— Я предпочитаю бросать вызов горам, — ответил Topp. — Не буду врать, что не получал удовольствие, когда занимался бизнесом, но изначально я планировал заработать достаточно денег, чтобы купить загородный дом. Разумеется, не такой большой, как этот. Ферму или что-то в этом роде, чтобы можно было получать доход от земли. Обратная сторона успеха состоит в том, что вместе с ним приходит ответственность, — продолжил он. — Когда нанимаешь большое количество людей, ты осознаешь, что от тебя зависит их благосостояние, и с каждым днем тебе становится все труднее решиться на продажу бизнеса.

Должно быть, во взгляде Мэллори было больше скептицизма, чем она думала, потому что Topp внезапно остановился.

— Понимаю, это прозвучало так, как будто я занимался бизнесом только ради своих сотрудников, что, конечно, не является правдой, — признался он. — И я действительно получал удовольствие от трудных проектов и выгодных сделок. Нетрудно убеждать себя в том, что после очередного миллиона ты сможешь остановиться. До тех пор, пока на горизонте не появляется возможность заработать еще один миллион… Кто знает, как долго бы это еще продолжалось, если бы я не получил письмо от дедова нотариуса.

Topp наклонился, чтобы положить в камин полено, и мерцающее пламя огня осветило его мужественные черты. Наблюдая за ним поверх кружки, Мэллори поняла, что за последнюю минуту узнала о нем больше, чем за пять месяцев их брака. Прежде Topp ничего не рассказывал о себе.

А она не спрашивала.

Мэллори содрогнулась, словно пытаясь прогнать неприятную мысль.

— Это письмо перевернуло всю мою жизнь, — продолжил он, не заметив ее реакции. Оно заставило меня понять, что я слишком долго шел по пути, по которому собирался сделать всего несколько шагов, и мне пришлось сделать выбор. Я мог либо продолжать делать деньги, либо все продать и вернуться в Кинсейлли.

—  Вернуться?Я думала, ты был здесь всего один раз.

— Это так, но с Кинсейлли связана большая часть истории моей семьи. Отец много рассказывал мне о нем, а он слышал о Кинсейлли от своего отца, который здесь вырос. Тот был младшим сыном, поэтому ему пришлось самому пробиваться в жизни, но он никогда не забывал Кинсейлли, и мой отец был воспитан на историях об этом месте. — Topp подправил ногой полено. — Я не ожидал, что однажды стану хозяином Кинсейлли, но всегда чувствовал связь с этим местом. Оно особенное. Я ощутил это, когда отец привез меня сюда в шестнадцать лет, и месяц назад, когда приезжал его осматривать. Мне все еще не верится, что Кинсейлли теперь принадлежит мне, — признался он, оглядевшись вокруг. — Это словно исполнение мечты в самый неожиданный момент. Не могу поверить, что сижу здесь и это все мое.

Осмотрев мрачную кухню, Мэллори сравнила ее с той, что была в их доме в Эллсборо, оборудованной последними техническими новинками. У нее в голове не укладывалось, как Topp мог променять их новый особняк в георгианском стиле на это.

— И что ты сейчас испытываешь? — поинтересовалась она, и он перевел взгляд на нее.

— Чувствую себя так, словно наконец вернулся домой после долгого пути, — ответил Topp. На его губах играла мечтательная улыбка, глаза блестели.

У Мэллори возникло странное ощущение, будто в комнате внезапно кончился воздух. Но гораздо хуже было то, что она не могла оторвать от Торра взгляд.

— Не могу сказать, что это была и моя мечта, — сдавленно произнесла она, и его лицо снова стало непроницаемым.

— Не было необходимости мне об этом говорить, — отрезал он.

— Вот уж никогда бы не подумала, что ты такой мечтатель, — произнесла Мэллори, чтобы разрядить обстановку, но вместо этого ее слова прозвучали как обвинение.

Глаза Торра засверкали, он отвернулся и снова уставился на огонь.

Вдруг Мэллори обнаружила, что в кухне есть дверь, ведущая прямо наружу. Таким образом, ей не придется снова проходить одной по тому ужасному коридору, чтобы вывести Чарли на прогулку.

— Если хочешь, я выгуляю пса, — предложил Topp. Он встал и взял пустые кружки. — Ложись спать.

Мне не составит труда держать руки подальше от тебя. Мэллори все еще слышала его презрительный тон, видела неприязнь в его синих глазах. Она не ожидала, что он будет настолько предупредителен, что даст ей время подготовиться ко сну, поэтому поспешила воспользоваться его предложением.

У Мэллори не было сил отмывать ванну, поэтому она просто почистила зубы над раковиной и, дрожа от холода, направилась в спальню. Там она быстро сняла с себя брюки и свитер и надела тренировочный костюм и толстые носки. Хорошо, что никто из друзей сейчас ее не видит. Они бы подняли ее на смех. Она всегда славилась своей ухоженностью и любовью к порядку, но ей совсем не хотелось околеть.

Вдруг кухонная дверь скрипнула и закрылась. Мэллори нырнула под одеяло. Ее сердце внезапно учащенно забилось. Торр и Чарли вернулись. С минуты на минуту он придет сюда и ляжет рядом с ней. А потом…

А потом ничего, напомнила себе Мэллори. Стыдясь своего поведения в первую брачную ночь, она была готова попробовать снова, если Торр проявит к ней интерес, но он ясно дал ей понять, что она ему безразлична, как и он ей.

Таким образом, у нее не было причин для беспокойства, но она лежала не шелохнувшись в ожидании Торра. Оконные стекла звенели от дождя и ветра. Что лучше, разделить постель с Торром или провести ночь одной в темноте, когда за окном бушует буря?

Все же, решила Мэллори, с Торром ей будет лучше, но, когда он наконец вошел в спальню, она вздрогнула и с головой скрылась под одеялами.

— Я дал Чарли печенье, ничего? — спросил Торр.

— Э-э… да, спасибо.

Мэллори пришлось высунуть голову из-под одеяла, чтобы он мог ее слышать.

— Еще я пожелал ему спокойной ночи и сказал, что мы увидимся утром, как ты всегда делаешь.

Мэллори изумленно уставилась на него.

— Откуда ты про это узнал?

Сев на край кровати, Торр начал снимать ботинки.

— Это твой обычный ритуал перед сном. Я не раз слышал, как ты разговариваешь с Чарли.

Он ее подслушивал, а она об этом даже не догадывалась! Мэллори не знала, чувствовать ли себя полной дурой или удивляться, что Торр снизошел до такой ерунды.

— Наверное, ты считаешь меня сентиментальной идиоткой?

— Вовсе нет, — ответил он, снимая свой толстый вязаный свитер. — Мне нравится, что ты уделяешь ему столько внимания.

Больше, чем мне. Невысказанные слова повисли в воздухе. Затем за свитером последовала рубашка, и Мэллори не сразу обнаружила, что с восхищением разглядывает широкую обнаженную спину Торра. Она надеялась, что он не собирается спать обнаженным. Тогда ей вряд ли удастся уснуть. Отругав себя за подобные мысли, Мэллори отвернулась. Она вовсе не собиралась подглядывать за своим мужем. Когда она снова украдкой посмотрела на него, на нем было термобелье. Похоже, Торр лучше готов к холоду, чем она.

— Спасибо, что выгулял Чарли, — запоздало произнесла она.

— Не за что. Я люблю собак.

В воздухе повисла тишина, и Мэллори поспешила нарушить ее:

— Тогда почему ты не завел себе собаку?

— В детстве у меня был пес по имени Башер, — ответил он, вставая и направляясь к выключателю. — Он был самой лучшей собакой на свете, и я не смог найти ему замену.

— Чарли значит для меня то же самое.

Торр выключил свет, и комната погрузилась во мрак. Казалось, в темноте шум ветра и дождя усилился. Содрогнувшись, Мэллори заставила себя вернуться к разговору о собаках.

— Я бы никогда не подумала, что ты любитель собак, — произнесла она слегка дрожащим голосом.

— То же самое могу сказать о тебе. — Как назло, его голос звучал ровно. — Мне всегда казалось, что Чарли тебе не подходит.

Матрац заскрипел и просел под его весом, и Мэллори пришлось вцепиться в свой край кровати, чтобы не покатиться к нему.

— Что ты имеешь в виду? — спросила она, чтобы не думать о близости Торра.