— Хорошо. Я готова.

Они встретили Дженни на Хай-стрит, и она подошла к ним, придерживая руками полы пальто, чтобы они не разлетались.

— Привет, дорогой, я надеялась, что ты выйдешь пораньше. Ненавижу такую погоду. Представляю, каково там, на холмах.

Либби бросило в жар, у нее перехватило дыхание, словно она лишилась дара речи, и Дженни улыбнулась:

— Если судить по Либби, то там настоящий ураган. Между прочим, Либби, Адам не говорил тебе, что собирается одолжить тебя мне?

—  Что?

— Не говорил. Я знала, что не скажет. — Она взяла Адама под руку и с веселой укоризной покачала головой. — Вечеринка по случаю моего дня рождения — мне исполняется двадцать один год. Будет ужасно много работы. Нужно составить списки, разослать приглашения. Адам сказал, что ты могла бы мне помочь.

— Конечно. Всем, чем могу.

— О, во многом и очень многом, — засмеялась Дженни. — Остался всего месяц, так что Адам сказал, что я могу рассчитывать на тебя по утрам.

Она была не против помочь Дженни, хотя с большим удовольствием проводила бы весь день в Сторожке лесника.

— Начиная с завтрашнего дня, — уточнила Дженни.

Этот праздничный вечер обещал быть самым примечательным событием Вутон-Хэя за последние годы. Родители Дженни были очень зажиточными людьми, дом у них был достаточно просторный, и никто не сомневался в том, что ее день рождения будет отпразднован на славу. Более того, было похоже, что об этом званом вечере будут говорить много месяцев спустя.

Либби было интересно, сколь многое из всего этого организуется ради Адама. До этого Дженни была одной из девушек, симпатичнее многих, но не красивее остальных. Но сейчас у нее был Адам Роско, который был самым знаменитым человеком на тридцать миль кругом. Она стала девушкой, которой в эти дни можно было позавидовать. Ей хотелось, чтобы все видели и знали это.

Когда Либби на следующее утро пришла в дом Драйверов к девяти часам, она поняла, что Дженни говорила не зря: предстояло действительно очень много дел.

Мать Дженни многие годы страдала слабым здоровьем и была склонна к тому, чтобы поручить всю подготовительную работу специализированной фирме. В конце концов, они же нанимают рестораторов, почему бы не поручить им выполнение и всей другой работы. Но Дженни была категорически против. Это был ее праздник. Она хотела, чтобы все делалось по ее плану, и надеялась, что это ей удастся, поскольку рассчитывала на помощь Либби.

Либби помогала. Более того, она выполняла всю основную работу: печатала приглашения, звонила по телефону. Она носилась по округе, собирая меню и отвозя их обратно, помогала вносить в них изменения и добавления. Организовала покупку цветов и напитков, приглашение музыкантов и даже снятие с петель дверей в комнатах наземного этажа, чтобы превратить их в огромный зал для приема большого числа гостей.

Она даже сделала Дженни платье. Та не могла нигде найти, что хотела, но представляла себе его фасон, а Либби умела шить, разве не так? Поэтому не могла бы Либби сшить ей платье?

— Я прямо не знаю, что бы делала без тебя, — призналась Дженни за несколько дней до торжественного дня, и Либби ответила:

— Я рада, что смогла помочь.

— Ты придешь, не так ли? — получила Либби свое приглашение после того, как все остальные были разосланы. Приглашение было на двоих. Сейчас они находились в коттедже, и Либби собиралась идти домой.

— Я не пропущу его, это будет прекрасный вечер.

— О да! — Дженни взглянула на Адама. — Ты придешь с Яном?

Другие люди спрашивали ее о Яне время от времени. Дженни, должно быть, слышала, как обстоят дела. И Либби ответила:

— Я давно не встречалась с Яном.

— О, я и не знала! — воскликнула Дженни. На самом деле, она была в курсе! — Очень жаль.

— Не сожалей, мы расстались с ним друзьями.

— Конечно, — сказала Дженни.

Возвращаясь домой, Либби могла представить себе, как Дженни говорит Адаму: «Я не знала, что он бросил ее. Бедняжка Либби. Полагаю, ей казалось, что не имеет никакого значения тот факт, что дядюшка ничего ей не оставил. Семья Яна очень зажиточная. Но теперь, когда ей действительно хочется заполучить его, она не может этого сделать».

Ей не было смешно, но она попыталась рассмеяться. И тогда опять в ее воображении возник Ян, и ей стало не до смеха.

Это был вечер накануне торжества. Пятница. И Либби заглянула к Ивонне, чтобы купить себе платье.

— Похоже, это будет торжественный вечер, наравне с приемом у мэра, не так ли? Она наприглашала половину города.

— Я знаю это. Сама печатала все приглашения, клала их в конверты и штемпелевала.

— Как дела, дорогая? — Она встречалась с Ивонной довольно часто, но это был первый раз за последнее время, когда та спросила ее об этом, и прежде, чем Либби смогла ответить, она констатировала: — Он будет круглым дураком, если остановит свой выбор на Дженни Драйвер. Он что, глупый?

— Нет, далеко нет.

— Тогда он должен видеть, что она собой представляет.

Обязательно увидит когда-нибудь, поскольку в Дженни не было настоящей нежности. За этой улыбкой и ее несомненно красивыми лицом и фигурой скрывались жестокость и жадность. Но она тоже не была глупой, и могла пройти целая жизнь, прежде чем она сбросит свою маску.

Либби возвращалась к себе в свою комнатушку, чувствуя себя старой и усталой. И там ее ожидал Ян. Она узнала его машину, стоящую около дома, но к тому моменту, когда заметила ее, было поздно поворачивать назад. Ви увидела ее в окно и открыла ей парадную дверь.

— Бог ты мой, ты выглядишь такой усталой! — воскликнула Ви. — У меня готов чай, и тебя кто-то поджидает.

На пороге комнаты стоял Ян. Его угощали чаем. Полупустая чашка стояла на столе.

— Привет, Либби, — сказал он.

— Привет.

— Ты идешь на завтрашнее торжество? — У нее в руках был пакет из магазина женской одежды. Он догадался, что в нем было платье для этого вечера.

— Полагаю, что да. Сегодня утром позвонила Дженни и пригласила меня. Сказала, что думает, что я приду с тобой.

— Она и сейчас так думает?

— Могу я пойти с тобой?

— По мне, лучше не надо.

Ви поняла, к чему все клонится, и поспешила на кухню, плотно закрыв за собой дверь.

— Ты знаешь, что должно произойти? — спросил Ян. — Они собираются объявить о своей помолвке. Она почти что сказала об этом, и, если они это сделают, тебе не хотелось бы, чтобы рядом с тобой оказался друг?

— Я не верю, — настаивала Либби.

— Готов поспорить с тобой на что угодно.

— Ян, иди на эту вечеринку, у тебя есть приглашение, но только не делай этого ради меня.

— Я сказал «друг», Либби, — произнес он тихо, — только это я и имел в виду. Я уже привык к той мысли, что между нами никогда ничего не будет, но я продолжаю думать, что завтра вечером тебе потребуется, чтобы кто-то был рядом.

— Благодарю, — улыбнулась она, — но я не нуждаюсь больше в том, чтобы обо мне кто-то заботился. Даже если и во имя прошлого. — Она выглядела усталой, но продолжала стоять, все еще улыбаясь и не опуская глаз перед его взглядом — Ты найдешь себе другую, Ян, помяни мое слово.

Он подумал, что найдет когда-нибудь девушку, которая понравилась бы его родителям, подобную той, какой была раньше Либби. Сейчас она была совсем другой, и он чувствовал себя человеком, который мельком увидел нечто удивительное, что он будет помнить всю свою жизнь.

— Либби, — начал он, — я хочу…

— Порой и мне чего-то хочется, — усмехнулась она, а в ее широко раскрытых глазах застыла боль. — До свидания, Ян. Благодарю тебя, прощай.

Она страшно устала, но едва сомкнула глаза в эту ночь и к утру приняла решение. Будет тяжело покинуть этот гостеприимный дом. Они были так добры к ней. Ей никогда больше не найти такого же тепла у чужих людей, а с сегодняшнего дня это так и будет — ей придется жить среди чужих.

Но она не сможет оставаться здесь, если Адам женится на Дженни. Она может прочитать об этом в газете, подобно тому, как он сказал ей когда-то о ее возможной свадьбе с Яном. Но если это так, то ей лучше быть подальше от них в этот момент.