Марли нежилась в теплой ванне, и на какое-то время ей удалось забыть о Рослин. И когда Крисандер предложил ей обед, она приветливо улыбнулась ему.

Он остановился и некоторое время смотрел на Марли не отрываясь. Затем нежно коснулся ее губ.

— Ты выглядишь прекрасно. Цвет лица стал гораздо лучше. Теперь вижу, что ты отдохнула.

— Доктор сказал, что у меня все в порядке. Поэтому нет повода для беспокойства.

— Замечательно, дорогая.

Он взял ее под руку, и они направились к лестнице. Спустившись вниз, Марли увидела Рослин, стоявшую возле входа в столовую.

Марли напряглась. Помощница Крисандера была одета в изысканное платье, подчеркивавшее каждый изгиб ее стройного тела. Марли взглянула на свои очень простенькие брюки и свободную блузку, предназначенную для беременных. Она почувствовала внезапное желание умчаться наверх и переодеться.

— Если бы я знала, что мы обедаем по-домашнему, не стала бы наряжаться, — сказала Рослин. Она жестом указала на обтягивавший ее грудь корсаж, чтобы привлечь к нему особое внимание. — Ведь вы обычно устраивали официальные обеды, — обратилась она к Крисандеру.

Тот обнял Марли за талию.

— Самое главное для меня сейчас — чтобы Марли чувствовала себя комфортно. Поэтому — никакой официальности! Пойдем, дорогая. Нас ожидают миссис Кахилл и доктор Кароунис.

Они прошли мимо Рослин, та последовала за ними. Марли чувствовала, как секретарша сверлит ее спину злобным взглядом.

Обед, как Марли догадывалась, был превосходным, но она не ощущала вкуса блюд. Однако старательно улыбалась до тех пор, пока у нее не стали болеть скулы, и одобрительно кивала в ответ на реплики доктора и Патрисии. Но все ее внимание было сосредоточено на Крисандере и Рослин, которые вели меж собой тихий разговор.

Лицо Крисандера было напряженным. Когда принесли десерт, он не обратил на него никакого внимания и продолжал беседовать с секретаршей, которая сидела слишком близко к нему. Марли отбросила салфетку и встала.

Крисандер мгновенно заметил это.

— Все в порядке?

— Да, все замечательно, — сдержанно произнесла она. — Не буду вас больше беспокоить. Пойду наверх. — И прежде, чем он успел ответить, Марли повернулась и вышла из столовой — невозмутимо, насколько могла.

Когда она достигла лестницы, ее догнала Патрисия.

— Мистер Анетакис не желает, чтобы вы поднимались по ступенькам одна, — сказала она, беря Марли под руку.

Та повернулась — но не увидела Крисандера. Значит, он не настолько обеспокоен, чтобы лично проводить ее. Конечно, в компании Рослин ему гораздо интереснее.

Усталость охватила ее, когда она вошла в спальню Крисандера, а Патрисия вернулась вниз. Теплая ванна, которую Марли приняла перед обедом, успокоила ее, но после обеда вновь вернулась тревога, и Марли понимала, что теперь ей не удастся уснуть.

Она посмотрела в окно — на бассейн и сад, залитые лунным светом. Он, наверное, обладал каким-то магическим свойством, потому что Марли вдруг захотелось прогуляться под луной.

Натянув на себя свитер, Марли стала спускаться по лестнице. Она крепко держалась за перила, тихо ругая Крисандера за то, что он превратил ее своей неусыпной заботой в параноика.

Марли услышала голоса, доносившиеся из столовой, когда тихо проходила по холлу. Повернув налево, она поспешила к стеклянным дверям, ведущим в патио.

Дул прохладный ветерок, от которого мурашки побежали по ее коже. Вдалеке шумело море. Марли прошла по извилистой дорожке и, к своему восторгу, обнаружила фонтан, подсвечивавшийся разноцветными фонариками.

— Тебе не следовало выходить на улицу.

Она вздрогнула, услышав голос Крисандера, и почувствовала, как он взял ее за плечи. В глазах его горел гнев, губы были плотно сжаты.

— Как тебе удалось так быстро найти меня? — спросила. Марли.

— Секретные камеры наблюдения расставлены по всей территории, — спокойно произнес он.

Она, нахмурившись, огляделась вокруг, но ничего не заметила.

— Тебе не стоит одной спускаться по лестнице и тем более бродить в темноте без меня.

— Ты был очень занят разговором со своей персональной помощницей, — сухо вымолвила Марли. Она пыталась сдержать эмоции, но в ее голосе прозвучала боль.

— Я уделял тебе мало внимания за обедом, прости. Но мне надо было обсудить с Рослин несколько вопросов перед ее отъездом.

Крисандер прижал ее к себе, и она почувствовала, что слабеет. Ревность была ненавистна Марли, и ей хотелось думать, что она не ревнивая женщина, но можно ли быть в этом уверенной?

Марли прильнула к его груди и закрыла глаза. Она почувствовала его особенный запах, перекрывавший соленый запах моря и аромат цветов. Ее окутало тепло.

— Прости меня, — прошептала она. Крисандер слегка отодвинул ее.

— Обещай мне больше не делать этого.

Она смотрела в его глаза — в них медленно разгорался огонь желания. У Марли перехватило дыхание, она не могла вымолвить ни слова и только кивнула в ответ. Ей нестерпимо захотелось, чтобы он ее поцеловал.

— Я разговаривал с доктором Кароунисом, — хрипловатым голосом произнес он и нежно провел пальцем по ее подбородку, по щеке, по губам.

— И что он сказал? — затаив дыхание, спросила она.

Крисандер подхватил ее на руки.

— Он сказал, что нам можно заниматься любовью. Это нисколько не повредит ни тебе, ни нашему ребенку.

— Ты спрашивал его об этом? — воскликнула Марли.

Он тихо рассмеялся и широкими шагами, неся ее на руках словно пушинку, направился к патио.

Крисандер распахнул ногой застекленные двери и прошел в дом. Когда он нес ее вверх по лестнице, Марли охватил страх. Она жаждала, но вместе с тем боялась того, что сейчас должно было произойти.

Реакция на его прикосновение сводила ее с ума, делала уязвимой. И пока она не вспомнит всего, что было между ними, нельзя отдаваться своим эмоциям.

Крисандер положил Марли на кровать и взглянул на нее мерцающими глазами. Он дотронулся до ее щеки, потом погладил живот, затем нагнулся и нежно прикоснулся к нему губами. И в этом чувствовалась такая нежность, что сердце ее сжалось от сладкой боли.

Марли подалась к нему, подставляя лицо для поцелуя. Он завладел ее ртом, и она отчаянно вцепилась в его плечи.

— Я хочу тебя, — прошептала она. Крисандер встал и начал медленно расстегивать рубашку. Губы ее задрожали. Сердце бешено забилось.

Рубашка упала на пол, и он стал снимать брюки. Эти движения показались ей очень знакомыми, и Марли чуть не задохнулась. Ведь он когда-то делал так. Дразнил ее, раздеваясь перед ней. Сводил с ума, пока она совсем не теряла голову.

— Ты делал так раньше, — пробормотала она. Хищная улыбка искривила его губы, когда брюки вслед за рубашкой тоже упали на пол.

— Ты когда-то наслаждалась этим зрелищем — по крайней мере говорила мне об этом.

Марли не могла отвести от него глаз. Крисандер был великолепен. Мощный, мускулистый, стройный — воплощение мужской красоты. Он протянул к ней руку.

— А теперь ты разденься.

В панике Марли прижала руки к груди. Вдруг она покажется ему некрасивой?

Он нежно взял ее за запястья и, заведя ей руки за голову, прижал к кровати.

— Не прячься от меня. Ты очаровательна. Я хочу увидеть тебя всю.

Она почувствовала, как он целует ее в шею, и комната закружилась перед глазами. Марли стало трудно дышать. Он приподнял ее, уложил на подушки посередине кровати и крепко прижался к ней всем телом.

— Крисандер! — судорожно выдохнула она, прогнувшись навстречу ему.

Тело ее напряглось и вздрогнуло, когда губы его обхватили ее твердый сосок, а пальцы коснулись крошечного комочка нервов между ног.

— Я очень хочу тебя, — прошептал он. — Мне так этого недоставало. Отдайся мне. Подари мне наслаждение.

Марли обвила его руками, и он вошел в нее.