Последняя весточка от Алберта пришла с год назад. Он писал, что оканчивает Оксфордский университет, что свободного от учебы времени практически не остается, что ему ужасно хочется повидать свою двоюродную сестренку, которая наверняка стала настоящей красавицей, однако вряд ли удастся осуществить это желание в ближайшее время.

И вот Алберт наконец-то позвонил!

— Как у него дела, мама? Чем он сейчас занимается? Как его здоровье? — засыпала Дайана вопросами мать. — Кузен случайно не собирается навестить своих бедных, покинутых родственников?

Вивиан с улыбкой выслушала этот поток слов.

— Позволь сначала ответить на твой последний вопрос, дорогая. Алберт сообщил, что ему удалось развязаться с делами, так долго удерживавшими его в Англии. Ну а поскольку ему не терпится повидать свою многоуважаемую тетушку и любимую двоюродную сестренку, то… — Миссис Глэдстон выдержала интригующую паузу. — Короче говоря, он прилетает в следующий вторник!

— Ура! — Дайана бросилась на шею матери и расцеловала ее в обе щеки. — Ты не представляешь, как я рада, мамочка! Пожалуй, это самая приятная новость, которую мне довелось слышать за последнее время!

— Пожалуй. — Вивиан критическим взглядом окинула дочь. — Надеюсь, визит Алберта пойдет тебе на пользу. Что-то ты побледнела и осунулась. Честно говоря, у тебя довольно измученный вид.

Дайана подавила тяжелый вздох.

— Что поделаешь. После наводнения на ранчо работы невпроворот.

— Смотри, как бы кузен не нашел тебя слишком уж заморенной, — пошутила Вивиан.

— Ерунда! — беспечно махнула рукой Дайана. — Недавно я навещала Келли, и она заметила, что бледность мне к лицу.

— Румянец мне нравился значительно больше, — возразила миссис Глэдстон. Взяв ладони дочери в свои, она испытующе посмотрела на нее. — Иногда мне кажется, что причиной твоего недомогания является не только работа. Может, хочешь поговорить?

Дайана поспешно отдернула руки.

— Только не надо ничего придумывать, мама. Со мной все в порядке. И вообще, сегодня меня ждет еще куча дел.

Она собиралась уже покинуть комнату, когда ее остановило странное замечание матери:

— Если бы я не знала, что у вас с Клейтоном ничего не было, то подумала бы…

— Ничего и не было, мама, — поспешно прервала ее Дайана. — Ничего и не было.

Наступил долгожданный вторник.

К встрече любимого кузена Дайана готовилась особенно тщательно. Приняв с утра ванну, она тщательно надушилась, накрасилась и сделала маникюр. Вместо привычных джинсов и ковбоек из гардероба было извлечено прелестное голубое платье, ладно облегавшее ее точеную фигурку. Короткое, выше колен, оно позволяло рассмотреть стройные ноги, а глубокий вырез на груди невольно приковывал взгляд к гладкой как шелк, покрытой золотистым загаром коже.

Тщательно расчесав роскошные вьющиеся волосы, Дайана предоставила им расположиться в естественном беспорядке. Завораживающий золотисто-рыжий каскад, словно плащом, окутал ее до пояса, сам по себе являясь лучшим украшением его обладательницы. Серебряные сережки, пара колец и браслетов из того же материала, изящные босоножки на высоком каблуке — и Дайана была готова. Еще никогда она не чувствовала себя такой хорошенькой, как сейчас.

— Клейтон сам не знает, что потерял, — доверительно поведала молодая женщина своему отражению в зеркале. — Ну и пусть! Мне его ни капельки не жалко, честное слово.

Внезапно нахмурившись, Дайана приложила руки к груди и провела ими вниз, к идеально плоскому животу. Ощущение упругих подтянутых мышц под ладонями помогло ей несколько успокоиться.

Впрочем, при таком маленьком сроке ничего и не должно быть заметно. Дайана помрачнела, припоминая все, что когда-либо слышала от замужних подруг. Да, задержка длится вот уже более двух недель. Плюс эта странная слабость, тошнота, легкое головокружение… До сих пор она гнала от себя пугающие мысли, однако пришла пора взглянуть правде в глаза.

Похоже, она беременна.

Ребенок Клейтона… Дайана попробовала представить себе приятную тяжесть маленького человеческого существа на своих руках, и ее охватило чувство материнской любви и умиления. А может, это совсем не так плохо, как кажется на первый взгляд, впервые за последний месяц подумалось ей. Наверняка я сумею стать хорошей матерью. Мама обязательно все поймет и простит, а что касается соседей… Плевать я на них хотела!

Но если я и в самом деле жду малыша, Клейтону вовсе не обязательно знать об этом, решила Дайана. Надо будет на некоторое время уехать погостить к подруге… может, даже покинуть Австралию. Пустить слухи о новом романе, правдивость которых нельзя будет проверить.

А когда скрывать беременность станет невозможным, Клейтону всегда можно сказать, будто ребенок не от него. Судя по нашей последней встрече, он только обрадуется подобному известию.

Судя по нашей последней встрече, Клейтону даже в голову не придет поинтересоваться, кто отец будущего ребенка. Наверняка ему глубоко начихать как на меня, так и на нашего будущего крошку, вздохнула Дайана.

От грустных мыслей ее отвлек шум подъезжающего автомобиля. Алберт! Тут же выбросив из головы все печальные мысли, Дайана еще раз оглядела себя в зеркале и поспешила встречать дорогого гостя.

Когда она вышла на крыльцо, высокий широкоплечий мужчина как раз расплачивался с таксистом. Дайана растерянно уставилась на повернутую к ней спину. Нет, это не Алберт, разочарованно подумала она. Алберт должен быть долговязым и худым, а незнакомец лишь немногим уступает Клейтону по своему сложению. Кроме того, этот белоснежный, безусловно очень дорогой костюм и модная шляпа совсем не похожи на вытертые свитера, из которых не вылезал вечно чихавший и кашлявший мальчик. Но тогда кто же…

Тут незнакомец повернулся лицом, и Дайна не сдержала изумленного восклицания. Перед ней стоял Алберт Донахью собственной персоной!

— Дайана? — Казалось, он был ничуть не менее поражен, чем его кузина. — Неужели это ты? Не может быть!

— Алберт! — Дайана подбежала и крепко обняла двоюродного брата. — А я тебя сначала и не узнала! Думаю, что это за тип околачивается возле нашего дома!

Алберт как-то неловко рассмеялся. Его глаза растерянно перебегали с безупречно стройных ног молодой женщины на ее широко улыбающееся лицо и обратно.

— Не может быть! — вновь повторил он. — Неужели передо мной и в самом деле моя милая двоюродная сестренка?

Ощутив вдруг непонятное смущение, Дайана прекратила тискать Алберта в объятиях и отступила на шаг.

— Да, это я. Что, здорово изменилась?

Алберт восхищенно прищелкнул языком.

— Еще как! Когда мы виделись в последний раз, ты была настоящим сорванцом, носившимся по крышам и без страха ввязывавшимся в любые передряги. А теперь… теперь ты стала настоящей красавицей! Не ошибусь, если скажу, что ты самая очаровательная из всех девушек, которых я когда-либо видел.

— Спасибо за комплимент, Алберт! А ведь ты тоже переменился до неузнаваемости! Где твой носовой платок, теплый шарф и неизменный градусник?

Алберт весело расхохотался.

— Ты помнишь, как я даже в самую страшную жару не рисковал расстаться с теплыми пуловерами? Слава Богу, с тех пор многое изменилось. Поступив в колледж, я начал довольно серьезно заниматься верховой ездой. И теперь являю собой наглядный пример того, что спорт плюс здоровый образ жизни могут сделать с человеком!

— Просто невероятно! Пожалуй, ты стал одним из самых привлекательных молодых людей, которые когда-либо делали мне комплименты.

Сказав это, Дайана ничуть не покривила душой. Алберт Донахью к своим двадцати шести годам стал настоящим красавцем. Светлые кудри, ярко-голубые глаза, правильные черты лица и мужественная линия подбородка наверняка заставляли терять головы даже самых рассудительных женщин. Однако врожденные скромность и благородство всегда удерживали Алберта от неразумных поступков.

На крыльце показалась миссис Глэдстон.