— Абсолютно. Если это все…

— Нет, не все. — Рене протянул ей свернутые в трубку листы, которые Селин, ошеломленная его неурочным визитом, до сих пор не замечала. — Этот документ, который ты отпечатала для Тернера, не проходит.

— Что такое? — пролепетала Селин, смутившись, что допустила какие-то ошибки, хотя до сих пор за ней подобного не замечалось.

— У тебя есть дома пишущая машинка? Я тут прихватил кое-какие документы — необходимо срочно внести поправки, поскольку я собираюсь отправить их сегодня, чтобы завтра рано утром Тернер их получил и взял с собой в командировку.

— Я быстро все исправлю и даже…

Рене решительно покачал головой.

— Извини, но я добавил несколько новых параграфов, так что придется кое-что переделать. Думаю, мне лучше все же войти в дом.

Глядя на растерянное и недовольное лицо Селин, Рене еле сдержал злорадную улыбку. Он прекрасно знал, что ему не следовало сюда приходить, но решил идти напролом, чтобы раскрыть наконец все тайны этой женщины и расставить точки над «i».

— У тебя какие-то проблемы? — вежливо осведомился Рене, склонив голову набок. — Я долго тебя не задержу, но дело действительно очень срочное.

Рене заметил, как Селин густо покраснела, и в нем шевельнулось чувство вины. На самом деле он все придумал, чтобы своим неожиданным появлением в неурочный час застать ее врасплох. Что-то подсказывало Рене, что в доме скрывается мужчина, и сейчас он как никогда близок к разгадке ее тайны.

— Вообще-то я собиралась ложиться… — пробормотала Селин.

— В такой ранний час? — Рене удивленно взглянул на наручные часы. — Еще только девять. Не рановато ли? — Он усмехнулся, теперь нисколько не сомневаясь, что тут действительно замешан мужчина. Наверное, он нетерпеливо ожидает Селин в спальне. — Не пытайся уверять меня, что ты ложишься так рано ради красоты.

Рене с любопытством взглянул из-за плеча Селин на лестницу, и она тревожно проследила за его взглядом.

— Ну если только это не займет много времени, — нехотя согласилась Селин и посторонилась, позволяя Рене войти в дом.

Селин пригласила Рене в кухню, чтобы Энни, даже если вдруг проснется, не услышала голоса. Кроме того, кухня была маленькой, но с хорошим освещением, что не оставляло никакой возможности для интима.

— Извини, не успела закончить уборку, — небрежно заметила Селин. — Я только что поужинала.

— Да? И что было у тебя на ужин?

Рене устроился на стуле, чувствуя себя в незнакомой обстановке как рыба в воде, и положил на стол бумаги.

— Так, ничего особенного. Сандвич.

— Вообще-то я голоден, — как бы невзначай заметил Рене. — После визита к друзьям пришлось ехать в офис за этими бумагами, а потом сразу сюда.

Селин встретилась глазами с беспечным взглядом Рене и с подозрением спросила:

— Намекаешь, чтобы я тебя накормила?

— Если бы не это срочное дело, я бы пошел в ресторан с… хм… и нормально поужинал.

— Боюсь, у меня в холодильнике не найдется ничего подходящего. — Интересно, как бы он отреагировал, если бы я предложила ему какой-нибудь деликатес вроде акульих плавников в грибном соусе или индейки с трюфелями? — Могу предложить лишь бутерброд с сыром.

— Лучше сандвич. Бекон с огурцом. — Рене с наслаждением вытянул свои длинные ноги и закинул руки за голову.

Селин нарезала тоненькими ломтиками огурец, и, пока обжаривался на сковородке бекон, положила в тостер кусочки хлеба.

— Чем угощают тебя твои подруги? — с невинным видом поинтересовалась Селин.

Именно подруги, а не пьяные секретарши, предлагающие себя на одну ночь, подумала она. Подруги могут, например, приготовить ужин для любимого мужчины, который не ломает им личную жизнь, засадив ночью за срочную работу.

— Во всяком случае, уж не сандвичами.

— Чем же?

— Насколько я помню, пару раз меня пытались угостить обедом из трех блюд.

— Как это — «пытались»?

— Моя кухня не совсем приспособлена для этого. О, как аппетитно пахнет! А можно поверх бекона положить немного тертого сыра?

Селин приготовила все в точности, как просил Рене, и поставила перед ним тарелку с сандвичами. Рене принялся уплетать это нехитрое угощение с таким аппетитом, будто голодал несколько дней.

— Но ведь, насколько я помню, твоя кухня оборудована по последнему слову техники.

— Я говорю о том, что было до ремонта. Можно попросить у тебя чашку чая? Пожалуйста, с молоком и с двумя кусочками сахару.

— И только-то? Могу предложить еще абрикосовый джем, — с издевкой предложила Селин.

Рене, однако, ничуть не смутился.

— Абрикосовый джем? Давненько меня так не баловали.

— Да будет тебе! Уж если твои подруги способны приготовить обеды из трех блюд, им ничего не стоит соорудить сандвичи и сделать джем. Так что не пытайся мне льстить.

— Думаю, что для приготовления хорошего джема требуются все же определенные навыки, — возразил Рене. — И потом, мои «подруги» крайне редко угощают меня, поскольку я это не приветствую.

Селин посмотрела на Рене так, будто он сказал глупость.

— Не приветствуешь? — переспросила она. — Для чего же ты набил свою кухню всевозможными приспособлениями? А-а, понимаю, ты сам их угощаешь!

Селин вдруг представила такую картину: Рене хлопочет на кухне в фартуке, надетом на голое тело, а она ласкает его, отвлекая от дела.

— Что за абсурд! — Рене прикончил последний сандвич и, подойдя к мойке, быстро вымыл за собой тарелку. — Я стараюсь не пускать женщин в кухню, иначе это вызывает у них разные неуместные мысли…

— Какие же?

— Ну, например, о постоянстве.

— Ах это… — с сарказмом протянула Селин. — Конечно, какой же нормальный мужчина захочет, чтобы его захомутали! Куда приятнее иметь связи без каких-либо обязательств.

Рене медленно обернулся к Селин и, глядя ей прямо в глаза, тщательно вытер руки полотенцем.

— Кажется, я здесь не для того, чтобы обсуждать эту проблему, — сказал он тихо.

Селин густо покраснела. Действительно, она же сама не хотела впускать его в дом, а теперь вовлекает в ненужные дискуссии.

— Ты прав, — сухо согласилась она.

Селин села за стол и уставилась в бумаги. Просмотрев сделанные Рене исправления, она смущенно спросила:

— Ты абсолютно уверен, что я напечатала неправильно? По-моему, это чисто стилистическая правка.

— Я кое-что добавил.

— И много?

— Это что, допрос?

— Нет, что ты, просто… — Селин замолчала и просмотрела документ до конца. Она прикинула, что при ее скорости печати на всю работу уйдет не больше сорока минут. — Моя машинка стоит в кладовке, — сообщила она, вставая. — Посиди здесь, я скоро все напечатаю.

— Почему ты держишь пишущую машинку в кладовке?

Рене поднялся и пошел за ней, не обратив внимания на просьбу Селин ждать в кухне. Маленькая дверца за лестницей вела в пристройку, где стояла стиральная машина, в беспорядке громоздились коробки с вещами и масса хозяйственной утвари. Селин включила свет, сняла чехол с пишущей машинки, освободила немного пространства на столе и придвинула стул.

— Все никак не соберусь переставить ее в комнату, — сказала она, включая шнур машинки в сеть. — Вернувшись из Парижа, я первым делом купила пишущую машинку, чтобы при необходимости иметь возможность работать дома. Когда ее доставили из магазина, меня не оказалось дома, и сосед пристроил ее здесь. Так она тут и стоит. — Селин вставила бумагу и начала печатать. — В принципе, мне нравится здесь работать.

— В кладовке?

— Нечего удивляться, — обиделась Селин. — У каждого есть любимое место в доме, так ведь?

— У меня нет, — признался Рене. — Разве только постель.

— Здесь было мое любимое место для игр в детстве. Я любила устраивать тут пикники для своих кукол, особенно когда мама здесь гладила.

— Счастливое у тебя было детство.