— Ты собираешься причинить боль моему брату, Мэдди? — спросил Джейк. — Или ты любишь его достаточно сильно, чтобы остаться с ним?

Маделин сжала руки в кулаки, ища в себе смелость, так необходимую для возлюбленной воина.

— Чем обычно занимаются люди, которые ждут возвращения воинов? — спросила она.

Взгляд Джейка задержался на ее почти пустом стакане.

— Помимо этого, — добавила она, издав смешок.

Пятнадцать минут спустя женщина и мальчик вошли в зал для восточных единоборств вместе со своим учителем и начали медленно повторять его движения.

Прежде во время работы Люк Беннетт никогда не терял концентрации. Сейчас он в качестве приглашенного эксперта находился на американском патрульном корабле. Ничего нового. Обычная рутина. Он ежедневно погружался на глубину, показывал командам новичков, как нужно обезвреживать японские торпеды.

Он хорошо делал свою работу, полностью отдаваясь ей, но при этом его мучило неприятное ощущение, которое до сих пор он испытывал лишь однажды, — когда умерла его мать.

Это было чувство пустоты, к которому примешивалась неуверенность. Он не знал, что будет его ждать по возвращении в Сингапур.

Он спрашивал себя, перестал ли По на него злиться. Будет ли Юн готовить на целую армию, когда он вернется, или ему придется снова добиваться ее расположения?

Работает ли Маделин с утра до ночи, чтобы не думать об опасности, которой он себя подвергает? Достаточно ли прочны их отношения, чтобы выдержать разлуку, или, когда он вернется, Мэдди скажет ему, что с нее достаточно?

В свободные часы он пытался читать, заниматься в спортзале, проводить время со своими товарищами. Он ловил вместе с ними рыбу, слушал скабрезные анекдоты и истории о двадцатифутовых белых акулах, в которых правда смешивалась с вымыслом. Обычно это помогало ему отвлечься, но не сейчас.

Тогда он решил позвонить Маделин. Офицер связи набрал номер, который продиктовал ему Люк, и сказал, что у него есть три минуты.

Мэдди подошла к телефону после третьего гудка.

— Привет, Мэдди.

— Где ты? — спросила она.

— Все еще на борту судна. Работаю.

— Ничего не случилось? — осторожно спросила она. — Ты в порядке?

— В полном. Это рутинная работа. У меня выдалась свободная минутка, и я решил тебе позвонить. Как у тебя дела?

— Хорошо, — ответила она.

После этого в разговоре возникла пауза, которую Люк не знал, чем заполнить. Он не мастер подобных разговоров. До сих пор он никогда никому не звонил с работы.

— По кое-что для тебя сделал из обрезков, оставшихся от парты, — наконец сказала Мэдди. — Не буду говорить, что это, чтобы не портить сюрприз, но получилось красиво. Думаю, это своеобразный способ попросить у тебя прощения за то, что он тебе наговорил.

— Ему не нужно передо мной извиняться, — пробормотал Люк.

— Нужно, — возразила Маделин.

Снова неловкая пауза. Люк чувствовал, как утекают драгоценные секунды.

— Как Джейк? — спросил он, чтобы не молчать. У него были более существенные вопросы, но он боялся, что если начнет их ей задавать, то все испортит.

— У Джейка все в порядке.

— А у тебя? — Он ее уже об этом спрашивал. Вот идиот!

— У меня тоже. Работаю с утра до ночи. Справляюсь.

— Хорошо, — ответил он.

Какая-то его часть хотела, чтобы ее голос не звучал так спокойно. Чтобы Мэдди призналась, что без него не находит себе места.

— Здесь работы еще примерно на неделю. Я тебе позвоню, когда мы закончим.

— Люк, я… — Связь неожиданно прервалась.

Она что?

— Три минуты истекли, — сказал офицер связи.

Люку захотелось его придушить, но вместо этого он пробормотал «спасибо» и покинул помещение. Этот короткий разговор не избавил его от внутреннего напряжения. Напротив, оно лишь усилилось.

Через час его очередь погружаться под воду. Работа потребует от него полной концентрации. Пока же у него полно времени, чтобы изводить себя, думая обо всех тех вещах, что он хотел сказать Мэдди, но не решился.

Шесть дней спустя, когда все торпеды были обезврежены, Люк высадился с корабля на Гуам и начал готовиться к возвращению в Сингапур. Ему нужно чем-то занять сорок восемь часов, до того как он наконец сможет сесть в самолет. У берегов острова на мелководье полно затонувших кораблей времен Второй мировой войны, но, как бы ему ни хотелось их осмотреть, он не станет нырять с аквалангом. Ведь из-за этого ему пришлось бы отложить свой отлет еще на некоторое время. Плавание и рыбалка более подходящие занятия.

Он снова позвонил Мэдди. На этот раз к телефону подошла Юн.

— Добрый вечер, Юн. Это Люк.

— Привет, тигр.

— Мэдди дома?

— Нет, на концерте с новым другом. Нежный кролик — хорошая компания для змеи, пока тигра нет рядом. Кролик шустрый и хитрый, но робкий. Он уже знает тай-чи.

— Этот кролик везунчик.

Люку всегда казалось, что Юн живет в каком-то другом мире. Из ее слов он понял, что Маделин проводит время с другом. Наверное, у нее полно друзей, с которыми он незнаком. Как мужчин, так и женщин, как новых, так и старых. Он никогда не был ревнивым, но у него возникло подозрение, что теперь все изменилось. Ему хотелось поподробнее расспросить Юн об этом «кролике», но он сдержался.

— Вы не могли бы передать Маделин, что работа закончена, что я сейчас на Гуаме и вернусь через пару дней?

— Могу, — ответила Юн. — Почему только через два дня? Ты ранен?

— Нет, просто после погружения на глубину нужно подождать сорок восемь часов, прежде чем садиться в самолет.

— Ясно, — сказала пожилая женщина. — Значит, у тебя достаточно времени, чтобы отдохнуть, восстановить силы и приобрести маленькие умилостивительные дары для уставшей старой китаянки и измученного хозяина доджо.

— Что вы имеете в виду?

— После твоего отъезда некоторые люди здесь не находят себе места. Кто-то здесь должен их поддерживать, пока ты работаешь, чтобы они не сошли с ума от тоски. Ты заварил эту кашу, тебе ее и расхлебывать.

— Но как?

— Тут я тебе не советчик. Желаю хорошо отдохнуть, тигр, — сказала Юн и положила трубку.

Через два дня Люк спустился по трапу на взлетно-посадочную полосу сингапурского аэродрома. Он по-прежнему не знал, как ему быть с Мэдди и По.

Возможно, в будущем ему следует более подробно рассказывать им о своей работе. Возможно, если однажды появится специалист с такой же высокой квалификацией, как у него, он будет позволять ему себя заменять.

Но только иногда.

Взяв свои вещи, среди которых была сумка с инструментами, он понес их на таможенный досмотр. Люди за стойкой уже были проинформированы о его прибытии и поставили ему необходимую печать.

Когда он наконец оказался в здании терминала, большинство людей, летевших с ним одним рейсом, уже разошлись. Среди оставшихся пассажиров и встречающих он увидел Маделин. Она неуверенно улыбнулась ему, теребя ремешок красной сумочки. «Должно быть, нервничает», — подумал Люк. Подойдя ближе и посмотрев ей в глаза, он в этом убедился.

— Я подумала, что тебя нужно отвезти домой, — сказала она.

Поставив сумку на пол, он заключил Маделин в объятия и почувствовал умиротворение, какого не знал никогда. Это была не эйфория, вызванная осознанием того, что он в очередной раз победил смерть. Это чувство было спокойнее и глубже. Он коснулся губами ее виска. Ему безумно хотелось поцеловать ее в губы, но он боялся, что не сможет остановиться.

— Тебе не нужно было за мной приезжать, — пробормотал он, хотя на самом деле был безумно рад, что она это сделала.

— Тут ты ошибаешься, — возразила она. — У меня есть примерно восемь часов до того, как я сяду в самолет до Шанхая, Четыре из них мне нужно провести в офисе. Остальные четыре я хочу провести с тобой.

— Ты сказала, восемь часов? — О поездке в Шанхай он расспросит ее позже.