Уже веселее, я скользил на лыжах, с надеждой поглядывая на мрачнеющее небо и все чаще оглядываясь назад. За прошедшую ночь рана успокоилась и почти не беспокоила меня. Стефий хотел было заменить повязки, но я лишь мотнул головой — не хотелось бередить подживающее плечо. Вот доберемся до дома, там и отлежусь в тепле и безопасности.

Еще один долгий дневной переход я преодолел на своих ногах, а к следующему утру не смог подняться. Правое плечо словно рвали на части, раскаленными кузнечными клещами. Голова пылала, а слезившиеся глаза не видели дальше двух шагов. Выдавив из себя невнятное мычание, я с трудом подтянул под себя ноги и собрав все силы, смог откинуть одеяло и сесть. Раненное плечо превратилось в сплошной комок боли и я не мог пошевелить рукой. О том, чтобы встать и идти, не могло быть и речи. Пришлось звать Стефия и Рикара.

Подбежавший Стефий с нешуточной тревогой осмотрел меня и спешно начал разматывать слои тряпок, укрывающие рану. Когда слетел последний бинт и обнажилось плечо, лицо Стефия помрачнело на глазах — кожа вокруг раны была воспаленна и вздулась, понемногу сочилась сукровица, больше похожая на гной. Оглядев выходное отверстие, парень вскочил на ноги и стремглав помчался за своей сумкой. Похоже, дело плохо. Постаравшись вывернуть шею, чтобы взглянуть на плечо, я убедился, что это причиняет слишком большую боль и смирился.

— Рикар. Что там?

— Кажись, заражение пошло, господин — мрачно ответил здоровяк, не отрывая глаз от моего плеча — Рану чистить придется.

— Та — а–к, — протянул я и оглядел обжитый за ночь овраг. Все давно уже поднялись и были готовы продолжать движение. Все кроме меня. Разворошив свой мешок, Стефий выудил оттуда сумку с травами и спешно пошагал ко мне. Дождавшись, когда он приблизиться достаточно, чтобы можно было говорить не повышая голоса, я сказал — Стефий, делай что хочешь, но самое большее через полчаса, я должен быть на ногах. Понял? Для начала, дай — ка мне тот корешок, что боль утоляет.

— Но, господин! — запротестовал Стефий, всплеснув руками — Рана воспалилась! Так и до беды недалеко! Вам надо лежать!

— До беды недалеко, говоришь? Беда будет, когда нас шурды догонят. Делай, что я сказал — закрой рану и усмири боль. Рикар, смастери мне перевязь для руки. Скажи остальным, что хватит на меня пялиться, пусть готовятся к выходу. Сегодня надо дойти до Подковы, любой ценой.

Рикар несколькими зычными окриками заставил людей и гномов двигаться и в лагере началась кипучая деятельность — собирали одеяла, вновь размещали детей на волокушах, спешно кормили и запрягали лошадей.

— Господин, рану вскрывать и чистить надо — еще раз попытался образумить меня вихрастый Стефий, протягивая мне знакомые корешки — Зараза глубоко внутри сидит.

— Как доберемся до дома, там и вскроем, и почистим, и подлечим. А пока забинтуй все это дело, да потуже.

— Слушаюсь, господин.

Стефий четко выполнил мое указание и вскоре рана скрылась под новым компрессом измельченных трав и свежими бинтами. Разжевав сразу три корешка, я почувствовал, что боль затихает. Затем ученик священника заставил меня выпить отвратительно горький отвар, от которого у меня зашумело в голове и по телу прошла волна тепла — так бывает после выпитого натощак, кубка старого вина. Слабость ушла и я смог подняться на ноги самостоятельно. Осторожно наклонился вперед и сделал несколько шагов, чтобы убедиться, что голова не кружится и я могу идти.

— Насколько хватит действия трав? — спросил я.

— До полудня должно хватить — ответил Стефий — Позвольте, господин.

Приложив мне к груди ладони, Стефий закрыл глаза и замер, едва шевеля губами. Опустив голову, я внимательно смотрел на пальцы юноши и вскоре заметил, знакомые искорки — юноша лечил меня, используя собственную жизненную силу. Как только боль в плече полностью исчезла, я решительно отступил на шаг:

— Хватит. Я в порядке.

За это время здоровяк уже соорудил прочную перевязь из обрывка кожанного ремня, что позволило мне обездвижить руку. Через силу я заставил себя съесть пару кусков мяса и сделать пару глотко воды — мне нужны силы, если я хочу добраться до Подковы.

В голове на мгновение мелькнула предательская мысль — скинуть пару мешков зерна с волокуш и занять их место, — но я преодолел слабость и махнул рукой, давая сигнал Литасу. Волокуши тронулись с места и наш отряд вновь пустился в путь. С неба кружась упали первые снежинки.

Последний день пути, обещал был трудным. Как и все предыдущие…

Через несколько часов пути, мы вышли на опушку леса и перед нами открылось обширное холмистое плато — где там, в самом его центре, высилась скрытая в тумане Подкова. Осталось совсем немного. В прошлый раз, мы пересекали плато несколькими лигами к юго — востоку отсюда.

Но порадоваться мы не успели — примчалась пара разведчиков и принесла страшное известие.

— Шурды! Самое большее, в часе от нас.

Услышав эту весть, я выругался и опустился на поваленный ствол дерева. Литас позаботился о разведке тыла и два охотника постоянно находились позади нас, вооруженные лишь луками и ножами, даже свои мешки они оставляли на волокушах, чтобы двигаться налегке. И сейчас эта тактика принесла свои плоды — разведчики обнаружили идущих по нашему следу шурдов и успели предупредить нас загодя.

— Сколько их? Точно по наши души? — выплюнул Рикар.

— Костяные пауки — не меньше десятка, столько же шурдов и три огроменные непонятные твари. Серый густой мех, размером раза в два побольше северного медведя будут. Идут точно по следу, никуда не сворачивают.

— Сгархи — сказал я, — Как быстро они идут? Может сумеем оторваться?

— Нет, господин — мотнул головой Ортис и запаленно приложился к фляжке с водой — Идут быстро — уж больно четкий след мы оставили. По такому и слепой пройдет. Если бы не пауки, давно уж догнали бы — пауки вязнут в снегу.

— Рикар, останови отряд — распорядился я, пытаясь собраться с мыслями.

С тех пор, как мы обнаружили следы сгарха, я истово надеялся, что все обойдется. Не обошлось. Теперь надо сообразить, как уйти от преследования и при этом не потерять людей. Принимать бой и геройски погибать на поле битвы, я не собирался.

Не будь с нами малорослых и медлительных гномов, то я бросил бы волокуши и пошел бы напрямую — на лыжах, у нас неплохие шансы оторваться от погони. С гномами и тем паче, детьми и женщинами, этот номер не пройдет.

Повинуясь окрикам здоровяка, колонна остановилась. Ко мне поспешил Литас, за ним переваливался в снегу Койн. Дождавшись, когда они приблизяться, я в двух словах объяснил ситуацию и спросил:

— Что будем делать? Есть идеи?

— Бросим волокуши и уйдем налегке — озвучил Литас мою недавнюю мысль.

Я покачал головой и молча кивнул в сторону задумавшегося Койна и волокуш заполненных детьми и женщинами.

— Корис, уходите без нас — неожиданно предложил Койн — Нет нужды, погибать всем вместе. Возьмите с собой волокуши с детьми и уходите. Мы постараемся задержать их как можно дольше. Главное, позаботься о наших детях.

— Нет — отрицательно покачал я головой — Даже если я соглашусь, нас все равно нагонят — волокуши ползут слишком медленно. К тому же, если все, что я слышал о сгархах хоть отчасти правда, они вас сомнут и не заметят. Не пойдет. Уходить будем вместе. Вас не заметили? — обратился я уже к разведчикам.

— Нет, господин. Да и уходили мы по старому следу. Идут шумно, напролом. Мы их издали услышали и в сугроб залегли. Высмотрели что да как и сразу ушли.

— Уже хорошо — кивнул я, вытаскивая из мешка свернутую карту — Как я понял, светлых мыслей ни у кого нет. Койн, скажи своим, пусть на всякий случай готовятся к бою. Рикар, ты предупреди наших. Литас, возьми с собой еще одного охотника и вернитесь по нашим следам — хочу знать о каждом шаге этих тварей. Дожидаться вас мы не будем — догоните по следам. Стефий!

— Слушаю, господин — отозвался юноша.

— Приготовь мне настой из тех трав, что давал мне в последний раз. Горячей воды у нас нет, значит обойдешься холодной из фляжек.