— Сделаем так. Я спущусь одна и постараюсь договориться с ним миром. Если мы поладим — я позову тебя. А если нет…

— Я буду поблизости,— сразу уловил ее замысел Калидор.— Попробую пробраться туда тайком и в случае чего приду на помощь! Нас всего двое против целого отряда: нужно использовать любое преимущество.

* * *

Ее встретили у самого входа два заспанных охранника в полном боевом облачении. Суровый вид их явно призван был внушать путникам трепет — но от опытного взора Сони не ускользнуло, что пряжки на одежде не начищены, а алебарды давно не правлены. Дисциплина у разбойников, похоже, была не на высоте.

— Куда едешь, парень? — хмуро спросил ее старший. По счастью, в тени крепостной стены он не заметил, что перед ним — женщина.

Лицо стражника было иссечено шрамами, оттягивавшими вниз и на сторону всю левую половину лица, так что физиономия его казалась скроенной из двух неподходящих половинок, и Соне сразу вспомнился Анну, бог ночных кошмаров, которым ее пугали в детстве.

— В Архарим.— Ей вспомнилось, что Калидор упоминал какой-то городок по ту сторону перевала.

Стражники загоготали:

— В какой еще Архарим? Не видишь разве, что здесь творится? Или хочешь по воздуху перелететь?

Соня неторопливо спешилась, с отвращением разглядывая разбойников.

— Чего я хочу — мое дело. А ваше — отвести меня к Брайтагу! И довольно болтать, не то живо языки укорочу! — И угрожающе взялась за меч.

— Но-но, ты поосторожнее! — Перекошенный мигом утратил доброе расположение духа.— Брайтаг и не таких осаживал! Так что если выкуп не уплатишь…

Он ухмыльнулся. При этом левая половина рта оттянулась еще ниже, придавая бандиту совсем уж гнусное выражение. В маленьких, глубоко сидящих черных глазках читалось злорадство.

Соня повела плечами, поплотнее запахивая плащ и украдкой проверяя, не выбилась ли рыжая прядь из-под капюшона.

— Ладно, что зря языком трепать. Где Брайтаг?

— Лошадь-то оставь,— предложил младший. Соня смерила его презрительным взглядом:

— И не мечтай, недоумок!

Стражник равнодушно засопел. Он и не рассчитывал на удачу.

Втроем они двинулись через захламленный двор цитадели, к донжону. Соня неприметно озиралась по сторонам, делая выводы из самых незначительных мелочей.

Судя по величине конюшен, разбойников было не больше трех десятков. Причем они явно не нищенствовали: в кормушках у лошадей было вдоволь зерна; с кухни ветерок доносил аромат жареного мяса. Значит, проходом через заваленную Пасть пользовались не так уж редко и исправно платили разбойникам мзду. Вот только кто, интересно? Ни в Заморе, ни в Туране Соня ничего об этом не слышала…

Они подошли к донжону, и младший из стражников, наскоро перебросившись несколькими словами с напарником, вернулся на пост. Соня с Перекошенным продолжили путь.

Двери, закрывавшие прежде вход, давно были сорваны с петель и валялись поодаль, у стены крепости, полузасыпанные какими-то объедками, тряпьем и деревянными обломками. Кому и зачем понадобилось их снимать, оставалось загадкой. Но Соне это было на руку: теперь она могла спокойно войти под своды цитадели, по-прежнему ведя в поводу кобылу, оставлять которую на попечение стражников у нее не было ни малейшего желания. Судя по кучам засохшего навоза, украшавшим пол коридора, не ей первой пришла в голову эта мысль…

Откуда-то издалека доносился гул пьяных голосов, хохот, обрывки песен. Провожатый ускорил шаг. Должно быть, рад, что выпала возможность хоть ненадолго уйти с ворот и погреться у очага, пропустить баклагу-другую самодельного пойла… Девушка презрительно хмыкнула.

Ее взору предстал голый, замусоренный зал, освещенный укрепленными на стенах факелами. Там, собравшись вокруг огромного стола, пировала самая разношерстная компания, какую только можно было вообразить. Полтора десятка громил в самых разных одеяниях, от горских меховых безрукавок на голое тело и войлочных штанов до пышных халатов лучшего Кхитайского шелка и украшенных вышивкой и кружевом зингарских рубах — поверх которых, правда, были надеты все те же мохнатые безрукавки. Все, конечно же, вооружены — кто саблями, кто короткими кофийскими мечами, кто кинжалами. С головы до ног увешаны золотыми цепями с амулетами — на бычьих шеях, на запястьях, на поясах и даже на лодыжках.

На звук шагов и цокот копыт по каменным плитам повернулись все разом, и Соня невольно поморщилась при виде испитых физиономий, грубых, с одинаковым хищным выражением. Вожак, восседавший на странном подобии трона, грубо сколоченном из нетесаных досок, был едва ли лучше остальных: огромный, заплывший жиром, закутанный в полдюжины покрывал самых разных материй и расцветок. Видно, слышал когда-то о королевских мантиях, но одной показалось маловато…

— Гость к нам пожаловал,— выступил вперед Перекошенный. Соня за его спиной накинула поводья гнедой на крюк в стене, завязав их особым, лишь ей одной известным способом. Теперь, если потянет кто чужой, затянется еще туже — а ей хватит и мгновения, чтобы распутать узел.

— Кто такой? — рявкнул вожак.

Ни слова не говоря, девушка прошла к столу на свободное место, небрежно скинув под стол объедки, уселась и подтянула к себе кружку и кувшин с вином.

Воцарилась напряженная тишина. Уверенность ее явно пришлась разбойникам не по вкусу, однако задирать гостя они пока не осмеливались: ждали команды главаря. Тот утробно рыкнул, в упор глядя на Соню. Перекошенный поспешил спасти положение.

— Вроде свой парень, Брайтаг. Тебя по имени знает… На ту сторону хочет попасть!

Соня пожала плечами и отпила из кружки, словно и не замечая устремленных на нее жадных взглядов.

— Конечно, на ту сторону. Не к вам же гостевать. Вино у вас уж очень скверное!

— Ну нагле-ец… — Брайтаг хохотнул. И вдруг смех замер у него на губах. Он даже наклонился в своем кресле-троне, чтобы получше разглядеть Соню. А затем торжествующе бросил своим головорезам: — Э, ребята, да вы хоть видели, что за птаха к нам залетела?!

Девушка надменно вскинула голову под удивленный гомон разбойников. Капюшон упал, и отливающие медью волосы рассыпались по плечам. Сидевший рядом громила попробовал было приобнять ее за плечи, но она оттолкнула его лапищу и привычным жестом двинула локтем в бок, так что тот только крякнул, со всхлипом втягивая воздух.

— Волчица шлет тебе привет,— произнесла она негромко, в упор глядя на главаря. Жирная физиономия его скривилась и пошла складками, в которых бусинки глаз совершенно затерялись.— Огонь и Предвечное Небо…

— Вот оно что,— протянул тот. В голосе звучала настороженность. Видно, размышляет, какие силы стоят за странной гостьей и насколько она может быть опасна.— На ту сторону, значит, собралась?

Соня кивнула.

— Что ж, будет тебе та сторона.— Теребя висевший на шее огромный медный ключ, он кивком указал на полог из тяжелой ткани, скрывавший боковой коридор. Должно быть, ход через завал начинался именно там.— Брайтаг от своих обязательств не отказывается. Заплатишь — пройдешь.

Пока все шло, как она и ожидала. Воительница чуть заметно расслабилась. Теперь нужно дать Калидору время незаметно проникнуть в крепость, а заодно и выведать у разбойников поподробнее, что же здесь происходит. Волчица будет благодарна за эти сведения…

Кроме того, ей не мешало бы подкрепиться. От одного вида жареного мяса, щедро, огромными кусками сваленного в центре стола на глиняном подносе, у девушки потекли слюнки.

— Позволишь? — Она указала на еду.

— Угощайся,— милостиво разрешил разбойник. Остальные, уверившись, что ни драки, ни

какой иной забавы в ближайшее время не предвидится, с новым усердием принялись налегать на выпивку.

Мясо оказалось сочным, на удивление удачно сдобренным травами, так что даже Соня, с ее немалым опытом, не сумела различить все ароматы. При других обстоятельствах она не преминула бы заглянуть на кухню… Но сейчас на это надеяться не приходилось.