— Почему же вы не расстанетесь?

— По очень простой причине, — сказал он сухо. — Из-за моей карьеры.

— Но если брак ненастоящий, ты можешь получить развод без всякой огласки.

— Вопрос о разводе не стоит. — Его лицо стало еще более мрачным, чем мгновение назад. — В данных обстоятельствах я могу требовать, чтобы брак был признан недействительным. Но это вызвало бы еще больше кривотолков, чем развод. Могу себе представить, какие комментарии позволят себе бульварные газеты!

— Но не можешь же ты сломать свою жизнь из-за карьеры!

— Я и не собираюсь так поступать. Всего через несколько месяцев я смогу делать все, что захочу. Но сейчас нельзя, чтобы мое имя попало в газеты.

— Ну, если тебе нет необходимости слишком долго ждать, я могу не тревожиться.

Темная бровь удивленно поднялась вверх.

— Тревожиться?

— Конечно. — Она придвинулась к нему и прислонилась головой к его плечу. — Я уверена, что ты прекрасно владеешь собой, мой дорогой, но все же ты живой человек. Это не может долго продолжаться. Разве не наступит время, когда тебе захочется чего-то большего?

— Что это значит?

— Не притворяйся, что не понимаешь! — прошептала она и, встав прямо перед ним, обхватила его шею руками, наклонив его голову так, что их щеки соприкоснулись. Она была такая нежная и миниатюрная, ее тепло в этот момент воплощало в себе все, что он ждал от женщины. Его руки инстинктивно сомкнулись вокруг нее, и он нежно коснулся губами ее губ. Мгновение они оставались неподвижными, потом дрогнули и приоткрылись, и она прижалась к нему, отвечая на поцелуй со страстью, которой он не ожидал. Одинокий, отчаявшийся и отвергнутый, он не был бы обыкновенным смертным человеком, если бы не откликнулся на эту страсть. Они стояли, слившись в поцелуе, и взаимное желание соединяло их.

Только когда Сильвия произнесла его имя дрожащим и невнятным голосом, он пришел в себя и, разжав ее руки, сомкнутые вокруг его шеи, отодвинулся от нее.

— Я не должен был этого делать, Сильвия. Это несправедливо по отношению к тебе. Пока я не пойму, что я обо всем этом думаю, я…

— Позволь, я помогу тебе понять. — Она положила руку на его рукав. — Тебе нужно, чтобы я все сказала прямо? Разве ты не знаешь, как я к тебе отношусь?

Глядя в ее томные полузакрытые глаза, он испытал соблазн взять все, что она предлагает. Ее откровенное признание в любви не было для него сюрпризом: она никогда не скрывала, что он ей нравится. Но было бы неразумным менять их отношения, пока он не разрешит конфликт между ним и Джулией.

— Ты мне отказываешь, да? — Голос Сильвии, полунасмешливый-полусерьезный, прервал его мысли.

Он взял ее руку и поднес к губам.

— Ты, наверное, сочтешь меня старомодным, если я скажу, что слишком тебя уважаю?

— Не старомодным, а рыцарственным… и слишком добрым.

— Это ты добрая. Все эти недели ты столько мне давала. Отчасти поэтому я не могу сейчас воспользоваться твоим предложением. — Он нахмурился. — Господи, как самодовольно это звучит! Я не хотел этого. Но…

— Я знаю, что ты хочешь сказать, Найджел. И понимаю тебя лучше, чем ты думаешь. Как насчет ужина? У меня есть сандвичи с цыпленком и паштет.

— А ты не хочешь пойти в ресторан?

— Конечно нет! Лучше я попытаюсь тебя соблазнить! Сейчас я привезу столик.

Найджел смотрел ей вслед, не веря своим глазам: страстная, пылкая женщина, которую он мгновение назад держал в своих объятиях, мгновенно превратилась в уверенную в себе хозяйку дома. Тем не менее, он был рад, что она так прекрасно владеет своими чувствами. Если бы он мог сделать то же самое! Невозможно поверить, что Джулия по-прежнему имеет над ним власть.

Возвращение Сильвии с сервировочным столиком заставило его вернуться в настоящее. За необыкновенно вкусной едой время пролетело так быстро, что он изумился, услышав, как часы на камине пробили двенадцать.

— Не думал, что так поздно, — сказал он, вставая. — Ты слишком хорошая хозяйка, дорогая.

— Все зависит от гостя! — Она озорно улыбнулась. — Обожаю, когда ты начинаешь говорить общепринятыми фразами. У тебя это получается прямо как у героя Джейн Остин.

— Сегодня мое поведение было явно не на высоте. — Он поймал ее руку. — Я не имел права тебя целовать.

— Имел. — Она вдруг по-дружески обхватила его руками за плечи. — Ты был лучшим другом Джеральда, Найджел, а не просто родственником. И это тоже сближает нас. Если твои приходы сюда могут тебе помочь…

— Не разрешай мне занимать все твое время, — предупредил он ее. — Это несправедливо по отношению к тебе.

— Разреши мне самой судить об этом. — Она проводила его в прихожую и открыла входную дверь. — До завтра?

Его брови сдвинулись, но тут же вновь расправились.

— Да, — сказал он негромко, — до завтра.

Зная, что Найджел постоянно видится с Сильвией, Джулия гадала, сколько еще он будет тянуть с разводом. Что касается ее, то, чем скорее она окажется одна, тем лучше. Встречи с Найджелом напоминали ей о совершенной ею глупости, а она вполне могла бы обойтись без такого напоминания. Она знала, что развод выдвинет на первый план проблему ее отношений с Конрадом, но все же решила объясниться с мужем.

Однажды в конце особенно скучного, ничем не заполненного дня она наконец-то собралась поговорить с ним об их будущем. Но ее планы не осуществились, так как он не появился к обеду. Ее раздражение усилило то, что она вынуждена была узнать о его отсутствии от Хильды.

— Мистер Фарнхэм сказал, чтобы я не беспокоила вас и не подзывала к телефону, — извиняющимся тоном объяснила девушка. — Но он будет работать допоздна и просил не ждать его к обеду.

Джулия была уверена, что Найджел с Сильвией. Значит, Конрад оказался прав. Если мужчине недоступна одна женщина, он достаточно быстро утешается с другой.

Пообедав в одиночестве, она вернулась в гостиную и раскрыла книгу. Но сосредоточиться ей не удавалось, и она отложила ее, решив мысленно сформулировать то, что скажет Найджелу, когда он вернется.

Время тянулось медленно, и было уже за полночь, когда она услышала, как он отпирает дверь и идет по холлу.

— Найджел! — окликнула она его.

Дверь открылась, и он вошел.

— Да?

Вытирая свои неожиданно вспотевшие руки носовым платком, она быстро произнесла:

— Я бы хотела поговорить с тобой.

— О чем?

Он казался таким отрешенным, что ей трудно было начать. Она облизала внезапно пересохшие губы, глубоко вздохнула и начала прямо и решительно — совсем не так, как планировала только что:

— Я хочу, чтобы наш брак был признан недействительным.

Его лицо не дрогнуло, оставшись отчужденным и безразличным. В полном молчании он продолжал смотреть на нее.

— Ты меня слышал? — сказала она прерывающимся от волнения голосом. — Я хочу быть свободной.

— Полагаю, чтобы выйти замуж за Уинстера?

Он говорил так презрительно, что, выйдя из себя, она ответила:

— Ну и что?

Он чуть пожал плечами, и на его лице никак не отразился холод, который охватил все его существо при мысли об ее изящном теле в объятиях Уинстера.

— Не понимаю, какая тебе разница, что я сделаю, — продолжала она. — По крайней мере, эта комедия закончится. Я знаю, она тебе так же в тягость, как и мне. Особенно теперь, когда ты так погружен… — она заколебалась, — так занят каждый вечер.

— Мы все в чем-то находим удовольствие.

Его откровенные слова были для нее ударом. Несколько секунд она стояла как оглушенная и не слыша его, хотя видела, что он продолжает говорить.

— …обсудить это спокойно, — поймала она только самые последние его слова. — Сядь, Джулия, мне надо объяснить тебе кое-что. Когда я говорил о признании брака недействительным, то, вспомни, упомянул, что соглашусь на это в удобный для меня момент. Как раз сейчас мне хотелось бы этого избежать.

Она испытала необычайное облегчение, настолько сильное, что у нее неистово заколотилось сердце и задрожали руки. Потрясенно она вдруг поняла, почему его слова не только не огорчили ее, но успокоили и почему брак с Конрадом всегда казался ей невозможным. Как она была слепа! Как по-детски наивно было не осознать, что таилось в глубине ее сердца!