Она почувствовала себя такой усталой и опустошенной, что Джеффри отправил ее к себе в комнату. Оставляя его в маленькой комнатке, она впервые посмотрела на него с некоторым беспокойством:

— Но как же вы? Как переночуете? Вам здесь, наверное, неудобно?

— Мне здесь вполне удобно, — заверил Джеффри, выбрасывая окурок и прикуривая новую сигарету. — И переночую я очень хорошо.

— Жаль, что у них нет второй спальни.

— Вы еще не осмотрелись в своей комнате, — заметил он. — Боюсь, что вам будет не совсем удобно. К тому же у вас с собой нет никаких вещей.

— Ничего, устроюсь как-нибудь, — ответила Пита.

Она взяла накидку, сумочку и медленно направилась к двери.

— Спокойной ночи, — сказал он холодно.

— Спокойной ночи, — ответила она.

— Не думайте о Ференци и миссис Рамбольд, спите спокойно, — добавил Джеффри. — И вот еще что. — Он встал и подошел к двери, как раз когда она уже собиралась ее открыть. — Чтобы вас ничего не беспокоило. Этой ночью я сам надеюсь хорошо выспаться, несмотря на здешние условия. Так что, если ваша спальня не запирается, пусть это вас не тревожит!

Пита густо покраснела. В голосе его чувствовалась насмешка, но смотрел он при этом вполне серьезно.

— Спокойной ночи! — повторил Вентворт, и Пита отправилась наверх, в свою комнату.

Утро снова выдалось солнечным, а на небе не было ни облачка. Когда Пита спустилась к завтраку, она заметила, что Вентворт раздобыл где-то бритвенный прибор и был чисто выбрит. Он сообщил ей, что машина уже в порядке и они могут отправляться во Флоренцию сразу после завтрака.

Пита, которая, вопреки вчерашней рекомендации Вентворта, вовсе не выспалась, сомневалась, что это хорошо, — ведь Джеффри должен был на следующий день улетать в Англию. Его же собственные мысли, судя по всему, были заняты не столько отъездом из их ночного приюта, сколько его завтрашним отбытием из Италии. Он не спрашивал Питу, хорошо ли она спала, впрочем, и так было ясно, что не очень; не интересовался, было ли ей достаточно удобно, и не возвращался в разговоре к неприятному происшествию с поломкой машины. Лишь на пути во Флоренцию он сказал, глядя на дорогу:

— На вашем месте я бы особенно не беспокоился насчет объяснений, которые придется давать, когда мы приедем на виллу Ференци.

Пита искоса посмотрела на своего спутника. По правде сказать, она уже думала о том, что скажет миссис Рамбольд, и представляла себе насмешливый взгляд ее больших темных глаз. История со сломанным автомобилем наверняка покажется ей неубедительной, особенно если Элен — что с ней иногда бывает — не захочет в это поверить. Она порой предпочитает собственное толкование событий.

— Да я не особенно волнуюсь, — ответила Пита не очень уверенно.

— Волнения все равно ничего не дадут. Если мать вашего маленького Пола сочтет нужным заподозрить худшее, — продолжал он, — вы ее все равно не переубедите, и она останется при своем мнении.

— Вы хотите сказать, — ужаснулась Пита, — что на вилле могут подумать, будто… будто…

— Будто с нашей машиной на самом деле ничего не случилось, а мы просто-напросто провели ночь вместе просто потому, что нам так захотелось! — закончил он за нее.

— О! — только и смогла выдавить Пита.

Вентворт следил за поворотами дороги и, судя по выражению его лица, не разделял ее ужаса.

— А… а граф Ференци? Он тоже…

— Может, да, а может, нет. В его случае, очевидно, таких подозрений не будет.

Пита умолкла. Ей была бы крайне неприятна подобная интерпретация невинного происшествия с их машиной, особенно со стороны тех, кого она считала друзьями. Но еще более огорчало ее очевидное равнодушие Вентворта к общественному мнению, и она едва узнавала человека, с которым вчера утром отправилась в путешествие. Видимо, ее волнение передалось и ему, он замедлил скорость и остановил машину.

— Я уже говорил, что вам не стоит беспокоиться, — заметил он, предлагая ей сигарету. — Но если вы все же переживаете, то есть верное средство сгладить дурное впечатление.

— Какое же? — спросила Пита едва слышно.

— Мы можем сказать, что намерены пожениться. Несколько недель вы могли бы считаться помолвленной со мной, а потом, если угодно, объявить, что помолвка расстроена. Вам это ничего не будет стоить, а Элен убавит пыла. Она ведь любит раздувать случайные скандалы просто от скуки, так позвольте ей отвести душу, ведь это не причинит особого вреда, по крайней мере вам…

— Почему «по крайней мере мне»? — переспросила Пита, с тревогой глядя на него.

Вентворт пожал плечами:

— Мне, как и вам, не нравятся скандалы, тем более что я не явлюсь виновной стороной, но на моем жизненном пути всегда следует быть осторожнее. Возможно, я даже слишком осторожничал в прошлом!

— Вы хотите сказать, — уточнила она в страхе, — что этот ночной эпизод мог бы… вам повредить?!

— Возможно, — ответил он, не глядя ей в глаза.

— И вы думаете, если бы мы… если бы мы объявили о нашем желании пожениться, все бы… обошлось?

— Несомненно.

— Понятно. — Она тяжело вздохнула. — Что же, хотя мы, конечно, не поженимся, если вы думаете, что так будет лучше, то я не возражаю…

— Благодарю вас, — ответил он сухо.

— Но мы-то будем знать, что мы не помолвлены, — взволнованно продолжала Пита. — Я ведь сказала, что не смогу стать вашей женой! Я благодарна вам за все, что вы для меня делали, и не хочу, чтобы вам повредил какой-то скандал! Хотя, конечно, это ерунда. Ведь наша машина действительно сломалась, и…

— Ну конечно, — согласился он. — Действительно сломалась, и мне будет урок — не нанимать впредь иностранных машин! Но миссис Рамбольд — а то и ваша бабушка, будь она жива! — может не поверить нам, как бы мы ни настаивали на том, что машина сломалась и все такое. Так что пока нам лучше объявить о помолвке.

— Не нравится мне эта идея! — с горячностью возразила девушка. — Фарс какой-то получается.

— Разве? — Он бросил на нее быстрый взгляд и снова включил мотор. — Ну что ж, пусть эта временная помолвка вас не огорчает. Вы ведь будете знать, что это на время, раз вам так хочется.

Пита закусила губу. «Раз мне так хочется!»

Она отвернулась и стала смотреть на красивый пейзаж за окнами. Ей было не по себе. А что, если поймать Джеффри на слове и выйти за него замуж, раз он этого хочет? По крайней мере, она тогда станет его женой, и ее место не сможет занять никакая другая женщина. Тогда завтра не надо будет с ним прощаться, они будут видеться каждый день, она станет частью его жизни. Тогда, как его жена, она сможет жить в «Грейледиз», забудет, что такое одиночество, и ей не надо будет думать о том, как жить дальше. Появится стабильность и надежность!

Но на душе у нее было очень скверно оттого, что он просто предлагал ей безопасность, и больше ничего. Если он не любит ее, если ему нечего предложить ей сверх этой надежности, то жизнь ее с ним на положении жены, к которой он чувствует только жалость, станет просто невыносимой!

Вскоре, однако, выяснилось, что одно дело — договориться о лжепомолвке с Джеффри Вентвортом в машине и совсем другое — принимать поздравления от графа Ференци или Элен Рамбольд.

Поздравления графа были вполне искренними. Но когда он поцеловал Пите руку и пожелал ей счастья и всего самого наилучшего, она, взглянув ему в лицо, сразу же начала жалеть, что ей приходится его обманывать: ведь на самом-то деле она не собиралась замуж за Вентворта. Ференци, который был ей добрым другом, теперь выглядел удивленным и огорченным. Ясно было, что огорчен он ее внезапным, по его мнению, решением.

Элен Рамбольд, прекрасно умевшая притворяться, сказала Пите, что не так уж удивлена и что они с графом не особенно беспокоились о ней прошлой ночью. Она ведь уехала с Вентвортом, и, если что-то случится с машиной, Джеффри всегда найдет выход из положения; в общем-то Пита в надежных руках. Так оно и оказалось. При этом Элен улыбалась своей загадочной улыбкой и вдруг внимательно посмотрела на Вентворта, стоявшего рядом с Питой. Тот взгляда не отвел, но по выражению его лица нельзя было угадать его мыслей и чувств.