— Приношу свои извинения за вторжение в столь поздний час. Я ехал домой и увидел свет в окне кабинета.

— Дорога домой привела вас на нашу улицу? — засомневалась Изабелла.

— Да. Сегодня вечером.

Возможно, разглядывать полуодетую даму было невежливо, но Вейн не смог с собой совладать. Она была очаровательна. Впрочем, даже дома одежда скрывала ее тело от шеи до ног. На ней было белое муслиновое платье, хотя, возможно, это была сорочка. Чтобы судить об этом наверняка, вначале следовало развязать халатик с меховой опушкой, закрывавший даже ее руки. Несколько слоев муслина, вышивки и кружев скрывали от его глаз соблазнительную плоть. К счастью, его знакомство с женской анатомией было достаточно детальным и никакой муслин не был способен обуздать его воображение.

— Так значит, вы пришли, чтобы пожелать мне спокойной ночи, — холодно сказала Изабелла и нервным жестом коснулась волос.

Она забыла надеть кружевной чепец. Ее волосы были заплетены в толстую косу, переброшенную сейчас через правое плечо на мягкий холмик груди. Это не было сделано для того, чтобы кого-то соблазнить. Подобное зрелище предназначалось только для глаз близких родственников или любовника.

Вейн как завороженный поднял руку и обхватил переплетенные пряди волос пальцами. Пораженная его дерзостью, Изабелла ахнула, но не отстранилась.

— Я часто представлял себе, как это делаю, и рад, что не ошибся в своих ожиданиях. Ваши волосы действительно шелковые на ощупь, — пробормотал он.

Она осторожно высвободила косу из его ладони.

— Вы приятно провели вечер?

Она задала этот любезный вопрос, чтобы установить между ними некоторую дистанцию. Он едва удержался от того, чтобы сообщить ей, что уже слишком поздно, — в конце концов, она сама открыла дверь и пригласила его войти.

— Полагаю, что неплохо. — Он пожал плечами. — А вы?

— Я тоже. — Изабелла наморщила носик и рассмеялась. — Хотя мои способности оценить музыку едва не иссякли.

Так значит, она была на концерте. Если бы Вейн не был так взбешен после размолвки с отцом, он мог бы провести этот вечер с ней.

— Я сегодня поссорился с отцом, — неожиданно для самого себя признался он и удивился, что ему хочется рассказать ей об этом.

Изабеллу это тоже, видимо, поразило. Настороженность на ее лице сменилась озабоченностью, сразу ослабившей ее решимость держать его на расстоянии.

— Трудно долго сердиться на тех, кого мы любим.

— Вы очень великодушны, Изабелла, — произнес он, проводя пятерней по своей спутанной шевелюре. — К сожалению, я злопамятен.

Она вздохнула, смиряясь с тем, что ей не удалось поколебать его жесткую позицию, которую она не разделяла.

— Ваша матушка тоже считает меня великодушной.

В его душе закопошились сомнения, подогреваемые бренди.

— Когда вы беседовали с моей матушкой?

— Мы встретились сегодня на концерте в доме леди Керфут.

— Она говорила обо мне или моем отце?

— Вы имеете в виду вашу ссору? — она покачала головой. — Нет, Вейн, это слишком личное. Мы о таком не говорили. И вообще, ваша матушка вас очень любит.

— Моя матушка любит настоять на своем, — пожаловался он. — Как и мой отец.

— Вы капризничаете, Вейн, — упрекнула его Изабелла. — И судите слишком предвзято.

Она подошла к двери.

— Наверное, нам следует попрощаться, прежде чем вы спровоцируете ссору еще и со мной.

Вейн вплотную приблизился к ней, и не успела она понять, что происходит, как он взял ее за руки и прижал их к двери над головой, отрезая путь к отступлению.

— Поздно, — сообщил он ей. — Я сражаюсь с вами с того самого момента, как увидел вас сидящей на грязном полу ателье.

— Сражаетесь? — вспыхнула Изабелла. — Я спасала вашу драгоценную табакерку, ах вы, неприятный и неблагодарный тип!

Он прижался к ней всем телом. Теперь она даже пошевелиться не могла.

Граф сразу заметил, что на Изабелле Торн нет корсета. Вместо жесткого китового уса он ощутил ее мягкую грудь и живот.

— А еще я сражался с собой, — продолжал изливать он душу, — и очень устал.

— Вам просто надо выспаться и протрезветь, — дрогнувшим голосом ответила девушка.

К сожалению, все было не так просто.

— Мы оба знаем, что дело не в бренди, Изабелла.

Она побледнела, и ее лицо исказилось от испуга.

— Вы обещали немедленно уйти.

Продолжая стискивать ее запястья, Вейн опустил окутанные муслином руки вниз и сделал глубокий вдох. Он наслаждался ощущениями, которые ему дарило ее тело, и знал, что пока не готов ее отпустить.

— Я так и сделаю, моя прекрасная Изабелла. Все, что мне необходимо, это поцелуй, а затем я тронусь в путь.

Сердце Изабеллы гулко колотилось в груди, и ей казалось, что Вейн это слышит. Несмотря на разделяющие их слои одежды, она ощущала все контуры прижимающегося к ней сильного мужского тела.

Но ей не было страшно. Если бы она и в самом деле чего-то опасалась, то не открыла бы ему дверь.

— Быть может, лорд Вейнрайт, мне следует напомнить вам, что я принадлежу другому?

— Ах да, вы говорите о загадочном джентльмене, который почти пообещал стать вашим супругом. Или я ошибаюсь?

— Он существует, — отрезала Изабелла. В каком-то смысле. — И я не думаю, что он обрадовался бы, узнав, что в его отсутствие я целую другого джентльмена.

Вейн только ухмыльнулся, глядя на нее сверху вниз. Опершись левой рукой на дверь у нее над головой, пальцами правой он стал перебирать ее волосы.

— Видел ли ваш возлюбленный вас с распущенными волосами, Изабелла? Ощущал ли он ваше тело, не заключенное в клетку из китового уса? Видел ли он, как ваши необыкновенно выразительные карие глаза горят желанием во мраке ночи?

— Разумеется, нет! Было бы неприлично позволять ему подобные вольности…

Ее глаза округлились, потому что она поняла, что сама загнала себя в ловушку.

— Зато мне повезло насладиться этими вольностями сполна, — отметил он, разглядывая мягкие волны ее волос. — Лично я невысокого мнения о джентльмене, способном противостоять вашим чарам, Изабелла. Не обижайтесь, но, исходя из того, что мне известно, ваш жених — полная задница.

Изабелла молча согласилась с этим утверждением. Она тоже считала мистера Раддела задницей. К счастью, он не был еезадницей. Тем не менее она не видела причин сообщать своему незваному собеседнику о том, что не намерена выходить за этузадницу замуж. Ее чувства к Вейну и без того были достаточно очевидными.

— Я учту ваше мнение, милорд.

Кончиком косы он пощекотал ее щеку. Она издала сдавленный звук, который Вейн мог истолковать как смех, если бы не рассерженное выражение ее лица.

— Немедленно прекратите! — потребовала она, поднимая голову в попытке уклониться от собственных волос.

Рот Вейна накрыл ее губы.

Изабелла слишком поздно поняла, что он снова добился того, чего хотел. Он требовал от нее поцелуя и прибегнул к хитрости, чтобы его получить.

Изабелла закрыла глаза и приказала своему телу расслабиться. Вейн тут же отреагировал на едва заметные изменения. Он на мгновение отстранился, предоставив ей больше свободы, и тут же соблазняюще прижался к ней бедрами. Одновременно он провел языком по ее губам с безмолвной просьбой впустить его.

В последнее время Изабелла стала вести себя чересчур рискованно. Она знала, что безрассудные поступки обычно влекут за собой ужасные последствия. И все же ее губы раскрылись и приняли его язык. Вейн провел им по ее языку, как бы имитируя слияние мужской и женской плоти, и у Изабеллы вырвался стон.

Она отчетливо ощущала твердый прут, прижатый к ее животу, и реакцию на это своего собственного тела. Плоть между ногами мучительно напряглась и увлажнилась. Если бы Вейн об этом узнал, она сгорела бы со стыда.

Его правая ладонь накрыла ее левую грудь, и Изабелла шире приоткрыла рот. Она жаждала большего, чем просто дразнящих прикосновений и трепетания его умелого языка. Пальцы Вейна стиснули шелковистую ткань ее накидки.