Он услышал ее последнюю коронную песню Стиви Рэй Вогана «Станцуй для меня» и вышел из машины. Воздух был влажным, и он понял, что скоро пойдет снег.

Но Джек не чувствовал холода. И дело было не в теплом пальто, а именно в Лорен. Мысль о ней согревала его. С каждым днем его желание возрастало.

Пять минут спустя она вышла из здания. Ее густые волосы рассыпались по плечам, а губы были блестящими и влажными.

Взглянув на нее, Джек почувствовал нечто большее, чем просто соблазн. А это означало, что, возможно, Лорен не будет просто очередным шестимесячным циклом в его жизни. И эта мысль подарила ему тепло, которого у Джека не было уже очень давно.

– Привет, – сказала Лорен низким, чувственным голосом, предназначенным лишь для него, а не для радиослушателей.

– Привет, – ответил Джек, шагнув ей навстречу.

Ему жгуче захотелось крепко прижать ее к себе и поцеловать. Джек обнял Лорен и только в тот момент почувствовал невероятное облегчение, словно без этой женщины его жизнь была пустой и никчемной.

Лорен, склонив голову набок, внимательно посмотрела на него.

– Ты действительно рад видеть меня?

– Не надо разыгрывать невинность передо мной. Ты всю ночь соблазняла меня своим сексуальным голосом и песнями, возбуждающими желание.

Обнимая ее, Джек почувствовал, как твердеет его плоть.

Было бы так просто свести все к сексу! С одной стороны, Джеку хотелось, чтобы это было именно так, но когда она смотрела на него, он чувствовал нечто большее, чем просто желание.

Джек разжал объятия, но Лорен потянулась к нему, встав на цыпочки и обхватив его за шею.

– Но это были песни по заявкам.

Он наклонил голову, целуя ее, и почувствовал на губах вкус чая с мятой.

– У меня тоже есть заявка.

Лорен слегка укусила его нижнюю губу, а потом страстно поцеловала. Джек запустил руки в ее волосы, его губы ответили на ее поцелуи. Он наслаждался их вкусом, желая познать ее всю, завоевать ее…

Лорен в свою очередь нежно провела пальцами по мочке его уха, потом ее рука скользнула ниже, под воротник рубашки.

Поцеловав его в щеку, она спросила:

– Так что за заявка?

– Твои губы на моих губах.

– Принимается, – улыбнулась Лорен. Она крепче прижалась к нему, опустив голову ему на плечо. – Спасибо, что заехал за мной.

В ответ Джек тоже обнял ее, понимая, что уже поздно и холодно, а он собирается начать с этой женщиной такие отношения, на которые не имел права. Она ведь до сих пор верит в сказки со счастливым концом. И ждет настоящей вечной любви, в которую он, Джек, никогда не верил.

На протяжении всей своей жизни он наблюдал за тем, как уходят любимые, – сначала в браке родителей, а потом в своих собственных отношениях. Ничто хорошее не длилось вечно.

– Поехали. Думаю, пришло время мне исполнить некоторые свои обещания.

– Обещания?

В ее голосе он услышал неуверенность и уязвимость.

– Не жди от меня слишком много. Я все еще ношу эта жабью кожу и я…

Она приложила палец к его губам.

– Попытки достаточно для меня. Где твоя машина?

Джек подвел ее к огромному, желтому «хаммеру», щелкнул ключом сигнализации, чтобы открыть двери.

– Это моя машина. Я купил ее сегодня утром.

– Зачем?

– Устал от «ягуара».

– Разве он был плох? – спросила Лорен.

Джек не понимал, почему она задает ему все эти вопросы. Может, ей не нравятся «хаммеры»? Но ему вдруг захотелось что-то большое и вместительное для езды по бездорожью. Он чувствовал потребность в новой машине.

– Ну почему, «ягуар» – замечательная машина, а что?

– Ничего, – ответила Лорен. Что-то изменилось в ее лице.

Сев за руль, Джек подумал: а действительно, чем ему не угодил «ягуар»?

Лорен нравилось, как Джек водит машину. Он делал это с такой легкостью, что Лорен чувствовала: у Джека все под контролем.

– Твой отец учил тебя водить машину?

– Да. Я заставляю тебя нервничать?

– Нет, что ты! Ты очень хороший водитель.

Он хранил молчание до тех пор, пока они не остановились на светофоре.

– Мой отец редко бывал дома, но он дал мне один хороший совет по поводу вождения.

– Это какой-то секрет, которым владеют каскадеры?

– Ха. Я совсем не каскадер. Разве я похож на сумасшедшего?

– Но я не считаю, что твой отец был сумасшедшим. Когда я была маленькой, мы пару раз ездили на его представление. У меня просто дыхание перехватывало, когда он совершал все эти трюки на мотоцикле.

Джек рассмеялся. Включился зеленый, и они поехали дальше с той же скоростью. Лорен поняла, что Джек не ответил на ее вопрос. Может быть, он чувствовал себя неловко оттого, что был сыном знаменитости?

Лорен, например, было неприятно, когда ей досаждали поклонники ее знаменитой матери.

– Прости, если это был неприятный вопрос для тебя.

– С чего ты взяла? – Джек положил руку ей на колено. Лорен почувствовала тепло его ладони сквозь ткань джинсов.

Лорен взглянула на Джека, когда он слегка сжал ее ногу. В свете быстро мелькающих фонарей она видела его лицо – оно то освещалось, то исчезало во тьме. Так же как и он сам – в одно мгновенье она прекрасно понимала его, в другое – он становился для нее загадкой.

Мысли ее совершенно перепутались. О чем это они говорили? Ах, да… Она пыталась узнать что-нибудь о его прошлом. О его отце, Бриллиантовом Дэйве Монтрозе.

– С тобой все нормально? Я спросил, почему ты подумала, что задала мне неприятный для меня вопрос?

– Со мной все в порядке. Я подумала, что, спросив об отце, расстроила тебя.

– Мужчины не расстраиваются. Это все женские штучки.

– Проявление эмоций – это не только женская прерогатива. У всех есть чувства.

– Да, но только женщины могут анализировать их и… расстраиваться из-за них.

– А, я и забыла, что ты настоящий мужик. Извини.

– Просто не забывай об этом, – сказал Джек с улыбкой, от которой Лорен просто растаяла. По части флирта и ухаживаний ему просто не было равных. Она поняла, что если между ними и дальше будут такие же отношение, как сейчас, то впереди их ждет жаркий роман, который сгорит к лету.

У него даже машины не задерживаются больше шести месяцев, не забывай об этом, сказала она себе. Это было еще одним предупреждением о том, что счастье не длится вечно. И с этим мужчиной ее мечта о свадьбе точно не осуществится.

– Ты избегаешь разговоров о своем отце.

Его ладонь медленно продвигалась вверх по ее ноге, приближаясь к внутренней стороне бедра. Лорен чувствовала, как ее тело слабеет, делается мягким и безвольным.

– Я не избегаю. Просто не хочу портить образ Бриллиантового Дэйва в твоих глазах, – ответил Джек.

Лорен взяла его за руку, медленно проводя пальцами по костяшкам, изучая его сильную ладонь.

– Он был не очень хорошим отцом?

– Лучше сказать, что свет прожекторов привлекал его больше, чем воспитание двух мальчиков, – ответил Джек. Лорен поняла, что сейчас он сказал ей то, о чем совсем не хотел говорить.

– Я знаю, что именно ты многому научил Тая…

– Да, просто я не хотел, чтобы он следовал советам отца и закончил свои дни в инвалидном кресле.

– Каким советам?

– Тем, что жизнь лучше проживать на скорости девяносто пять миль в час. Взлетать высоко и жить на широкую ногу. Не снижать скорость ни за что на свете.

Сердце Лорен больно сжалось, когда она услышала горечь в голосе Джека. Девушка не знала, что сказать, и боялась каким-нибудь неверным словом обидеть его.

– Ну, скорость-то ты как раз любишь.

Ей хотелось сменить тему разговора, но она не представляла, как это сделать.

– Да, мне нравится это чувство полета. Мне нравится свобода. И я давно уже примирился с этой частью себя.

– Как?

– Веря в то, что ничто не длится вечно.

– Ничто?

Он поднес ее пальцы к губам.

– Ничто, но есть некоторые вещи, которые делают эту быстротечную жизнь важной для меня.