Она пристально смотрела на него.

— Мэк, я знаю, о чем ты думаешь, но я вовсе не избалованная богатенькая девочка. На самом деле меня не радует то, за что борется моя семья. Поэтому-то я и оказалась в Уинчестере. В нашем роду полно тайн.

— А в какой семье нет тайн?

— Ну, наша семья — особенная. У нас целый ворох тайн. И я хочу все это раскрыть, особенно то, каков по-настоящему мой дедушка. И мой рассказ о нем не будет дифирамбом: я пишу обличительную книгу о том, как он эгоистично манипулировал людьми. Моя книга откроет истины, которые десятки лет оставались тайной.

Мэк покачал головой, пристально глядя на Бриджит и видя ее без прикрас. Перед ним теперь стояла не его Джейн Доу, а циничная женщина, ведомая… чем? Чувством мести? Жаждой расплаты?

— Похоже, ты причинишь боль огромному количеству людей.

— Вовсе нет. Мой глубокоуважаемый дедушка Патрик Эллиотт добился вершины славы, при этом ему слишком многое сошло с рук. Он заткнул за пояс все средства массовой информации и все эти годы ловко заметал следы. Его пора остановить, так что он просто получит по заслугам.

— И ты думаешь, что этой книгой можно решить все проблемы? — Мэк встал. Он стоял, уперев руки в бока, и пристально смотрел на нее сверху вниз. — От этого пострадают и невинные люди.

— Мэк, невинные люди уже пострадали. Я оказалась здесь, потому что мне намекнули, что у моей тети Финолы есть ребенок, проживающий как раз здесь, в Уинчестере. Дедушка заставил ее отдать ребенка на усыновление, когда тете было пятнадцать лет. Он злоупотреблял своей властью и силой и этим практически сломал ей жизнь. Теперь «Харизма» — это все, что есть у нее в жизни. Это несправедливо, Мэк. Тетя не должна была все эти годы жить, не зная собственной дочери. Я приехала сюда разыскать девочку. Мне известно, что ее удочерила супружеская пара, которая живет здесь, в Уинчестере.

— И это привело тебя сюда?

Она кивнула, повернувшись к нему.

— Это единственная причина. Я приехала разыскать дочь тети Финолы и помочь им обрести друг друга.

— Это не твоя забота, Бриджит. — Шериф никак не мог привыкнуть к ее настоящему имени. В устах Мэка оно звучало фальшиво, как будто он разговаривал не с той женщиной, которая теперь была для него всем. — Не твое сражение.

— Это мое сражение. Победить в нем дедушку и раскрыть всю правду о нем — именно это я и задумала еще полгода назад. Книга — лишь средство осуществления. Я покончу со всеми скандалами, и моя семья сможет спокойно похоронить прошлое. Возвращение дочери тети Фин принесет ей счастье и даст дедушке понять, что он больше не может играть нашими судьбами. Тетя Фин слишком много страдала; ее дочери сейчас уже двадцать три года.

Тут Мэка осенило. Не может ли быть так, что Бриджит разыскивает Джесси, дочь его друга Тревиса? Возраст подходит — Джесси двадцать три года, — и она была отданным на усыновление ребенком матери-подростка. Сейчас Тревис не слишком распространялся об удочерении Джесси: он без памяти любил свою дочь.

Мэк и Тревис очень давно знали друг друга, и последний, будучи владельцем ранчо, недавно помогал Мэку с отделкой его домика. Черт возьми, подумал шериф, меньше всего его другу нужно, чтобы его жизнь перевернулась с ног на голову с появлением Бриджит. Хватит и того, что Тревис овдовел несколько лет назад.

— Ты вмешиваешься в судьбы людей, Бриджит, — твердо стоял на своем Мэк. — Не делай этого.

— Я должна.

— Нет, не должна! — Он отвернулся от Бриджит и от досады размахивал руками. — Все было напрасно. Не могу поверить, что я полюбил богатую сучку, желающую разрушить жизнь стольким людям. — Когда Мэк повернулся к ней, его гнев достиг своего апогея. — Ты не та, которую я обнаружил у Оленьего каньона! Совсем не та. Та женщина не мстительна. Она не цинична настолько, что чувствует себя вправе ломать жизни людей! Оставь все как есть, Бриджит!

— Не могу, Мэк, — ответила она, глядя ему прямо в лицо. — Разве ты не понимаешь? Книга почти готова. Я найду дочь тети Фин, и это будет последней главой.

Мэк, не отрываясь, смотрел в эти яркие, блестящие синие глаза. Он понял, что наконец-то открыл свое сердце для любви, чтобы все в одночасье рухнуло. Бриджит Эллиотт, резкая циничная и такая дьявольски красивая, что просто дух захватывает, — не его женщина.

— Я думаю, когда вернется твой кузен, тебе лучше уйти. Возвращайся в Нью-Йорк, Бриджит. Твое место там.

В комнату ворвалась сияющая от радости Лиззи.

— Лайл пригласил меня на свидание! И еще он предложил помочь мне с переездом. Джейн, нам надо пойти в магазин. Мне нужна твоя помощь, чтобы выбрать все самое лучшее.

Мэк взглянул на Джейн (вернее, ему хотелось, чтобы это была Джейн), затем перевел взгляд на сестру.

— Это не Джейн. Ее зовут Бриджит Эллиотт, и она ближайшим же рейсом улетает в Нью-Йорк.

— Не знаю, как отблагодарить тебя, Бриджит. Без тебя мне бы не собрать все это воедино. Но при всем при этом мне не верится, что ты все равно захотела пойти со мной по магазинам, — говорила Лиззи, кидая сумки с покупками на кровать Бриджит.

Бриджит села на кровать, Лиззи устроилась рядом.

— Я же обещала тебе, Лиззи. И потом, ты столько для меня сделала, и мне не хотелось оставаться в долгу. Это было здорово. И отвлекло меня от… от всего.

— Как и от мысли, что твой рейс в три часа. Ничего не поделаешь. Как жалко, что ты уезжаешь! — с невыразимой горечью воскликнула Лиззи. — Ты нужна моему брату.

Джейн откинулась на подушку и закрыла глаза. Перед ней встал образ Мэка: так редко играющая у него на губах улыбка, его объятия, его нежность в минуты близости.

— Мэк не понимает меня.

— Да, наверное…

Бриджит широко раскрыла глаза от удивления.

— Значит, ты тоже думаешь, что я поступаю неправильно?

Лиззи взяла ее за руку.

— По правде говоря, это касается не меня, а тебя и моего брата. — Она крепче сжала руку Бриджит. — Я знаю, что Мэку тоже больно. Он особо не говорил об этом, но у него на лице написано, как больно ему потерять тебя. Бриджит, ты должна кое-что мне пообещать.

— Все, что угодно.

— Не возвращай ему ничего из того, что он тебе дал: ни одежду, ни украшения. И ради бога, не вздумай возвращать ему деньги. Я знаю своего брата, это убьет его.

— Спасибо, что сказала мне, — кивнула Бриджит. — Но я хочу отплатить тебе за твою доброту.

— Просто оставайся моим другом, Бриджит. Только и всего. Будешь иногда давать мне совет-другой по вопросам моды?

— Конечно, — засмеялась Бриджит.

— Я буду скучать по тебе.

У Бриджит на глаза навернулись слезы. В этом доме она успела полюбить и брата, и сестру и знала, что встреча с ними перевернула всю ее жизнь. Она крепко обняла Лиззи.

— Я тоже, Лиззи. Но только вот что сделай для себя самой: не уступай Мэку. Ни по поводу переезда, ни в своих планах с Лайлом.

Лиззи на мгновение задумалась.

— Но мой брат… — начала она.

— Лиззи, — твердо сказала Джейн, — даже и не думай. Ты посвятила себя Мэку. Ты все время была отличной сестрой, и Мэк действительно желает тебе счастья. Надеюсь, я хотя бы в этом достучалась до него.

Лиззи улыбнулась:

— Я тоже надеюсь.

Бриджит встала и начала укладывать вещи в сумку из плотной ткани, которую дала ей Лиззи. Через минуту все было готово.

Мэк просунул голову в комнату.

— За тобой приехал твой кузен, — сообщил он с порога.

— Ну все, — вздохнула Бриджит. Обернувшись, она поглядела в прекрасные карие глаза Лиззи. — Мне пора. — Бриджит удержала готовые хлынуть слезы. Они не смогут ничего изменить. Что сделано, то сделано, и девушка знала, что Уинчестер остался в прошлом.

— Счастливого пути, — прошептала Лиззи, напоследок обняв Бриджит. — Я займусь Брайаном, а вы пока попрощайтесь.

Лиззи ушла. Бриджит всматривалась в темные глаза Мэка.

— Ну, думаю, пора прощаться.

Мэк молча кивнул, как всегда высокий, сильный, сдержанный. Бриджит подошла к нему.