— Скорее как на огромное падающее дерево.

Сандора это развеселило.

— Ты бесподобна.

Элли почувствовала, как в груди что-то сжалось, это всегда бывало у нее от приятного волнения. Было странно видеть его таким… Сандор, все еще улыбаясь, с нежностью смотрел на нее.

— Ты же знаешь, мы идеально подходим друг другу.

— Да.

— Но ты почему-то нервничаешь, дорогая.

— Немного…

— Посмотрим, чем я могу помочь, — сказал Сандор, приближаясь к ней. Чем ближе он подходил, тем быстрее колотилось ее сердце. Он остановился у края кровати и взял Элли за ногу обеими руками. Аккуратно снял босоножку и, держа стопу в ладонях, спросил: — А ты знаешь, что здесь у тебя находится множество точек удовольствия?

Элли покачала головой. Внезапно у нее в горле пересохло.

— Вот здесь, например.

Держа ее за пятку одной рукой, указательным пальцем другой Сандор провел по подъему стопы. Запрокинув голову, Элли простонала от удовольствия. Оно заструилось по всему ее телу от одного лишь прикосновения.

— Ну как? — поинтересовался Сандор тоном продавца одежды, спрашивающего, подошел ли размер.

Хватая ртом воздух, Элли была не состоянии ответить — вот она, точка, ты нашел! Сандор принялся массировать обе ее ноги, легонько надавливая между пальцами. Для Элли это были словно маленькие взрывы, расчищающие путь большой волне наслаждения, которая неумолимо надвигалась и была готова накрыть с головой. Ей было и странно, и удивительно хорошо лежать на кровати в одежде, в то время как обнаженный мужчина ласкал только ее ноги. Это было чем-то утонченным, доступным лишь ей, и никому больше. Эти изощренные ласки — только для нее.

Медленно его руки продвигались выше, исследуя каждый изгиб, каждую ямочку. Его внимательные пальцы не пропускали ни миллиметра, покрывая ее всю горячими прикосновениями, надавливая и поглаживая. Тело Элли отвечало на эти новые ощущения: вздрагивало, изгибалось, потягивалось. Напряжение чередовалось с абсолютным расслаблением.

— Ты прекрасна в своей страсти, — тихо произнес он.

— Никогда не испытывала ничего подобного, — выдохнула Элли.

— Я рад.

Элли тоже была рада — он дарил ей столько впечатлений. Но всегда приходит мысль, которая все портит. На этот раз Элли подумала — было ли это так особенно для него?

Пальцы Сандора слегка подрагивали, поднимаясь еще выше, вот они забрались под юбку…

— У тебя такая гладкая кожа… как шелк. Ты само совершенство.

Его руки двигались дальше, и прикосновения становились все легче и нежнее. На внутренней поверхности бедер кожа была такой тонкой и чувствительной…

Элли, мурлыча, раздвинула ноги, не то умоляя, не то приглашая, но его руки вдруг скользнули обратно — вниз по ее ногам.

— Нет… — простонала Элли. Улыбка садиста появилась на лице Сандора, но лишь на мгновение, и затем исчезла.

— Думаю, самое время снять с тебя юбку.

Элли с готовностью выгнула спину, приподнимая бедра, чтобы он мог расстегнуть и снять мешающую полоску ткани. Он стянул ее медленно, истязая Элли этой задержкой. Она нашла в себе силы заговорить.

— Ты это делаешь так, будто разворачиваешь подарок. Причем это единственный подарок, который ты получил, и потому не спешишь снять с него обертку.

— Угадала. Ты — мой самый драгоценный подарок.

Эти слова зажгли маленький огонек в душе Элли — фитиль той свечи, которую ей всегда хотелось зажечь. Согревающее ее пламя. Только любимый и любящий человек мог поддерживать это горение.

Возможно, на самом деле она и не значила так много для Сандора, но он всячески показывал: он хочет, чтобы она заняла особое место в его жизни. Место рядом с ним. Элли чуть было не согласилась выйти за него прямо сейчас, пока он раздевал ее.

Но инстинкт самосохранения не дремал. Он неизменно появлялся в самый нужный момент и блокировал все необдуманные действия. И правда — глупо было решать такие вопросы в постели. Однажды она уже приняла предложение человека, находясь в его объятьях, и чем все закончилось?

К тому времени, когда Сандор закончил с юбкой, Элли была готова разорвать на себе остатки одежды. Он перехватил ее руки, уже начавшие отрывать пуговицы жакета.

— Подожди. Ты обещала, что будешь слушаться.

— Обещала? Неправда. — Но Элли подчинилась — он доставлял ей столько приятных ощущений, что она не могла лишить себя этого блаженства.

Сандор провел пальцем по кружеву ее трусиков.

— Очень мило, но ты мне больше нравишься без них.

— Так сними их!

— Не сейчас…

Элли сидела на пляже. Одна. Как же все-таки здорово вот так, без охраны, выбраться куда-нибудь! Солнце медленно двигалось вниз, приближаясь к морю. Оно, как и Элли, устало и хотело окунуться в прохладную воду и забыться. Долгий перелет и двухчасовая поездка на машине из Барселоны утомили Элли, и теперь она, обессилевшая, сидела без движения на мягком песке. Ни души вокруг.

Тихо, и только издалека доносятся звуки ночной жизни небольшого приморского городка.

Тем утром она проснулась в объятьях Сандора… Она боялась открыть глаза — ведь с закрытыми можно было подумать, что он и правда любит ее. Прежде чем уйти, Сандор сказал, что будет ждать ее решения. Эти выходные были в распоряжении Элли. Ей предстояло размышлять…

Вообще, это было не похоже на Сандора — вот так просто сдаться, без дальнейших споров. Но, конечно, он установил предел. Надо же было ему установить над ситуацией хоть какой-то контроль. Или все было не так уж непохоже на него? Откуда она знала? В Сандоре слишком много загадок и того, что Элли не могла понять. Одно ее обрадовало — в этом случае он поступил не так, как мог бы поступить ее отец. Он даже не стал убеждать Элли в том, что ей нечего бояться. Просто ушел, оставив ее думать. Перед ее глазами все еще стояла картинка — Сандор, взяв ее лицо в свои большие ладони, говорит:

— Ты или примешь меня таким, какой я есть — со всем, что я могу дать тебе, или нет. Или поймешь, что твои страхи необоснованны, или позволишь им взять верх.

Затем он еще раз поцеловал ее и ушел.

Элли думала… Мысли выстраивались перед ней, подрагивая, нарушая стройность ряда и снова становясь на места. Она никак не могла решить. Все это время она была уверена — стоит ей остаться наедине с собой, и все станет ясно. Но внутренний голос упорно молчал. И Элли думала: механически, борясь с тишиной, заставляя звучать внутренний диалог, который она вела сама с собой. И вот какой получился вывод.

Жизнь без Сандора, в попытках убить любовь, будет невыносимой по сравнению с жизнью рядом с ним, в попытках пробудить любовь в нем. Элли ощущала, как ее сердце словно разделилось надвое: одна половинка — израненная равнодушием отца, а другая — еще жива, полна чувств к Сандору и надежды. И эта вторая половинка была сильнее. Элли решила бороться за его любовь, а не сражаться против своей.

Снова и снова ее размышления возвращались к Сандору. Они просто вращались вокруг него! Он — потрясающий любовник, и даже больше, чем потрясающий. Непревзойденный. Он заботлив и справедлив, внимателен и ласков. Сандор любит свою мать, что бы он там ни говорил о ненужности любви. Этот мужчина не только имеет четкие представления о чести, но и живет по ним — поистине рыцарское воспитание. А еще — и это, пожалуй, удивило Элли больше всего — он всегда говорит правду и никогда не замалчивает ее «ради чьего-то блага». В отличие от некоторых.

Мысли о Сандоре почти всегда прерывались у нее мыслями об отце. Будто навязчивая ошибка в программе. Элли поражалась тому, с какой легкостью ее отец лгал. И он всегда оправдывал это заботой. Интересно, он когда-нибудь любил? Или его душа сделана из бумаги, на которой печатаются миллионные контракты? Наверно, все-таки одного человека в своей жизни он любил по-настоящему — свою жену. А потеряв ее, утратил способность чувствовать.

Родители ее родителей умерли, когда Элли была еще маленькой. Дед со стороны отца умер на работе от инфаркта через несколько лет после смерти своей жены. А мамины родители погибли по вине пьяного водителя. Ужасная, нелепая смерть. Почему все, кто любил Элли, так быстро ушли? Ей тогда было шесть. Она помнила теплые и мягкие руки бабушки, помнила, как дедушка приветливо ей улыбался. Для них она была маленьким солнышком. Как же давно это было! Элли уже начинала забывать, что значит быть любимой. Но теперь появился один человек, рядом с которым эти воспоминания оживали, — Гера, мать Сандора. Проводя время с ней, Элли задумывалась: каково это, когда мама жива и заботится о тебе? Как же повезло Сандору, в его жизни уже было два искренне любящих его человека! Думая о Гере, Элли была готова согласиться на свадьбу с ее сыном. Ведь тогда эта замечательная женщина станет матерью и для нее…