Крещение Руси князем Владимиром стало знаковым моментом для христианского мира: восточные славяне очень быстро усвоили богатейший опыт православной святости, развили монашескую аскетику, культуру и, что главное, соединили его с молодой еще государственностью.

К XV—XVI векам, когда Константинополь окончательно пал под натиском магометан (1453 год), а Москва освободилась от татар (1480 год), в России начала торжествовать идея теократического самодержавия. Этому способствовала теория старца Филофея, выраженная в послании к Великому князю: «Два Рима пали, третий — стоит, а четвертому — не бывать». Царствование Иоанна Грозного завершает развитие русской теократии.

Хотя поначалу Русскую церковь и возглавлял митрополит Киевский, подчинявшийся Константинополю, его резиденция впоследствии переместилась в Москву, и в 1589 году при царе Федоре Иоанновиче в столице был основан патриархат.

Следующий этап — век XVII — явился свидетелем лишь дальнейшего прорастания православия корнями в отечественную почву. Более того, православное вероучение в России не узнало религиозного и культурного шока, пережитого католиками при Реформации.

Это же время ознаменовано двумя процессами, оставившими глубокие следы в истории русского православия. С одной стороны, весьма болезненная «встреча с Западом» (кровавые гонения на православных в Галиции, Литве и на Волыне после заключения в 1596 году Брест-Литовской унии и вполне легальное проникновение «латинства» в православные учебные заведения), с другой — трагическая история русского религиозного раскола, обернувшаяся для «старообрядцев» (так называли сами себя раскольники) жестокими репрессиями (казнями, пытками, ссылками, поражением в правах).

Главной причиной раскола был протест против новшеств в делах Церкви, которые вводил патриарх Никон, не взирая на контекст исторических реалий, не учитывая эсхатологический дух русского религиозного сознания. А поводом для бунта были конкретные исправления церковных книг, изменения некоторых церковных обрядов, в том числе и в литургии: на Руси издавна крестились двумя перстами (по уложению Стоглавого собора 1551 года), а тут вдруг объявили, что единственно правильным является троеперстие (так к тому времени крестились греки). А ведь при Киевской Руси и двое-, и трое-, и даже одноперстное знамение многие века сосуществовали в церкви... Раскол начался на чисто религиозной почве, но со временем превратился в вопрос политический. Поместный собор 1666—1667 годов предал раскольников анафеме, которая была снята Русской Православной церковью только в 1971 году.

Светская же власть воспользовалась этими распрями как предлогом для удаления Церкви от государственных дел. В 1721 году Петр упраздняет патриархат и создает Святейший Синод, который царь контролирует через обер-прокурора — мирянина. Впереди годы мирного полусна.

В начале прошлого века Русская Православная церковь претерпела еще одно разделение. После того как в ноябре 1920 года остатки Белой армии покинули Россию, возникла Русская Православная церковь за границей. В изгнание ушли сотни тысяч человек, на чужбину за паствой последовало и духовенство. В состав Заграничной Русской церкви вошли не только епископы-эмигранты, но и оказавшиеся за границами Советской России многочисленные приходы в Западной Европе, епархия в Америке, две епархии на Дальнем Востоке, православная миссия в Палестине и приход в Тегеране. Возглавили Заграничную церковь в Европе архиепископ Волынский Евлогий, а в Северной Америке — митрополит Одесский Платон.

Более 80 лет Русская Православная церковь была разделена и ее части не находились в каноническом общении друг с другом (то есть было запрещено совместное причащение верующих). Но похоже, что в скором времени ее единство восстановится.

На сегодняшний день Русская Православная церковь делится на 136 епархий, из которых 68 находятся на территории России, 35 — в Украине, 11 — в Белоруссии, 6 — в Молдавии, 3 — в Казахстане, 3 — в Прибалтике, 1 — в Средней Азии, 1 — Бакинско-Прикаспийская и 8 — в дальнем зарубежье.

Отношения с другими конфессиями никогда не переставали волновать православие. По соображениям политическим Византийская церковь даже дважды вступала в унии с католиками под юрисдикцией Папы — в 1274 и в 1439 годах, но православное население их не поддержало. А в XVII веке даже произошла попытка вступить в богословский диалог с новоявленным протестантизмом, но Константинопольский Патриарх Кирилл Лукарис, разделявший кальвинистские взгляды, был осужден собором 1642 года.

ХХ столетие принесло большие изменения: в 1964 году Константинопольский Патриарх Афинагор I встречался с папой Павлом VI в Иерусалиме. Через год появилась совместная декларация: высокие стороны выражали сожаление по поводу отчуждения между ними и надежду на скорое преодоление исторических ошибок.

Впрочем, дело не только в том, чтобы соединиться. Опыт православных святых отцов и сам по себе привлекает все большее внимание на Западе. Интерес к нему возник в 20-е годы ХХ века. Эмиграция из России принесла на Запад философию и богословие Серебряного века, представленные такими фигурами, как Николай Бердяев, о. Сергий Булгаков, Сергей Франк, о. Георгий Флоровский. Свято-Сергиевский Православный богословский институт в Париже, открытый в 1925 году, стал заметным культурным центром.

В послевоенное время Русская Православная церковь дала таких выдающихся служителей, как вл. Антоний Сурожский (Блум) и о. Александр Шмеман. Все они активно участвовали в культурном и межконфессиональном диалоге, служили не только на церковнославянском, но и на французском, английском, выступали на радио, были замечательными проповедниками, умевшими показать, как раз и навсегда установленное на этот день чтение евангельского отрывка отвечает на трудные вопросы именно сегодняшнего дня. Западное религиозное возрождение второй половины ХХ века привело в церковь людей, уже очень мало связанных с национальными религиозными традициями и потому более открытых к другому духовному опыту. Так, выросший в традиционном католичестве Джон Толкиен мало интересовался православием в отличие от своего друга Клайва Льюиса, пришедшего в англиканскую церковь от полного атеизма и уверовавшего в «просто христианство» («Mere Christianity» — одна из главных апологетических книг Льюиса, относившегося к православию с большим интересом и уважением). Кстати, в Англии и Ирландии сейчас около сорока православных приходов, а в 1948-м был только один — в Лондоне. Например, современный английский теолог из Оксфорда отец Айдан Николс в книге «Христианство пробуждается» пишет: «В конце концов, между католиками и православными не было религиозных войн, в отличие от ситуации XVI века, когда во Франции католики воевали с протестантами, или XVII — в Священной римской империи». И далее — «Только православие, наряду с католической церковью, является хранителем Священной Традиции — в единственном числе и с заглавной буквы «Т»»...

Сегодня в мире около 225 миллионов православных. И если интерес к православию будет по-прежнему возрастать, то, пожалуй, в XXI веке их станет больше. А значит, больше станет и тех, кто стремится к своему духовному совершенству. Ибо, по словам старца Нектария, «Бог не только разрешает, но и требует от человека, чтобы тот возрастал в познании. В Божественном творчестве нет остановки, все движется, и ангелы не пребывают в одном чине, но восходят со ступени на ступень, получая новые откровения. И хотя бы человек учился сто лет, он должен идти к новым и новым познаниям».

Владимир Вигилянский

Читайте также на сайте «Вокруг Света»:

Угольки от костра Господня

В течение восьми веков на территории современной Испании существовала мусульманская… страна — не страна, государство — не государство — «сказочная» земля аль-Андалус. Она исчезла с географических карт более пятисот лет назад. В январе 1492 года испанцы разгромили последний оплот мусульман на Пиренейском полуострове. Трофейные богатства этой земли достались испанским королям, которые после победы снарядили на эти средства экспедицию Колумба. В октябре того же года мореплаватель, как известно, открыл Америку, и началась совсем другая история. В этой новой истории блеск и слава Кордовы — центра некогда мощной исламской империи — если не забылись, то затерлись. Впрочем, город и сейчас совершенно лишен провинциальной тоски бывших столиц. Даже руины здесь кажутся не осколками прошлого, а недостроенными дворцами будущего.