А Рейн просто не замечает его. Может, он мазохист? Да, точно. Демон, находящийся в его брюках, снова принимает решения за него. Он хочет Рейн. Не помогает даже то, что Лас-Вегас — персональная площадка Скотта для развлечений. Он приезжает сюда, когда необходимо выпустить пар. А казино «Химера» заменяет ему здесь родной дом. Заключенное пари ничего не значит для Скотта. Это лишь дополнительный бонус к тому, что должно принадлежать ему.

Больше всего на свете Скотт обожал решать сложные задачи. Особенно в такой соблазнительной обертке, как Рейн. Миниатюрная на вид, эта женщина способна дать решительный отпор. Осветители, работники сцены и зала — все здесь подчинялись ее воле. Недаром среди участников шоу ходила шутка, что ее голос, когда она находится в своей кабинке, звучит прямо как голос Господа с небес. Она строгая и вежливая, но ошибок не прощает и в то же время щедра на похвалу.

Скотт взял Рейн под руку и повел со съемочной площадки через открытую дверь в казино. Для съемок телевизионного шоу они использовали комнату для игр в покер по высоким ставкам, расположенную отдельно от основного казино.

— Куда ты меня ведешь?

— В свое логово.

Рейн рассмеялась.

— Ладно, ты же не серый волк.

— Кто это сказал?

— Не пытайся меня напугать, все равно не сработает.

— Я не пытаюсь пугать тебя, я пытаюсь найти хоть какие-то точки соприкосновения.

Рейн попыталась остановиться, отступив в небольшую нишу в коридоре, чтобы не мешать общему движению.

— Не думаю, что у нас есть общие интересы.

— А я думаю, что есть, — заметил Скотт, встав перед ней и стараясь прикрыть ее от любопытных глаз проходивших мимо людей.

Рейн смотрела на него в упор, и Скотт вдруг увидел, какого красивого темно-синего оттенка у нее глаза. Он никогда не видел их так близко прежде и не ожидал, что они такого цвета. Видя ее темные вьющиеся волосы, он предполагал, что у нее должны быть карие глаза. Что еще она скрывает от него?

— Почему это так важно? Прости, что я не улыбалась тебе, но постараюсь исправиться прямо сейчас.

Скотт почесал затылок.

— Мне хочется больше, чем просто улыбка.

— Я не назначаю свиданий… — Рейн опустила голову и стала разглядывать мыски своих туфель.

Эта женщина отличается от того режиссера шоу, которого он видел в ней на съемочной площадке. Которая из них настоящая Рейн?

— Актерам? Игрокам? Богатым мужчинам? — поинтересовался Скотт, понимая, что она имеет в

виду конкретно его. Он уже точно знал, что именно он, Скотт Риверс, заставляет ее нервничать.

— Всем, кого ты перечислил, — ответила Рейн, поднимая на него взгляд.

Скотт посмотрел ей прямо в глаза, теряясь в их синей бездне. Он никогда не признавался в этом вслух, но в ее глазах было что-то такое, что находило отклик в его одинокой душе. Он хотел понять, что это такое.

— Я больше не играю на сцене. И уже очень давно.

Скотт играл с девятимесячного возраста. Было бы большим преувеличением сказать, что он сам сознательно выбрал эту профессию. Он научился играть точно так же, как научился ходить и говорить. Иногда его брали сомнения: а знает ли он, как жить по-настоящему?

— Как насчет азартных игр? Ты же не можешь отрицать это. Тебе платят, чтобы ты играл.

— Разве это азартная игра? Я играю здесь ради благотворительности и пытаюсь одурачить других участников.

— И всегда делаешь это. Я имею в виду — одурачиваешь.

— Для меня очень важно выигрывать. Проигрыш затягивает. Уверен, ты знаешь, что это правда.

— Я действительно знаю. Поэтому играю по правилам.

— По каким правилам?

— По моим правилам — жизни без приключений. Конечно, меня влечет к тебе, да и кто бы устоял? Но ты не стоишь такого риска.

— Риска? Дорогая, со мной ты в полной безопасности.

— Не называй меня «дорогая». Ты всех так называешь.

— Хорошо, но не относись ко мне так, словно я — пустое место. Я хочу, чтобы ты дала мне шанс узнать настоящую Рейн.

Она покачала головой.

— У меня нет времени. И мы оба подписали договор: никаких отношений с участниками и командой.

— Расслабься немного, Рейн, воспользуйся шансом. У нас обоих есть свободное время.

Рейн закусила нижнюю губу, и Скотт, проанализировав ситуацию, понял: если он сейчас отступит, она никогда не позволит ему снова остаться с ней наедине. Но может быть…

— Я прошу тебя…

Черт бы его побрал! Это все, что приходило Рейн в голову, пока она стояла и обдумывала его предложение. Ей хотелось принять его. И не только чтобы отомстить, потому что тогда у нее появился бы шанс воплотить свою идею влюбить Скотта в себя, но и потому, что он нравился ей. Скотт притягивал ее как магнит.

Но Рейн пока не поняла, что двигает Скоттом. Просто деньги, на которые он поспорил со Стиви, или же это нечто большее? И действительно ли она готова рисковать своей работой, только лишь для того, чтобы на одно очко опередить противника? А она все-таки намерена обойти его. Действительно ли она хочет наказать человека, обидевшего ее?

Все же трудно менять свои привычки. Она была рискованным человеком по своей природе, и вся ее натура жаждала принять вызов Скотта. Чтобы доказать, что он не так хорош, как о себе думает.

Рейн всю жизнь боролась с желаниями своей дикой крови. Так всегда говорила ее бабушка Нэн, когда Рейн попадала в неприятные ситуации в школе. А в те годы она очень часто попадала в переплеты.

Она никогда не могла устоять против вызова. Как же Скотт узнал об этом? Как эти темно-карие глаза увидели то, что другим никогда не удавалось разглядеть под защитной маской? За этим человеком день и ночь следуют толпы восхищенных поклонников. Интересно, сколько им еще удастся побыть наедине, прежде чем их обнаружат фанаты Скотта?

— В чем же дело, Рейн? Испугалась, что не можешь руководить мною за пределами того круга, где кончается твоя власть? — вкрадчивым голосом поинтересовался Скотт.

Рейн поняла: он привык добиваться своего, и ему в голову не приходит, что он может получить отказ.

— Я думала, мы уже закрыли эту тему. Я не боюсь мужчин, — ответила Рейн.

— Тогда я заеду за тобой в восемь. Форма одежды повседневная. Приготовься, это будет лучшая ночь в твоей жизни…

Рейн обхватила себя руками за талию. Его слова, манера и тон в точности повторяли слова, манеры и тон ее отца. Каждый раз в день ее рождения тот звонил, обещая звезды с неба, и восемь долгих лет она верила ему…

— Ты ничего не знаешь обо мне, Скотт. Как же ты можешь гарантировать мне лучшую ночь в моей жизни? — осторожно заметила Рейн. Может быть, идти с ним куда-то — не очень хорошая идея. Она забыла свои твердые правила. Неважно, какую цель он преследует. Нельзя забывать, что Скотт Риверс — игрок. Он играет каждый день своей жизни, рискуя и бросая вызовы другим.

— Не в бровь, а в глаз! Я слишком самонадеян, — признал Скотт, ухмыляясь.

— Как большинство мужчин.

— Это больше не повторится, но…

На этот раз Рейн рассмеялась. Он был просто очарователен, и ее уже не заботило, что такое поведение ему не в диковинку. Просто со Скоттом нужно вести себя крайне осмотрительно. В этого мужчину очень легко влюбиться. Сейчас ей просто хотелось купаться в его смехе.

— Как насчет ночи, чтобы узнать друг друга получше? — спросил Скотт, упираясь рукой в стену и наклоняясь к ней все ближе.

Она ощутила тепло его тела и попыталась унять пульс, который внезапно подскочил, как только его рука оказалась на стене рядом с ее головой. Вот его пальцы коснулись выбившегося из прически завитка волос…

Скотт прикоснулся пальцем к ее щеке, прикосновение было осторожным и нежным. Впервые в жизни Рейн почувствовала себя… по-особому. Не как самостоятельная женщина, которая со всем может справиться, а как та, которую мужчина должен оберегать и баловать. Он разыгрывает тебя, напомнила себе Рейн.

Скотт наклонился к ней еще ближе. Она вдохнула запах его лосьона после бритья и почувствовала его мятное дыхание.