— Видите ли, Сара, первая причина — это та, что я мать Рейда.

У Сары непроизвольно открылся рот. Она была бы больше потрясена, если бы Флора заявила, что прилетела из далекой галактики. Сара посмотрела на Джесси, та неловко улыбнулась и закивала.

Флора продолжала:

— А вот и вторая. Я очень хочу, чтобы он узнал правду о своем отце.

— О человеке, который… изнасиловал вас?

Флора покачала головой:

— Никто меня не насиловал.

Вот это да! Сару как будто внезапно ударили кулаком. Чувствуя, как перед глазами все плывет, она быстро подошла к окну и оперлась о подоконник.

— Рейд думает, что вас… Господи, может, мы снова присядем?

— Спасибо, дорогая. Я хотела бы объяснить.

Сара кивнула:

— Да, да, конечно.

Флора, которой явно не терпелось все рассказать, начала без промедления.

— Это была большая ошибка с моей стороны, что я так долго молчала, — проговорила она с мягким шотландским акцентом. — Я могла бы все объяснить, но не хочу отнимать у вас время. Дело в том, что Рейд — сын Коба Маккиннона.

— Боже правый! — Сара невольно посмотрела на Джесси, которая сидела неподвижно, спрятав свои чувства под вежливой улыбкой.

— Понимаете, — продолжала Флора, — я всю жизнь любила Коба. Какое-то время он ухаживал за мной — до того, как встретил Джесси. — Сестры многозначительно переглянулись. — Я была ужасно, без памяти влюблена в него, но он выбрал Джесси. Я была в таком отчаянии, что недели за две до их свадьбы сделала так, чтобы мы с Кобом остались вечером наедине.

Флора опустила глаза в пол.

— Коб в тот вечер много выпил — у него был мальчишник… В общем, мы в ту ночь последний раз были вместе, а после этого я потеряла его навсегда. — После короткой паузы Флора добавила: — Та ночь… в общем, я забеременела.

— Это был Рейд, — тихо проговорила Сара и замерла, осмысливая семейную тайну, которая открылась перед ней.

— Да.

Сара повернулась к Джесси, на лице которой застыла улыбка.

— Но почему тогда Рейд считает, что его мать была изнасилована? — спросила она осторожно.

Джесси вздохнула.

— Откровенно говоря, это я во всем виновата. Флора ничего не рассказывала про отца ребенка.

И у нее были на то веские причины, подумала Сара.

— Бедняжка Флора была на грани нервного срыва, — продолжала Джесси. — Я знала, что в нашем районе появился насильник, и решила, что это он. И вся семья думала так же.

Что ж, звучит вполне правдоподобно. Тридцать лет назад беременность без обручального кольца на пальце считалась позором.

— Я виновата в том, что мне не хватило смелости сказать Джесси правду, — проговорила Флора. — Я промолчала, а она решила, что меня изнасиловали. Мне показалось, что это лучше, чем ранить сестру.

— А что Коб? Как он отнесся к этому?

Флора помолчала, кусая губы, глаза ее блестели.

— Бедный Коб, — произнесла она наконец. — Я взяла с него клятву, что он никогда и никому о нас не расскажет. А вы знаете Маккиннонов — они всегда держат слово. Эту ношу он нес всю свою жизнь.

Флора достала из кармана носовой платок и вытерла глаза.

— Я знала, что не смогу сделать счастливым свое дитя. Мы сделали так, чтобы все подумали, будто Рейд и Кейн двойняшки.

С минуту казалось, что Флора вот-вот разрыдается, но она тряхнула головой и заговорила снова:

— Я думала, это самое лучшее, что я могла сделать для Коба и моего малыша. Рейд вырос со своим отцом, в любящей семье, а я сама уехала в Шотландию.

— Как это печально. Вы пожертвовали своим счастьем.

Флора кивнула.

Сара какое-то время сидела неподвижно, стараясь свыкнуться с ошеломляющей новостью, обрушившейся на нее, потом повернулась к Джесси:

— А вы ничего не знали?

Джесси отрицательно покачала головой.

— Я знала только, что Коб перед смертью хотел сказать Рейду нечто важное. Он ждал, когда Рейд вернется с пастбища, но тот опоздал. — Джесси печально улыбнулась. — Если честно, я рада, что ничего не знала до вчерашнего дня, иначе мой брак мог пойти прахом.

Но если бы несчастный Рейд знал…Словно угадав, о чем думает Сара, Джесси сказала:

— Жаль только, что Рейд не узнал всю правду много лет назад. Зачем я рассказала ему про насильника? Меня это ужасно гнетет. Просто я подумала, что все так и было и что Рейд должен знать правду.

— Да уж, — пробормотала Сара, напрасно стараясь скрыть горечь.

— Теперь вы понимаете, почему мы так хотели встретиться с Рейдом до вашего отъезда из города. — Наклонившись к Саре, Джесси пристально смотрела ей в глаза. — Он наконец должен узнать правду о своих родителях. Вы поедете к нему, Сара?

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Рейд проснулся, потрясенный живостью только что увиденного сна. В этом сне рядом с ним стоял Коб, здоровый, загорелый, весь в поту и пыли, каким возвращался обычно в жаркий день со скотного двора.

Он подошел к Рейду и сказал:

— Ты последний дурак, сын.

Видение было таким ясным, а голос звучал так громко, что Рейд, проснувшись, ожидал увидеть перед собой отца.

Понадобилось несколько мгновений, чтобы его глаза привыкли к темноте и он сообразил, что лежит в своем спальном мешке на песчаном полу пещеры. И рядом ни души.

— Я чертовски зол на тебя, — сказал во сне Коб. — Двадцать девять лет я ухлопал на тебя, но, как вижу, тебе это не пошло впрок.

Рейд нахмурился. Интересно, что он этим хотел сказать? Тряхнув головой, Рейд разворошил палкой угли в затухающем костре, стараясь прогнать остатки сна.

Погасшие было головешки загорелись снова, пуская искры. Рейд подложил дров, и скоро пламя осветило неверным светом стены пещеры. Рейд хотел было нагреть в котелке воды для чая, но потом подумал, что, если хочет снова заснуть, лучше сделать пару глотков рому, который он захватил с собой.

В седельной сумке лежала небольшая плоская фляжка, Рейд достал ее и приложил к губам, с каким-то сторонним любопытством отмечая, как огненная жидкость течет по пищеводу в желудок. Он глотнул еще, снова лег и приказал себе успокоиться и больше ни о чем не думать.

Но сказанные Кобом слова никак не шли из головы. Двадцать девять лет я ухлопал на тебя, но, как вижу, тебе это не пошло впрок.

Тяжело вздохнув, Рейд лег на бок и стал снова стараться стереть из памяти сон, хотя, если хорошенько подумать, сон про Коба все же давал какую-то передышку — по крайней мере, он не видел во сне Сару.

И во сне, и наяву Рейд знал — ему никогда не освободиться от нее, не забыть ее милое лицо, ее глаза и заполнившее их отчаяние, когда он сказал, что никакой надежды на то, что они будут вместе, нет.

Рейд громко выругался, и эхо ответило ему из глубин пещеры. Поморщившись, он закрыл глаза и снова увидел Коба. Неужели и вправду двадцать девять лет не пошли ему впрок?

Рейд резко сел.

Его словно осенило свыше. Черт! Как же он это упустил?

Коб, возможно, и не приходится ему биологическим отцом, но он его вырастил и воспитал, а это чего-то да стоит.

Двадцать девять лет я ухлопал на тебя…

Будучи главой семейства Маккиннонов, Коб сделал все, чтобы Кейн и Рейд выросли достойными людьми, которыми он мог бы гордиться. Он постоянно присутствовал в их жизни в качестве человека, на которого можно было всегда положиться, — строгого, но любящего отца, во всем служившего им примером.

Коб формировал характер обоих сыновей, учил отличать плохое от хорошего. Коб учил их верности слову, старомодной чести и самоуважению.

Рейд отодвинул спальный мешок и поднялся на ноги. Это же так очевидно. Просто не верится, что он был так слеп. Он зациклился на том, что его настоящий отец — насильник, а ведь его детство прошло в счастливой и стабильной обстановке. Он был окружен положительными примерами истинной мужественности.

Как он мог позабыть про все то, что унаследовал от Коба?

С этими мыслями Рейд подбежал к выходу из пещеры и остановился, глядя на простиравшуюся внизу темную долину и глубоко вдыхая прохладный ночной воздух.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: