— Спасибо, — шепнула она, отводя глаза, и, взяв со столика вечернюю сумочку на длинном черном шелковом шнуре, пошла к двери, шурша юбкой.

Когда они подошли к лестнице, Ричард подставил ей локоть, и они рука об руку спустились в холл, где их ждала леди Каслбери в элегантном сером шелковом платье с ниткой жемчуга на шее. Неподалеку от нее стоял хмурый Шон Маккормик и Памела в облаке голубого тюля.

— Похоже, она покрасила свое подвенечное платьице! — вполголоса заметил Ричард. — Или стянула у нас занавеску.

Фрэнсис чуть не прыснула и с облегчением почувствовала, что напряжение отпускает.

Скоро начали прибывать гости. Ричард представлял ее всем, и она улыбалась, улыбалась, улыбалась... Она не запомнила ни имен, ни лиц и едва ли ощущала вкус изысканных блюд.

А еще в этот вечер Фрэнсис много танцевала. Со старыми и молодыми, а глаза ее жили своей отдельной жизнью — упорно находили среди гостей Ричарда. И неизменно встречали горящий страстью взгляд его карих глаз.

— Дорогая, позволь пригласить тебя на танец? — сказал он, наконец подходя к ней.

— А ты уже перетанцевал со всеми подружками леди Каслбери? — еле слышно спросила Фрэнсис.

— Да, свой долг перед юбиляршей я выполнил сполна. И теперь могу подумать об удовольствии. — Ричард положил руки на ее талию и задвигался под музыку, увлекая ее за собой в круг танцующих.

Постепенно соседние пары отступили, и вот уже все гости стояли и смотрели, как Ричард Каслбери танцует со своей молодой женой.

Когда музыка смолкла, Ричард наклонился и поцеловал Фрэнсис в щеку, а потом взял ее за руку и поднес ладонь к губам. Гости засмеялись и захлопали, одобряя красивый жест, а Фрэнсис, заглянув ему в глаза, снова увидела в них желание. И они сказали ей лучше всяких слов, что сегодня ночью она станет Ричарду настоящей женой.

Фрэнсис ощутила во всем теле дрожь и ослабела от предвкушения. И от страха. Она боялась своей неопытности и немножко стыдилась ее: ведь смешно, на самом деле ей скоро двадцать пять, а она все еще девственница. Она не боялась принадлежать Ричарду телом, но точно знала: отдавшись Ричарду этой ночью, она останется его навсегда. И телом, и душой.

Скоро гости начали расходиться. Фрэнсис стояла рядом с Ричардом, пожимая руки, улыбаясь и произнося вежливые фразы, как и подобает молодой хозяйке. Когда все разошлись, Диана предложила им кофе, но Ричард отказался. И Фрэнсис поняла: бежать ей некуда и спрятаться негде.

Она попрощалась с леди Каслбери, и Ричард повел ее наверх, крепко держа за руку. Фрэнсис стояла посреди комнаты, обхватив себя руками, словно ей было холодно, и смотрела, как Ричард снимает пиджак, галстук, расстегивает рубашку.

— Я... мне нужно время, — шепнула она.

— Оно у тебя есть. Пока я раздеваюсь.

Фрэнсис отвернулась и, подойдя к туалетному столику, начала нервтго перебирать щетки, расчески, флакончики. Но вот за спиной послышались шаги, и Ричард взял ее за плечи. Она взглянула в зеркало и при свете ночника увидела его горящие глаза, а сквозь тонкую ткань платья ощутила тепло его обнаженного тела.

— Рик... прошу тебя, — голос у нее задрожал, — не делай этого.

— Чего именно? — спросил он. — Этого? — Он приподнял ее волосы и поцеловал в шею. — Или вот этого? — И, наклонив голову, прижал губы к ее голому плечу. Фрэнсис задрожала.

— Лучше молчи, — тихо сказал он. — Все равно тебя выдают глаза. Весь вечер я чувствовал, как ты на меня смотришь. И теперь точно знаю: ты меня хочешь. — Он расстегнул крючок на спине платья и начал потихоньку опускать молнию. Лиф платья упал, обнажив грудь, и Фрэнсис подняла руки, чтобы прикрыться, но Ричард нежно взял ее за запястья и опустил руки.

— Если бы ты знала, как давно я мечтал об этом! — простонал он. — Как хотел увидеть тебя всю. — Он стянул платье, и оно с тихим шелестом упало к ее ногам. Фрэнсис перешагнула через платье, Ричард поднял его и швырнул на стул.

— А теперь скажи мне, что не хочешь меня, — гипнотизируя ее взглядом, тихо произнес он.

Фрэнсис молчала. Он обнял ее, прижал к себе, и она уронила голову ему на плечо, от избытка чувств еле держась на ногах.

Фрэнсис бросила взгляд в зеркало и увидела, как его загорелые пальцы обхватили ее грудь и нежно сжали. Она застонала, а Ричард опустил другую руку, скользнул по ее бедру и спустил кружевные трусики.

Фрэнсис взглянула в зеркало и не узнала себя. Полузакрытые глаза, затуманенные желанием, зовущие яркие губы, обнаженная грудь с заострившимися сосками, тело, прильнувшее к мощному торсу Ричарда.

Между тем его пальцы достигли шелковистого бугорка, и Фрэнсис не то застонала, не то вскрикнула. Ричард опустился на колено, расстегнул ремешки босоножек и снял их. Он гладил ее ноги, целовал щиколотки, а потом икры и поднимался все выше, пока не достиг бедер. И Фрэнсис раздвинула их.

Прикосновения его губ и языка были нежными и мучительно медленными. Она находилась на грани исступления, ей хотелось большего. Словно со стороны услышала она свой стон.

И тогда Ричард встал, подхватил ее на руки и отнес на кровать. Уложил на прохладный шелк простыни, лег рядом и с минуту лежал, любуясь ею, а потом припал к ее губам в страстном поцелуе.

Фрэнсис с готовностью отвечала на поцелуй, обвив его руками за шею и утопив пальцы в густой шевелюре. Его язык проник к ней в рот, и она инстинктивно прижалась к нему всем телом, ощутив его возбужденную плоть.

Ричард оторвался от ее губ и шепнул жарким шепотом:

— Не спеши, малышка! Я хочу, чтобы ты запомнила эту ночь.

Я запомню! — молча кричала она. Запомню каждое мгновение этой ночи. Каждое слово, каждое прикосновение и каждый поцелуй.

Ричард начал покрывать поцелуями ее шею, грудь. Взял в рот сосок и стал ласкать его, а руки тем временем блуждали по всему телу, находя самые чувствительные уголки и открывая Фрэнсис все новые и новые оттенки чувственного наслаждения.

Она откинула голову на подушку и подалась вперед, чтобы утолить томительное желание, а он одной рукой круговыми движениями поглаживал низ ее живота, а другой осторожно проникал во влажное лоно.

Фрэнсис застонала, а Ричард снова принялся ласкать ртом грудь, а пальцы уже дразнили чувствительный бугорок. И внизу ее живота появилось странное ощущение. Сначала едва заметное, оно постепенно набирало силу и наконец, достигнув пика, взорвалось, и у нее внутри все запульсировало от наслаждения.

Фрэнсис почувствовала, как из уголков глаз потекли горячим ручейком слезы.

— Ричард... — Она схватила его за руку и, впившись в нее ногтями, застонала от сладкой муки. — Ричард...

— Ты моя сладкая. — шептал он, покрывая легкими поцелуями ее лицо. — Ты моя радость.

Какое-то время она лежала, обессилев от ласк, в его объятиях, а потом улыбнулась и снова подалась всем телом вперед, приглашая его продолжить.

— Фрэнсис. — шепнул он и, обхватив ее за ягодицы, чуть приподнял. — Фрэнсис...

Когда он вошел в нее, она не ощутила боли. Ее переполняла радость от сознания их соединения. Ричард на миг замер и дрогнувшим голосом произнес:

— Дорогая, тебе не больно? Может, мне остановиться?

Вместо ответа она потянулась к нему и приоткрыла губы для поцелуя. Он обещал, что я запомню эту ночь, думала Фрэнсис. Ну что ж, он тоже ее не забудет. Никогда. И она принялась ласкать его: гладить плечи, спину, ягодицы. Ричард застонал от наслаждения.

А когда он задвигался в ней, сначала осторожно и медленно, а потом все быстрее и быстрее, Фрэнсис подхватила ритм и задвигалась вместе с ним, а потом обняла его за талию стройными ногами. И внезапно почувствовала, что внутри у нее снова стремительно зреет взрыв наслаждения.

И Ричард это тоже почувствовал.

— Да, — простонал он. — Да, моя сладкая. Сейчас.

Движения его стали порывистыми, он прикрыл глаза, выдохнул ее имя, замер, и она почувствовала, как у нее внутри разливается его горячее семя.

Долго еще оба лежали, измученные ласками, в сонном забытьи, а потом Ричард, приподнявшись на локте, окинул Фрэнсис взглядом собственника и довольно ухмыльнулся.