— А какая ты на самом деле? — спросил он.

Трейси вскинула голову и смело посмотрела Энтони в глаза.

— Женщина, которая знает, чего она хочет, и которая желает, чтобы мужчина выбрал ее потому, что она ему нравится, а не потому, что он хочет спокойной жизни. Я хочу, чтобы у меня когда-нибудь был муж, но настоящий муж.

— Твои братья знают об этом?

— Они мои братья, они хотят защитить меня, уберечь от опасностей и обеспечить мое семейное будущее сейчас, — с грустью ответила Трейси.

— Тогда ты, очевидно, сводишь их с ума своей медлительностью, — улыбнувшись, предположил Энтони.

— Думаю, что да, по крайней мере немного, — согласилась Трейси, улыбнувшись в ответ.

— А ты что здесь делаешь, Энтони? Я слышала, ты собираешься привести в порядок Санни Хилл, но жить там не будешь.

Энтони замахал на нее обеими руками.

— Санни Хилл — дом моей матери, и мне кажется, что даже она не была там очень счастлива. Подобно твоим поклонникам она всегда искала то, чего не было. Я думаю, именно поэтому они с отцом имели столько браков. Оба всегда стремились к несбыточному. Но, как бы там ни было, да, теперь, когда ее уже нет и дом перешел ко мне по наследству, я планирую отремонтировать его и превратить в ресторан. Мой младший сводный брат женится через месяц, и я передам ресторан ему, когда он будет готов. Его будущей жене нравится жить на побережье.

Его слова вызвали у Трейси удивление.

— Ты собираешься проделать огромную работу, чтобы затем взять и просто отдать все это другому?

— Я понимаю, это звучит странно, но не смотри на меня такими испуганными глазами. Это моя работа. Сейчас я самый старший из Стивенсов, но у меня много сводных братьев и сестер. Когда отец умер, дела шли очень плохо. Все изменилось, когда мы стали специализироваться и открывать наши рестораны только в местах, богатых историей. Мы — мои сводные сестры, братья и я — разработали систему. Я нахожу подходящее помещение, собираю различные исторические материалы по данной местности, осуществляю ремонт здания и открываю ресторан. Затем я перехожу к следующему проекту, а один из них берет на себя управление рестораном. Эта система отлажена и работает хорошо. Но проект переустройства дома моей матери вызывает некоторые затруднения. Многие документы пропали.

— Значит, ты еще находишься в поиске. Семейная Библия Бетси? — Трейси постаралась удержаться от улыбки.

Энтони ухмыльнулся.

— Леди была весьма настойчива в своем желании помочь мне. А от ее Библии, к сожалению, мало пользы.

Трейси была уверена, что она поняла, что имел в виду Энтони. Члены семьи Бетси считались в округе немного странными, они не отличались почтительным отношением к старшим, и странно было ожидать от них аккуратности в ведении записей в семейной Библии. Бетси повезло, она обладала многими другими достоинствами, включая доброе сердце и… убийственное тело.

— Тебе нужен хороший архивист, который будет раскапывать интересные исторические факты, — сказала Трейси.

— Обычно я прибегаю к услугам таких людей, но в данном случае хочу сделать все сам. В конце концов, это ведь мой дом. Я думаю, дело в том, что мне не хочется, чтобы в истории моего семейства копался посторонний человек.

Трейси понимающе кивнула.

— Да, не очень приятно, когда о твоих личных делах становится известно всем.

Лицо Энтони стало серьезным, он помолчал с минуту, затем нежно прикоснулся пальцами к ее подбородку.

— Я никому не скажу, что Джон почти сделал тебе сегодня предложение, если тебя это волнует. Еще очень рано, никого вокруг не было, и его никто не видел. Людям необязательно знать то, что им не положено знать.

Его мягкий тон, неподдельная искренность в глазах глубоко взволновали Трейси. Она понимала, что должна была чувствовать Бетси, когда смотрела на Энтони, сидя на скамейке рядом с ним, и даже мысленно посочувствовала ей. Ведь Бетси могла надеяться на то, на что у нее, Трейси, никакой надежды не было. Она знала, что Энтони не был создан для одной женщины.

Но женщины слетались на него, как мухи на мед, у него была потрясающая способность привлекать их к себе. Джона, который только посмотрел на Энтони, обуяла ревность, хотя Бетси, судя по всему, не вызывала у него особого интереса. Джон видел то, что хотел видеть и что любой, не знавший Энтони, мог подумать в данной ситуации.

Я тоже не знаю Энтони, напомнила себе Трейси.

Но кое-что она все-таки знала. Например, что ему не нужна жена, что он мог заставить мужчин исчезнуть, когда они приближались к ней, что ему нужна помощь в работе над его проектом…

— Энтони?

— Да, Трейси? Ты чем-то озабочена. То, что я сказал вчера и повторил сегодня, остается в силе. Если какой-нибудь тип станет досаждать тебе, обращаешься ко мне. А я буду держать рот на замке.

Трейси посмотрела на его губы и подумала, скольких женщин они, красивые и чувственные, целовали.

— Я…

Она увидела в окно, что к магазину направляется ее брат Питер с выражением угрюмой решимости на лице. Трейси, не успев осознать, что делает, быстро захлопнула распахнутую дверь, заперла ее и опустила жалюзи на окнах, чего почти никогда не делала. Затем она схватила Энтони за руку, намереваясь отвести его в свой офис, расположенный в задней части магазина.

Но он стоял на месте как скала.

— Трейси? — удивленно проговорил Энтони, не понимая, что происходит.

Она отпустила его руку и подняла на него глаза, стараясь выглядеть спокойной. Трейси пришла в ужас от одной мысли, что пыталась силой затащить мужчину в свой кабинет. Но об этом она предпочитала не думать.

— Очередной поклонник с матримониальным предложением? — спросил Энтони.

Трейси потрясла головой, отчего ее золотистые локоны рассыпались по плечам.

— Хуже. Мой брат.

— Хочешь, я прогоню его? — предложил он, широко улыбнувшись.

Соблазн был велик, но Трейси отказалась:

— Нет, это было бы трусостью с моей стороны.

— Ты боишься его? — сердито спросил Энтони и повернулся, словно собираясь встретиться лицом к лицу с Питером.

Трейси снова схватила его за руку. Он обернулся, и она прочла в его глазах мягкий вопрос.

— Нет, — ответила она, — я просто… устала. Мои братья… они желают мне добра… только они не понимают… Они всегда с большим упорством добивались того, что им было нужно. В моем случае они считают, что я сижу и ничего не делаю, и это пугает их. Они опасаются, что я и через десять лет буду сидеть и ждать у моря погоды, если они не вмешаются.

— Тогда я объясню им!

Энтони снова повернулся к двери. Трейси схватила его за рукав и почувствовала стальную твердость мышц. Энтони готов был защищать ее от любого, кто осмелится силой навязать ей что-нибудь!

— Энтони? — тихо спросила она. — Почему?

Он посмотрел на Трейси, и его взгляд проник в глубину ее изумрудных глаз.

— У меня есть опыт общения с людьми, которые навязывают свою волю другим. Личный опыт. Мне никогда это не нравилось.

Трейси была тронута и в то же время рассержена. Кто-то преподал Энтони хороший урок, и теперь он готов сражаться за нее. Потому что сама она не может постоять за себя. От этой мысли Трейси словно пробудилась.

— Если бы я больше занималась своей жизнью, действительно меняла в ней что-то, братья, возможно, не так сильно давили бы на меня, — сказала Трейси. — Я… я могла бы воспользоваться твоей помощью.

— Я постараюсь объяснить им так, чтобы они поняли. Не беспокойся, я все устрою.

Трейси улыбнулась.

— Энтони, я не сомневаюсь в твоих способностях, но это мои братья. Они верят лишь тому, что видят своими глазами.

— Ты, надеюсь, не советуешь мне врезать твоему брату кулаком по физиономии? — притворно ужаснулся Энтони. — Какой ты стала кровожадной за эти годы.

Его необычайно чувственный голос будто обволакивал Трейси. У нее появилась мысль, не сошла ли она с ума, подумав о том, о чем подумала. Но Трейси решила, что в последнее время ее очень беспокоит, как развиваются события вокруг нее, и Энтони, похоже, был ответом на ее молитвы.