖИВО!!!
Из здания штаба выскочил капитан с летными петлицами, и подбежав к подполковнику, который не скрывал свои петлицы, стал рапортовать, но Летяга, молча показал капитану на меня:
- Он здесь командир, к нему иди.
Подошедшему капитану, представившемуся начальником штаба капитаном Овсовым, спроси:
- Есть целый аппарат, который сможет улететь отсюда?
Растерянный капитан, ответил:
- Готовиться к взлету транспортный Дуглас, но на нем улетают особисты нашей дивизии.
- Ну с особистами мы разберемся, где самолет?
Запрыгнув обратно в машину я показал куда править. Объехав зенитку, куда-то бьющую в сторону немцев, мы под начавшимся минометным обстрелом немцев, подъехали к самолету находящемуся, под прикрытием деревьев. Из эмки стоящей рядом с самолетом, два типа в форме НКВД быстро носили какие-то свертки, рядом с входом курил один из летчиков, похоже гебисты не доверяли ему и таскали явно тяжелые свертки сами. Под взглядом находящихся у самолета людей, я вылез из машины и быстро подошел к старшему из них, со шпалами капитана в васильковых петлицах. Отдав честь, прокричал, стараясь перебороть шум работающих двигателей и боя: