— Эй, братишка, — прервал ее грезы голос Джефа, — разве мне не положено поцеловать невесту?

Прежде чем Джон или Кейт смогли ответить что-либо, он взял девушку за руки и прижался своими губами к ее губам. В отличие от старшего брата, Джеф совершенно не умел целоваться. Его губы показались Кейт жесткими и чужими. Рассел-младший отпустил невесту, а девушка покраснела, не зная, как ответить на подобное обращение.

Джон нашелся первым и, прижав Кейт к себе, с улыбкой ответил брату:

— Иди, поищи себе другую женщину, салага.

В голосе Джона было что-то такое, что заставило Джефа отступить на шаг, вскинув руки в знак примирения.

— Сдаюсь, сдаюсь, братишка. Я не претендую на твой трон. Но, согласись, тебе просто страшно, что ей мои поцелуи понравятся больше. — Он ухмыльнулся. Глаза выдавали Джефа, было видно, что он уже изрядно приложился к спиртному. — Ты глянь, Кейт, твой парень ревнует. Осторожнее с этим увальнем.

— Тебе не пора на родео, брат? — спросил Джон с нажимом в голосе.

— Ты издеваешься? Да я так не веселился с тех пор, как мальчишкой убежал из дому. Мой единственный брат женится, а я не могу как следует погулять на его свадьбе?

— Джеф, ты переходишь границы, или иди проспись, или возвращайся к гостям и будь паинькой.

— Зря ты так, братишка. Впрочем, если вы, ребятки, меня извините, я пойду. На горизонте замаячила симпатичная дамочка.

— Да что с тобой, Джон? — сказала Кейт, когда Джеф скрылся из виду. — Он же просто дразнил тебя. Ты сердишься на него?

— Из-за того, что он поцеловал тебя? Нет. — Джон протянул ей бокал шампанского со столика. — Мой брат всегда начинает хамить старшим, едва притронется к выпивке. Нужно просто вовремя щелкнуть ему по носу, чтобы образумился. Но, уж коли на то пошло, то если кто-то и будет целовать тебя в этом доме, то это буду я.

Кейт едва не поперхнулась шампанским.

Когда вечеринка вошла в самый разгар, Джон начал водить Кейт среди гостей, знакомя ее со своими соседями и друзьями. Улыбка не покидала его лица, а рука крепко обнимала талию супруги. Он был просто неотразим. Настоящий светский лев. Никто бы не смог предположить, что Джон Рассел не рад этому браку. А может все-таки дело в том, что ему не так уж противно оттого, что Кейт Эйер стала его женой? Но, как бы там ни было, а девушка чувствовала себя совершенно не в своей тарелке. Она не привыкла к светским раутам.

И все-таки они пережили этот банкет, и Кейт, по настоянию Кока, даже бросила цветы, которые поймала соседская дочка. После чего они на пару с Джоном разрезали свадебный торт, умудрившись при этом выглядеть достаточно счастливыми. Новоиспеченный муж шептал ей на ушко всякие глупости, и Кейт, к собственному удивлению, заливалась счастливым смехом. А когда кто-то крикнул «горько», то Джон, нисколько не смутившись, заключил жену в медвежьи объятия и под общие аплодисменты крепко ее поцеловал. Во время этого действа Кейт трепетала от возбуждения. Атмосфера бала, на котором она была королевой, и шампанское ударили ей в голову, и она едва не потеряла над собой контроль.

Наконец гости начали расходиться, чопорно раскланиваясь с хозяевами и вновь желая им всего наилучшего. Вскоре в доме остались лишь несколько фермеров, усевшихся с текилой в руках обсуждать падение цен на зерно, и Кейт, уставшая от впечатлений дня, умудрилась ускользнуть к себе.

После ванны с пеной и ароматической солью девушка легла на кровать поверх одеяла, облачившись в одну футболку, доходившую ей до колен. Она должна забрать Марка у Кока, подготовить его ко сну и уложить. Старый повар и так целый день присматривал за малышом. Но прежде ей необходимо собраться с мыслями и успокоиться. День начался с изрядной нервотрепки, но, как ни странно, этот прием, и гости, и прекрасный стол, приготовленный Коком, все это было скорее мило и приятно. Джон вел себя просто блестяще, особенно ее задело за живое то, как он отреагировал на выходку брата. Удивительно, что они, будучи так сильно похожи внешне, так отличаются друг от друга.

Кейт закрыла глаза, вновь и вновь представляя, как губы Джона касаются ее губ нежным поцелуем, оставляя привкус сливочного крема и терпкого виски. Вдруг дверь открылась и кто-то вошел в комнату.

— Проходи, Кок, — сказала девушка, не глядя на вошедшего. Она была уверена, что повар принес ей Марка. — Я уверена, он уже соскучился по кроватке.

Пружины жалобно скрипнули, и матрац промялся с противоположного от Кейт края. До девушки долетел знакомый аромат одеколона после бритья.

— Он действительно соскучился по кроватке, — услышала она сочный баритон Джона.

Каждая клеточка ее тела напряглась. Сердце, казалось, готово было выскочить из груди.

— Но как же малыш? — протестующе воскликнула Кейт, пытаясь предотвратить неизбежное. — Я должна уложить его спать.

— Его нет, — сказал Джон, но, увидев расширившиеся зрачки Кейт, решил уточнить: — Кок отвез его в гостиницу к Джефу и остался там, так что не беспокойся о мальчике.

Так, значит, повар и брат Джона тоже уехали. Из этого следует, что они одни в этом огромном доме. Пульс бедной девушки подскочил еще. Наедине с самым сексуальным, самым желанным мужчиной во вселенной. К тому же этот мужчина теперь еще и ее муж.

В призрачном свете ночника Кейт заметила, что ее суженый уже избавился от ботинок, галстука и пиджака. Рубашка была распахнута, его мускулистая волосатая грудь вздымалась и опадала в такт частому дыханию. Неужели он тоже нервничает? Ее взгляд опустился ниже, на кубики мышц живота. Затем еще ниже. Ее скрытые желания переросли в неприкрытое требование организма. Кейт с трудом отвела взгляд от Джона. Да, это будет нелегко, ох, как нелегко.

— Джон, это был тяжелый день… — начала девушка.

— Кейт, я ведь твой муж. Так или нет?

— Только на бумаге. — Натянув футболку на колени, Кейт зажмурила глаза.

Все это превращалось в какой-то безумный спектакль. Если она взглянет на него, на его сексуальное тело, в его глаза, полные страсти и желания, то она просто не сможет удержаться. И их брак перестанет быть фиктивным. Она просто не захочет сдержаться, если бросит на него хоть один короткий взгляд.

Когда он дотронулся до ее руки, девушка вздрогнула, но открыла глаза. Он все еще был здесь, не растворился в воздухе, как Чеширский Кот. Вот он, ее суженый, во плоти. Жив, здоров и вполне годен к употреблению. Просто десерт какой-то.

— Кейт, если тебе не изменяет память, я не соглашался на брак только на бумаге. Я предупреждал тебя, что тебе придется быть моей женой по всем статьям. — Его голос звучал точно ручей, усыпляя ее, соблазняя… — Мы не будем спать порознь. Да и в любом случае, подумай сама, если у нас на руках официальная бумага, то зачем отказываться от единственного плюса, который можно найти в браке?

Как он не может понять всей сложности вопроса? Ведь дело не в сексе. Что из того, что она хочет его еще сильнее, чем он хочет ее? Она много что хочет от этой жизни. Но инстинкт самосохранения в ней гораздо сильнее инстинкта продолжения рода. Она пришла в этот дом только с одной целью — обезопасить свое будущее, но сейчас, глядя в глаза любимого человека, она с трудом припоминала это.

— Я хочу тебя Кейт, — произнес ковбой с мольбой в голосе, снова дотронувшись до руки девушки, от чего у той по спине побежали мурашки, — разве ты не хочешь меня?

— Я не могу, Джон. Пожалуйста, отнесись к этому с пониманием.

— Но почему? В чем загвоздка? Я мужчина, ты женщина, разве это не естественно, желать друг друга? Тем более, мы обручены.

Джон придвинулся к ней. Теперь его грудь находилась в нескольких сантиметрах от ее вздымающейся под футболкой груди.

— Это ненадолго, Джон, — нашла она в себе силы ответить, — все это временно. — Она сглотнула и отвела взгляд.

Мужчина перевел взгляд на ее шею и дотронулся до нежного изгиба кончиками пальцев. Кейт пробила дрожь, она подавила в себе желание броситься в объятия желанного мужа.

— Я не могу, я… я не верю в привязанности, Джон. Это не может продолжаться вечно, пойми, — выдавила она из себя, едва не рыдая.