Мать на этот раз не смогла поехать с ней, но компенсировала свое отсутствие большой суммой денег. И, приплюсовав ее к своим сбережениям, Джейн почувствовала себя баснословно богатой, свободной и абсолютно взрослой. Ей недавно исполнилось двадцать.

Каждый день она видела себя словно на самом острие счастья: весенний Неаполь вдохновлял и влюблял, а впереди — еще два месяца свободы, солнца и моря!

Георг появился случайно и, как потом они любили шутить, «постепенно». Сначала она не замечала его и не придавала значения встречам то там, то здесь. Они были соседями, их дома стояли рядом. Георг был итальянцем, жил и работал в Нью-Йорке, но каждое лето старался приезжать на родину, так как очень по ней скучал.

Джейн — хрупкая блондинка с голубыми глазами и пышным облаком кудрявых «ангельских» волос — сильно выделялась в толпе смуглых итальянок, и все местные мужчины невольно заглядывались на нее, потому что необычное и редкое всегда привлекает. Георг не стал исключением, только ему больше повезло: соседи, как известно, чаще встречаются.

В тот день Джейн пошла с тетей Марой на базар. Тетя Мара была типичной итальянкой, каких тысячи в любом городе: держала частное кафе возле дома, вела огромное хозяйство и больше всего на свете любила поболтать.

Вот тогда-то в этих разговорах Джейн впервые услышала о Георге, что он чертовски красив, богат и, кажется, на данный момент холост.

Джейн, впрочем, с трудом представляла, о ком идет речь. Все ее мысли в тот день были сосредоточены на Лориано, который часто катал ее на скутере, всегда провожал до дома по ночам, а однажды они ездили на безлюдный берег, где на мягком песке Джейн показала ему все, на что способна. Но именно с тех пор Лориано почему-то перестал катать ее и все реже провожал по ночам. Более того, в компании, в которой они оба проводили время, в ее адрес стали все чаще раздаваться подозрительные смешки.

Тогда Джейн решила разобраться, чего он хочет. А если выяснится, он решил бросить ее, тогда она отомстит самой что ни на есть коварной местью!

Вообще, итальянцы сильно раздражали ее. В них удивительным образом сочеталась зрелость тел и абсолютно юный, идеалистический подход к жизни. С этими людьми было трудно общаться: они много говорили, редко держали слово и часто выдавали секреты.

Она стала подумывать — а не завести ли роман с мужчиной постарше? Только где его взять? На Георга, жившего в соседнем доме, Джейн даже не смотрела. У него был один существенный минус: в этом году ему стукнуло тридцать два, об этом она узнала от Мары.

Позже, когда их роман был в самом разгаре, он клялся, что все дни, с тех пор как она приехала, не спускал с нее глаз. Но Джейн, сколько ни напрягала память, не могла найти в ней ни единого эпизода этих «случайных» встреч…

Итак, был обычный жаркий майский денек. После похода на рынок Джейн долго отдыхала в своей комнате, а под вечер стала, как обычно, собираться на прогулку. Ей было немного неуютно оттого, что ребята из компании над ней смеются. Она прекрасно понимала, откуда «дует ветер», и собиралась сегодня начистоту поговорить с Лориано. Но, придя на площадь, к своему ужасу и смятению, увидела его с другой девушкой, причем оба вели себя так, словно были уже давно близки.

На ее просьбу отойти в сторонку, чтобы поговорить, Лориано сначала отвечал едкими улыбками и молчал, а потом, многозначительно переглянувшись с остальными, встал и нехотя пошел за ней. Он отказался объяснять свои действия, сказал, что она придает слишком много значения мелочам. И добавил, что если девушка спит с первым встречным, то хорошего отношения к себе не заслуживает. Это было в какой-то степени справедливо: на пляж они поехали уже на третий день близкого знакомства.

В общем, через пять минут Джейн вся в слезах убежала к морю, но, не зная дороги, как назло, попала на тот самый ненавистный пляж, где долго рыдала, сидя на песке.

Стоит ли говорить, что Георг нашел ее именно там, и, как это часто бывает, после его попыток утешить и вытереть слезы Джейн они стали друзьями? Правда, теперь Джейн вела себя осторожно, хотя прекрасно видела, что интерес Георга совершенно не дружеский. Но он вел себя как настоящий джентльмен: бросал на нее пылкие взоры, заставлявшие ее краснеть, и при этом держался на расстоянии. Джейн сильно смущала двенадцатилетняя разница в возрасте и тот факт, что встречаться приходилось тайно, чтобы не вызвать недовольства тетушки Мары и сплетни соседей.

Впрочем, понятие «встречаться» поначалу едва ли было применимо к их трогательным отношениям, когда они до полночи гуляли по городу, целомудренно держась за руки, ходили в театр, в оперу, смотрели кино или просто сидели в парке… Прошло уже две недели, а Георг не сделал ни единой попытки ее даже поцеловать.

Зато Джейн обнаружила, что с этим человеком она может говорить обо всем, и даже о том, о чем не сказала бы никому. Георг был всеведущим, всепонимающим и абсолютно ничему не удивлялся. Признайся она тогда ему, например, в убийстве и в том, что на самом деле скрывается от полиции, он, наверное, просто пожал бы плечами и сказал свое вечное: «У каждого свои грехи и прихоти». Это высказывание Джейн запомнила надолго и вспоминала часто уже после того, как они расстались…

Как начался их роман, она уже не помнила. Когда именно она влюбилась в него? Влюбилась так, что, казалось, сердце сейчас разорвется! И сердце ее рвалось всякий раз, когда она просто смотрела на Георга, на его смуглую шею, на его гордый красивый профиль, на его глаза… Ах, его глаза, наверное, свели с ума не одну женщину! Георг ей кого-то напоминал, она никак не могла вспомнить кого. Но через некоторое время это оказалось уже не важно, потому что они стали близки по-настоящему.

Это произошло после премьеры какого-то фильма. Премьера прошла в Риме, и они, понимая, что на улице уже глубокая ночь, решили не возвращаться в Неаполь. В отеле, где Джейн и Георг честно собирались снять два отдельных номера, портье сказал им:

— Я могу предложить вам номер люкс с видом на рощу, если, конечно, ваша супруга не станет возражать против пения птиц по утрам…

Джейн залилась краской, и Георг поспешно ответил, что они согласны.

Это была самая сладкая ночь в ее жизни, Джейн даже не понимала, чем заслужила такое неземное счастье. Она плакала в руках Георга, потому что никакие другие эмоции, кроме слез, не могли, не умели передать то пронзительное и глубокое нечто, которое она испытывала. Пожалуй, это была именно любовь. Острая, раздирающая ее изнутри, и такая всеобъемлющая, что иногда она боялась, что огонь сейчас прорвется наружу и сожжет все вокруг.

А еще Джейн все время боялась потерять Георга. Она рассуждала очень просто. Такое счастье (если верить прочитанным ею книгам о любви) не может продолжаться вечно: здесь по сценарию либо кроется какое-то коварство, либо судьба скоро разлучит их. И Джейн, разумеется, больше боялась второго: никакого коварства от Георга она не ожидала.

Дальше все тоже было достаточно предсказуемо: им не захотелось возвращаться в Неаполь и, поселившись в доме друга Георга, они остались в Риме еще на три недели. Сам хозяин появился всего один раз, и Джейн даже не запомнила его. А потом Георг внезапно уехал по делам в Штаты, а она, счастливая и немного растерянная, вернулась к Маре — ждать от него вестей и строить планы на будущее.

Время шло, вестей не поступало. Закончился июнь, прошла половина июля, и Джейн, несмотря на уговоры остаться до конца лета, собралась домой. Дело было не в том, что закончились деньги, как она солгала Маре, и тем более не в том, что надо появиться в университете. Джейн хотела как можно быстрее разыскать Георга, потому что обнаружила, что беременна.

Эта новость повергла ее в радость и смятение одновременно: а вдруг?.. Нет! Георг не может оказаться подлецом. Он любит ее. Любит так же сильно, как и она его, а может, и еще сильнее. Он конечно же обрадуется тому, что у них будет ребенок, и тут же сделает предложение.