- После обеда подвезли старушку «безродную» (никому не нужную)! Жуть, какая страшная! – поведал «шеф повар» и продолжил, - Потом пацан «космонавт» (труп в шлеме) нарисовался!

- Не из наших местных? – поинтересовался Макар, сдвигая свои густые брови.

- Нет! Залётный байкер! – уверенно ответил шеф, жадно вдыхая носом свежий воздух, стоя в дверях, - А недавно «акробатку» (прыгун с высоты или под колёса) привезли!

- Кто такая?

- Девчонка какая-то! – равнодушно ответил шеф и, зевнув, восторженно добавил, - Но красивая, жуть! Чего в жизни не хватало?

- Кто их поймёт? – ответил задумчиво Макар и, сделав паузу, добавил, - Пойду я заступать!

- Давай, давай! – спохватился старший санитар дневной смены, - Покажись там доктору, пусть знает, что «ночник» (санитар в ночную смену) пришёл!

- Ладно! – пообещал Макар и отправился искать дежурного врача.

Долго его искать не пришлось, бранная ругань доносилась из комнаты для вскрытий. Увидев Макара, он тут же обратился к нему с просьбой:

- А вот и наш «ночник» пожаловал! Макар, будь человеком выгони этого «юнгу» (ученика) домой уже! Он мне весь стол заблевал сегодня!

- Жуть, какая! – с отвращением произнёс Макар, показывая рукой на голую бабку на столе, - Чего ты с ней так припозднился?

- А ты думаешь, завтра с утра она ещё краше выглядеть будет?

- Тут ты прав!

- Сейчас заштопаю и делу конец! – буркнул доктор, делая свою работу.

Пожилой врач с большим стажем работы, туго знал своё дело. Привыкшие ко всему руки, ловко набили пустой вскрытый череп старушки исподним бельём, для того чтобы не подтекал. Закрыв «шкатулку» срезанной крышкой, доктор уже уверенно пришивал ниткой с изогнутой иглой одно к другому. Порезанные скальпелем мозги лежали в раскрытой брюшной полости вместе с остальными потрохами.

- Пойдём, парень отсюда, пока меня самого не вывернуло! – процедил Макар сквозь зубы.

Молодой пацан, лаборант, видимо первокурсник из медицинского заведения, был бледнее застиранной простыни. Так что высокорослый и широкоплечий Макар, взял его за шиворот, словно котёнка и вытолкал за двери, напутствуя вдогонку:

- Давай, вали отсюда! И больше не приходи! Не твоё это всё!

- Меня предки заставляют учиться! – пожаловался юноша чуть не плача.

- Они чего у тебя, больные на голову что ли?

- Они хорошие! Добра мне желают!

- Ох! Твою ж мать! Ну, так пусть следующий раз с тобой и приходят! – разозлился Макар, - У нас тут через день «вкусняшки» (труп в начальной стадии разложения) прибывают!

 Парень что-то ещё бубнил себе под нос, размазывая рвоту по лицу, но Макару это было уже без интереса. Всё остальное его уже не касалось. Он всего лишь – «ночник»! Его дело принять ночью вновь прибывших «жмуриков», если таковые будут. Проверить сопроводительные документы, что бы всё было в порядке, и утром, сдав смену, отправится домой, отсыпаться. Работа не пыльная. Платят хорошо. А главное, никто не лезет в душу и не указывает, как жить.

Макар любил ночные смены и почти никогда не спал на работе, он всецело отдавался на милость терзающих его фантазий. Где-то там, в глубине собственных мыслей и происходила его настоящая жизнь, полная ярких и головокружительных событий. И оставшись один в морге на всю ночь, наедине со своими мыслями, он чувствовал себя полноценным человеком, которому подвластны любые испытания. Потому что в выдуманном мире для него не было ни правил, ни ограничений в действиях. Так же как и не было так надоевшего и вечно сковывавшего его чувства робкой не ловкости.

Хотя, скорее всего это был самый обычный страх перед тем, что он может причинить кому-то вред, ошибиться, либо его просто начнут все кому не лень грязно обсуждать и винить в том чего он не делал и даже не помышлял сделать.

Это постоянно преследующее его чувство в жизни, делало его большое и сильное тело неповоротливым и неуклюжим. От этого он становился раздражительным, злился на себя, и рука его сама собой тянулась к бутылке с коньяком. Этот благословенный напиток наполнял его тело свободой от собственных предрассудков, делая мысли более ясными и чистыми.

Макар не боялся мёртвых, считая их безобидными и обездоленными. Глядя на то, как в холодильнике на полу и на каталках лежат голые заштопанные тела в ожидании своей дальнейшей участи, он испытывал куда чаще обычное отвращение от внешнего вида, нежели другие эмоции. Порой ему было их даже жаль. Но это чувство в нём вспыхивало лишь при виде молодых, ещё не успевших толком пожить людей.

Он видел в этих ещё крепких телах неизрасходованный потенциал. Но это быстро проходило и Макар вновь и всецело, при первой же возможности, погружался в свои фантазии. Вот и сейчас, сидя за своим письменным столом, на котором лежал журнал учёта, и стояла небольшая лампа, он ждал, когда дневные санитары закончат свою работу и отправятся по домам.

Первым обычно уходил дежурный врач. Закончив свои дела, он тщательно мылся и переодевался во всё свежее. Так вышло и сегодня. Кто бы мог подумать на улице, чем именно занимается на своей работе этот законопослушный гражданин, одетый в сшитое на заказ пальто, шляпу, и чёрные кожаные перчатки. Ну да, куда более странным было бы увидеть его на улице в халате и забрызганном переднике. Даже не хочется произносить вслух, чем именно он забрызган.

Санитар дневной смены, откатил каталку со старухой в холодильник и тщательно намыв стол и полы, так же отправился следом за доктором домой. Закрыв за ним на засов дверь, Макар выдохнул. Ночь обещала быть тихой, ведь это был обычный рабочий день, точно такой же, как и настанет завтра утром. Это вовремя праздников и выходных количество «посетителей» в моргах несколько увеличивается.

Странное дело получается. Чем больше люди расслабляются и отдыхают, тем чаще с ними случаются смертельные исходы. А ещё говорят, что «кони» от работы дохнут! Современные «кони», как в прочем и «кобылы», куда чаще погибают от безделья и во время активного отдыха. Благо скоростных технических средств теперь с избытком.

Дежурство шло своим чередом. Макар заварил себе крепкого чая и развалившись в потёртом кресле, мерно потягивал его из кружки. Тонкий аромат духов Жоржетты, стройные ноги в манящем взор капроне, и вот уже неудержимые фантазии вновь зовут его на великие дела и свершения. Кем он будет сегодня ночью и от кого вновь спасёт свою королеву?

Мысли накатывают волнами, набегая одна за другой выстраивая очередную неповторимую историю. Вот он уже в Питере и прогуливается летней белой ночью по набережной реки Невы. Мосты разведены, а это значит, что попасть на другую сторону реки получится лишь рано утром. Одинокая машина прелестной дамочки стоит возле разведённого на ночь моста в ожидании возможности, хоть под утро, но всё же, добраться до дома.

Дама одета в роскошное светлое платье, на её головушке летняя шляпка. Не дать ни взять, ангел воплоти и без охраны посреди безумно опасного и пустого города. Вдалеке слышится рокот моторов целой стаи мотоциклистов. Ватага байкеров останавливается возле машины и, конечно же, они начинают приставать к одинокой дамочке с самыми непристойными намерениями, которая ничего не может противопоставить хулиганам в ответ кроме своей непревзойдённой грации и женственной красоты.

И вот уже он, мускулистый герой с лицом без тени сомнения и страха, стоит возле этого происшествия, став невольным свидетелем и задаёт рокерам риторический вопрос:

- Я вам не мешаю?

- Ты кто такой? – раздаётся в ответ от хулиганов.

- Ты видимо смерть свою ищешь? – летит оттуда же.

- Смерть мне как тётка родная! – отвечает им Макар, - А зовут меня…

И тут герой понимает, что звучного и устрашающего имени у него ещё нет, и упускает эту фразу из диалога.

После словесной перепалки завязывается умопомрачительная драка, в которой в ход идёт всё, что под руку попалось, вплоть до байков рокеров и их разрисованных шлемов. У Макара на теле несколько ножевых порезов, но превозмогая боль, он добивает своих врагов, укладывая их тела на мостовую. Однако главарь шайки хватает милую леди и успевает выбросить её через перила моста в реку. С яростным криком Макар бросается на него, и с одного удара, кулаком выбивает бедолаге челюсть. Затем он ломает главарю позвоночник через колено и бросает его бренное тело в реку, прыгая следом и сам, дабы спасти таинственную незнакомку.