А еще через два месяца я родила. Ровно в срок. Девочка. Вес три килограмма пятьсот грамм и ростом пятьдесят три сантиметра. Я помню, как впервые держала малышку на руках и понимала, что она самое ценное что у меня есть и большего мне не надо. А все, что я прошла и возможно еще пройду, стоит того чтобы появилась она. Он не пришел в роддом, а я и не ждала его. Но меня еще ждал шок, ведь выйдя из больницы, я наткнулась взглядом на Лиду и Николая. Подруга бросилась ко мне и нежно обняла, я же с смотрела на него и не могла поверить, что он посмел привезти жену к любовнице, которая только что родила ему дочь. Стало противно. Захотелось уйти, но было нельзя. Я позволила Лиде затолкать меня в машину, но дочку ей в руки не дала. До дому мы ехали слушая как подруга щебечет и радуется жизни. Уже в моей квартире она порадовалась, что девочки будут дружить. Я же опять еле сдержалась, что бы не сказать, что этого не будет, потому что я против, но опять жалея подругу я промолчала.

Он явился уже на следующий день, и внимательно осмотрев ребенка, порадовался и похвалил меня за то, что я родила ему здоровую дочь.

Помню, увидев его взгляд, я испугалась, таким странным он был и быстро забрала ребенка. Он как и раньше приходил почти каждый вечер помогал мне с малышкой, купал, пеленал ее, общался с ней и я даже расслабилась начиная доверять ему, но меня еще ждал сюрприз.

В тот день Изабель исполнилось три месяца. Он пришел с тюльпанами и погремушкой. Мы сидели и ужинали, когда он вдруг спросил:

— Ин, а тебе еще не надоело быть матерью?

— Ты о чем? — удивилась я.

— Просто тут знакомые хотят ребенка взять. Мечтают о дочери, вот я и подумал, тебе тяжело будет девочку растить, а там и деньги и оба родителя. Малышке там будет лучше.

— Ты что, предлагаешь отдать Изабель? — ужаснулась я, глядя на мужчину. В тот миг я думала, что мне показалось, и он просто не мог этого сказать. Я была в ужасе и не желала понимать смысл его слов, но реальность все равно стучала в мое сознание, а его слова только подтверждали этот кошмарный смысл.

— Ну не за даром же. — пожал он плечами, а я поразилась его равнодушию. Потом мне стало противно и одновременно безумно больно. И этого человека я люблю? Этому мужчине я позволяла пеленать и купать дочку. Как же все это гадко.

— Уходи! — вскрикнула я, вставая и указывая ему на дверь.

— Инна, ради бога, подумай своей головой. Кому ты будешь нужна с ребенком? Чувства они не вечны сегодня есть, завтра нет. А если мы разлюбим друг друга? Если я уйду или умру? Что ты тогда делать будешь? Как твоя мать коротать одинокую старость с дочерью на руках? Подумай, ты будешь свободна, у тебя будут деньги и возможности. Одумайся. Малышка будет счастливее в полной семье. Она просто помешает нам, а я же так тебя люблю и хочу быть только с тобой.

— Убирайся, я сказала! — уже не сдерживаясь, закричала я.

Он встал, посмотрел на меня злым взглядом, а потом выругался.

— Ну уж нет! — зарычал он после этого притягивая меня к себе и закрыл рот поцелуем

Я пыталась сопротивляться, но он быстро подавил сопротивление, продолжая ласкать тело. А потом я в ужасе поняла, что уже не сопротивляюсь, а даже сама отвечаю ему. Изголодавшись по нему мое тело выгибалось, прижимаясь к нему и желая слиться с ним. Его пальцы были повсюду, а я уже не контролировала себя. Ненависть к нему и самой себе захлестнула меня, но я уже не могла остановиться. И вот, в последний момент, лежа на столе, где совсем недавно была еда, теперь валяющаяся на полу, и ожидая, что он сейчас будет во мне, я услышала плачь дочери. Контроль над телом вернулся. Мать оказалась сильнее женщины.

— Отпусти, Иза проснулась. — прошептала я, пытаясь отстраниться.

— Она подождет две минуты! — отрезал он зло, и ворвался в меня одним резким толчком — Я же ждал!

Это я уже услышала сквозь дикую боль, пытаясь при этом вырваться. Бесполезно, а он продолжал двигаться, удовлетворяя свою похоть и не забывая держать меня. Боль и гнев просто накрывают меня. Как же я его сейчас ненавижу.

Но вот он отстранился и стал застегивать штаны.

— Можешь идти к своей малявке и не забудь подумать о моем предложении. Деньги лишними не бывают.

Потом он ушел, а я на негнущихся ногах доползла до малышки. И взяв ее на руки, поползла в ванну. Слыша плач дочери, я думала только об одном, что не хочу, чтобы она пила молоко сейчас. Я грязная мне надо в душ. Не хочу пачкать в этой грязи и ее. Положив малышку на пеленальный столик в ванной, я залезла под душ. И только тут поняла, что на мне разорванная блузка и задравшаяся до пояса юбка. Сорвав с себя одежду, я быстро, под плач дочери, приняла душ и только потом позволила себе покормить ее.

Помню, как сижу в ванне, прижавшись к стенке сжимая трехмесячную малышку, а из глаз текут слезы. Сколько я так просидела не знаю. Просто в какой-то момент малышка захныкала, и я поняла, что пора действовать. Не ради себя, а ради нее. Я должна любой ценой защитить дочь.

Перепеленав ребенка, я уложила дочку спать и набрала мамин номер.

— Слушаю. — недовольным и заспанным тоном ответила мама. Взглянула на часы. Четыре утра.

— Мам… — мой голос сорвался. Я больше ничего не могла сказать.

— Инна, ты? Девочка, что случилось? Ты в порядке? Что-то с Изой? — испугалась мама, услышав меня.

— Она в порядке! — с трудом произнесла я. — Мам, он предложил ее продать, а потом изнасиловал меня.

— Что? Так успокойся и жди, я еду.

Она добралась быстро, и кое-как выпытав у меня, что же случилось, напоила какой-то травой и уложила спать. Весь день я была в полузабытье. Я чувствовала, как мама приносит Изу и как малышка сосет молоко. Я слышала плачь дочери и прочие звуки, но не реагировала на это. Просто не могла пошевелиться, не было сил. Просто лежала на кровати то засыпая, то просыпаясь. А в себя пришла от громкого маминого голоса.

— Убирайся отсюда! — кричала мама — Мою дочь ты не увидишь и внучку тоже. И только попробуй приблизиться к ним, и я все расскажу твоей женушке, подонок! Вон из этого дома! Да как ты смел предложить продать собственного ребенка, как смел прикоснуться после этого к ее матери!

Звук хлопающей двери и шаги. Она вошла ко мне, и будто зная, что я не сплю, сказала.

— Нам не нужны его грязные деньги и забота тоже. Пусть катится к чертям. Мы с тобой вдвоем поднимем малышку. Прости, я была не права.

Так прошла неделя. Я более менее оклемалась после пережитого и даже смогла немного наладить свой быт. Но меня ждал новый сюрприз. На восьмой день ко мне ни с того ни с чего пришла Лида и ни одна — с ней был Николай. Мама молчала, хотя сначала хотела выгнать их, но я ей не позволила. Однако весь вечер пряча дочь в детской, я думала только об одном: как от них избавиться. Я точно знала, что начался новый виток наших отношений. Теперь он будет использовать подругу, чтобы попадать в дом, а если и это не получится, попробует отобрать ребенка.

Понимая все это и испуганная до смерти едва закрыв за ними дверь, я сказала маме.

— Я уезжаю.

— Но куда…? — начала протестовать мама и тут же замолчала глядя прямо перед собой, а потом тихо добавила — Ты права. Вам надо уехать. Он не оставит вас в покое.

А через неделю я стояла на вокзале, держа дочку на руках, и прощалась с матерью. Я бросала все и могла только молиться, что там, в другом городе, я смогу устроиться и начать новую жизнь, где будут только я и мой ребенок.

Я и раньше слышала, что женщине тяжело в чужом городе, но и подумать не могла насколько. Первой моей проблемой стало жилье. Мама не дала мне продать квартиру заставив сдать ее и мне пришлось ехать только с теми деньгами, что я получила от сдачи и что накопила сама. Уже позже я радовалась маминому поступку, ведь в том городе однокомнатная квартира стоила больше чем моя двухкомнатная. Первое жилье я снимала у супружеской пары, и тут меня ждал сюрприз — стоимость съемной квартиры почти полностью покрывала доход от сдачи, и в результате я оставалась без денег на жизнь с трехмесячным ребенком на руках, а значит, надо было иметь дополнительный заработок. Пришлось искать работу. Но кто возьмет женщину из провинции, пусть и с дипломом и бывшего замдиректора супермаркета, с грудным ребенком на руках? Да никто и именно это я поняла, отбежав половину магазинов города в поисках работы. И как результат, устроилась в продуктовый отдел одного из рынков. Холодно, многолюдно и платят мало, но это работа и я ей искренне радовалась. Дочка была со мной, ведь я не могла позволить себе няню. Укутанная в шесть кофт она спала в одном из ящиков. Страшно звучит, но тогда я была довольна.