Впрочем, направляясь в кухню, продолжала размышлять она, это хорошо, что он ушел. Вряд ли гостиная произвела бы на него лучшее впечатление, чем кухня. Телевизор и магнитофон она держала в спальне, в которую вложила немного сил и денег. Купила новый матрас, покрывало, пару пестрых подушек и занавески, после чего комната обрела жилой вид, чего нельзя было сказать об остальной части дома.

Раньше Матильда не могла подолгу валяться в постели, но теперь благодаря этой особенности нового жилья проводила практически все свободное время на кровати.

Резкий телефонный звонок раздался, едва начало светать. Матильда подскочила в постели, протерла глаза и сняла трубку.

— Алло, — буркнула она.

— Я разбудил тебя, — констатировал удивленный голос Рэнди.

— Что? Да ты просто садист! Еще шести нет, а у меня первый выходной за десять дней! — с возмущением произнесла Матильда, подавляя зевок.

— Буду у тебя через час. Собирайся.

Услышав короткие гудки, Матильда недоверчиво посмотрела на трубку, покачала головой и аккуратно положила ее на рычаг. Зевнула, сунула ноги в тапочки и побрела в кухню к источнику жизни и бодрости — сверкающей кофеварке.

Через полчаса, окончательно придя в себя, она приняла душ, отыскала синий купальник, натянула сверху пеструю гавайскую рубашку и обрезанные до колена джинсы, собрала волосы в пучок на макушке, надела бейсболку… И в этот момент раздался стук в дверь.

На пороге стоял Рэнди — энергичный, подтянутый, бодрый. Светло-голубая джинсовая рубашка и такого же цвета брюки удивительно шли к его не очень высокой, но спортивной фигуре.

— Привет! Как чувствуешь себя? — спросил он, лучезарно улыбаясь.

— Еще не совсем полноценным человеком, — довольно воинственно заявила Матильда, тоном противореча словам. — Так куда мы едем?

— Это сюрприз. Купальник взяла?

— Да, сэр! И полотенце, и солнечные очки, и ласты, и зонтик.

— О, женщины! — закатив глаза к довольно низкому потолку, воскликнул Рэнди. — Никакой веры в научный прогноз погоды. К тому же посмотри: на небе ни облака. Да и когда ты последний раз слышала о дожде в апреле?

— Ладно, я сейчас схожу за сумкой, а ты, если хочешь, выпей кофе. Он еще горячий.

Вернувшись, Матильда увидела, что Рэнди возвращается из гостиной.

— Господи, Тильда, да это же кошмар! — воскликнул он потрясенно. — Неужели ты проводишь время в такой жуткой комнате?

— Нет! — отрезала она, протянула ему сумку и схватила с вешалки ветровку. — Пошли.

Оказавшись в комфортабельном салоне «линкольна», Матильда с блаженным вздохом откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза.

— Извини, но я немного вздремну.

— Давай-давай. Ничего, если я включу музыку?

— Отлично, особенно если это будет колыбельная. — И спустя две минуты Матильда уже тихо посапывала.

«Линкольн» мягко покачивался на новеньких рессорах и бесшумно пожирал мили, мчась навстречу солнцу. Прошло чуть больше часа, когда Рэнди съехал со скоростной магистрали и остановился.

— Что, уже приехали? — сладко зевнув, осведомилась Матильда, приоткрывая заспанные, но все равно прекрасные голубые глаза.

— Нет еще. Заправимся и перекусим, — ответил Рэнди.

Девушка сладко потянулась и неторопливо вылезла из машины. Круглосуточная заправка предлагала все необходимое — туалетные комнаты, магазинчик, кафе-бар. А над головой ярко сияло солнце. Отличный день!

— Иди умойся, — предложил ей Рэнди. — Ничего удивительного, что ты так устала после всех этих двойных смен у плиты. Ничего, выпьешь кофе и придешь в себя.

— Надеюсь, — буркнула Матильда и вызывающе сверкнула на него глазами. — Ты бы пригласил меня, если бы знал, что я окажусь такой скучной компанией?

Рэнди немедленно принял задумчивый вид.

— Знаешь, пожалуй, я все-таки предпочитаю тишину непрерывной болтовне и шуму.

— Посмотрим, что ты запоешь на обратном пути, — хихикнула Матильда.

— Сделай так еще раз, — немедленно потребовал Рэнди.

— Как?

— Хихикни по-девчачьи. Ты мне напомнила мою сестренку, когда ей было лет пять. Но сначала скажи, что будешь есть и пить, — поспешно добавил он, увидев ее гневный взгляд.

— Я в состоянии себя обслужить! — воскликнула Матильда.

Последовал короткий спор. В конце концов она уступила, чтобы и дальше не развлекать девицу за стойкой.

— Послушай, — сказал Рэнди, усаживаясь с подносом за столик у окна, — я пригласил тебя на прогулку, мне и платить за завтрак.

Матильда нахмурилась, явно собираясь опять заявить о своей самостоятельности. Но он жестом остановил ее. Глядя на нее смеющимися карими глазами, Рэнди предложил то, что, как ему казалось, должно было бы удовлетворить упрямую спутницу.

— А ты можешь заплатить за ланч, договорились?

Так, сама напросилась! А что, если он привык есть в дорогих ресторанах?

— Я не хотела обидеть тебя, — с раскаянием произнесла Матильда, запоздало вспомнив, что должна быть ему благодарной за все, что он для нее сделал. — Просто люблю быть независимой.

Ответная улыбка полностью обезоружила ее.

— Да я и не обижаюсь. Но если ты будешь платить за ланч, то я куплю тебе еще кофе, идет?

По пути к машине Матильда вдруг вспомнила, что до сих пор не знает, куда они едут, и спросила:

— Ты куда же мы все-таки направляемся?

— Если не уснешь, то можешь думать об этом, пока мы едем. А если не догадаешься, то я скажу тебе, когда будем подъезжать.

— Скажи сейчас, а то не заплачу за ланч!

Рэнди расхохотался, пристегивая ремень безопасности.

— А я и не собирался позволять тебе платить.

Матильда от негодования чуть зубами не заскрежетала.

— Рэндолф Фрейзер, тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты совершенно невозможный человек?

— И не раз. Но в итоге никто не мог устоять перед моим неотразимым обаянием, — самодовольно ухмыльнулся «невозможный человек» и вдавил педаль газа в пол.

О таинственном пляже Матильда догадалась, только когда они проехали душный даже весной Хьюстон.

— Рэнди, да ты уж не на Лебяжье ли озеро везешь меня?

— Ага, все-таки знаешь. А я уж думал, что ты никогда там не была, — с довольным видом отозвался он.

Немного покружив по проселочной дороге, они нашли пустынный участок пляжа. Матильда вышла из машины, огляделась по сторонам, взглянула на живописное озеро, на красочные маленькие лодки на его поверхности и глубоко вдохнула теплый воздух. Рэнди достал из багажника складные шезлонги и поставил их на берегу. Потом сбросил рубашку и брюки и остался в ярко-зеленых плавках.

— Ложись, Тильда. Позагораем до купания и ланча, — сказал он, устраиваясь на шезлонге. — Расскажи, когда ты тут была в последний раз.

— О, еще совсем девчонкой. С моими… родственниками, — запнувшись, ответила она, вытягиваясь на соседнем шезлонге.

— А Чарлз был тогда с вами?

— Наверное, — коротко ответила Матильда.

Она потянулась за сумкой, нашла лосьон для загара и начала втирать его в кожу. Некоторое время оба молчали. Наконец Матильда не выдержала.

— Извини, Рэнди, я не хотела быть грубой. Просто мне неприятно говорить о Чарлзе.

— Тогда не будем, — спокойно ответил он. — Хочешь попить? Или фруктов? Я привез апельсины, яблоки, сливы. И еще шоколад.

— А ты хорошо подготовился, — удивилась она.

— Пустяки. Это почти привычка. Я вырос неподалеку, в трех милях отсюда. Так что все детство провел на здешних пляжах, играя с братом и сестрой и товарищами.

— А твоя семья, они до сих пор тут живут? — поинтересовалась Матильда, потом усмехнулась. — Ай да я, сама не желаю ничего говорить, а тебя расспрашиваю!

— Нет проблем. Я с удовольствием расскажу о моей семье. У меня есть старшие брат и сестра, и еще Стелла, младшая сестренка. Ей всего двенадцать, поздний ребенок. Брат со старшей сестрой живут в Хьюстоне, а Стелла с родителями по-прежнему здесь. Отец ушел на пенсию в прошлом году, он был врачом в местной больнице, а мама работала в школьной библиотеке. Они живут в том же доме, в котором все мы родились.