Коробейники с Охотного ряда

У самого входа в галерею расположено великое множество магазинчиков, лотков, киосков и просто столов с разными товарами. Думцы называют это место «стритом», или, попросту, «базаром». Здесь встречаются порой и забавные вещи — тонкие стеклянные панно с символикой «Единой России», глобусы, при ближайшем рассмотрении оказывающиеся настольными бумажными блокнотами, водочные рюмки, помещенные на мастерок с велосипедным звонком на ручке, как будто для призыва к столу. В целом на витринах то же, что в любой сувенирной лавке центра Москвы: значительный выбор перьевых ручек «Паркер», разнообразные пресс-папье и невероятное количество бронзовых статуэток в виде прекрасных девушек, поддерживающих блюда или подсвечники либо просто глядящих вам в глаза, томно изогнувшись.

 — Их, по-моему, никто не покупает, — заметил Насташевский.

Еще бы: ни одна безделушка не стоит здесь меньше трех тысяч рублей. Впрочем, деньги в данном случае — не главное. Просто в Думе считается дурным тоном дарить «то, что продается внизу»: получатель поймет, сколько стоил презент, и сделает выводы о том, как вы к нему относитесь.

 — Какой же резон владельцам тратиться на оплату торговых мест? — удивилась я. — Ведь они в Думе стоят, наверное…

 — Ну, как же? — быстро реагировал мой спутник. — Престиж, самореклама… А главное — возможность находиться в Думе на законных основаниях. Согласитесь, это может пригодиться.

Продавцы печатной продукции тоже это понимают. Здесь же «на стрите» можно приобрести литературу «разных направлений». Самый крупный раздел посвящен президенту: «Владимир Путин», «Дипломатия Владимира Путина», «Учимся дзюдо с Владимиром Путиным» в богатых обложках бойко подпирают друг друга. За ними следуют книги, посвященные теме матери и ребенка («парламент считает демографическую проблему национальным приоритетом»). А далее — по нисходящей: если поначалу глаз еще скользит по названиям вроде «Гражданский кодекс Российской Федерации» или в крайнем случае «Поэзия Баратынского», то потом уже никуда не деться от «85 способов завязывания галстука», «Большой энциклопедии народной медицины», «Интимной жизни российских идолов». В общем, те же книги, которыми последний десяток лет завалена страна, только опять-таки в три раза дороже, — я отметила, что календарь, купленный в подземном переходе за 500 рублей, здесь стоит 1 340.

Нуль-транспортировка

Ничего не покупают депутаты в лавочках и магазинах «базара», но маленькую дверь, притаившуюся позади прямо в стене галереи, открывают с удовольствием. Насташевский иронически-благоговейно называет ее «заветной», потому что ведет она в отдел бесплатной выдачи «слугам народа» авиа- и железнодорожных билетов.

 — Это одна из наших лучших льгот, — отметил мой собеседник. — Здесь надо только показать удостоверение, и вам обязаны бесплатно выписать документ на поездку в любой город страны. Вопрос о классе тоже не задают: и так ясно, что депутату приличествует «бизнес».

 — И никто не спросит, зачем вам нужно туда, куда вам нужно?

 — О, в этом отношении мои дела являются государственными, никто не может быть в них посвящен, не более и не менее.

С этими словами Насташевский открыл «заветную дверь», а через три минуты вернулся обратно с билетом до далекого сибирского областного центра: «С понедельника начинается региональная неделя, когда мы разъезжаемся по округам, от которых избраны. Я вот — от Новосибирска». Кстати, добыть удалось не только билет, но и еще пару подписей в поддержку поправок.

Все — по карточкам

 — Кстати, о льготах, — весело сказал Насташевский. — Хотите еще анекдот? Первый, который я услышал, появившись в Думе? «У депутата спрашивают: скажите, как долго длится ваш отпуск? — Четыре года…»

Регламент думской работы составлен так, что депутат, если, конечно, его не заботит, будет ли он избран на следующий срок, может совсем не появляться на рабочем месте, вместо этого устроив себе самые длительные в России каникулы за государственный счет. Ездить, смотреть мир… Теперь даже за зарплатой в Охотный ряд приезжать необязательно: деньги переводятся на карты «Внешторгбанка» (его отделение в здании Думы находится как раз напротив «заветной» двери).

 — И это очень здорово, — считает мой думский Вергилий. — Раньше все чувствовали свою зависимость от бухгалтерии. Относились к ней с благоговением, как к святому месту, где никто не смеет сказать лишнего слова. Каждому ясно, что бухгалтер не имеет права не выдать сумму, которая записана в ведомости напротив фамилии. И все же, отстояв очередь, которая раньше опутывала Думу несколькими кольцами, в глазах кассира люди видели превосходство.

Ключевой объект

Переход из одного думского здания в другое играет, как я уже обмолвилась вначале, значительную роль в жизни палаты, ведь на охотнорядской стороне расположен ключевой для парламентского организма объект — ресторан. Самые важные вопросы в России, как известно, решаются за столом, во время еды, когда рабочая суровость спадает и самые серьезные лица расцветают улыбками. Наверное, поэтому и цены в думском ресторане заставляют улыбнуться, и сам он всегда заполнен до отказа.

Обеденный зал напоминает бальный в губернаторском доме начала XIX века (здесь можно представить первый бал Наташи Ростовой), да и размерами он велик. Вкруговую, за колоннами, развешены зеркала, создающие иллюзию еще большего пространства. Потолок вокруг хрустальной люстры покрыт лепниной, а мирно закусывающие люди невольно представляются блестящим обществом дореволюционных времен.

Принадлежат к этому обществу практически все обитатели домов на Охотном и в Георгиевском. Хотя на каждом столике стоят таблички с надписью «Только для депутатов», никто не обращает на них внимания. Тут принимают пищу и помощники народных слуг, и работники аппарата. По праздникам устраиваются банкеты и вечеринки — с участием родственников и знакомых.

Если спешишь, трапеза может занять не более двадцати минут, причем все традиции, вроде серебряных тележек и подливания официантом в бокал минеральной воды, будут соблюдены.

 — Насчет чаевых здесь нет неписаных правил. Можно и не оставлять, — улыбнулся Насташевский, оплачивая счет, составивший 210 рублей за четыре внушительных блюда для нас двоих. — Все «как дома», для своих.

 — А кстати: бывает, что представители разных фракций едят вместе, или здесь, как в зале, у всех отдельные «зоны»?

 — Вот именно вместе! Поэтому ресторан особенно любим думцами. Все разногласия между комитетами, партиями и фракциями остаются за его стенами. Коммуниста и ЛДПРовца тут можно увидеть в дружеской беседе, даже если во время заседания они дрались между собой. Поверьте, в приватной обстановке все разногласия снимаются гораздо легче.

Действительно, все здесь способствует расслаблению. Обслуживающий персонал дружелюбен. Милая девушка играет на рояле классическое попурри. Все ведут себя как добрые приятели. Почему бы не перенести заседания сюда? Почему не узаконивать те решения, которые принимаются, в этой благостной обстановке? Только телевидение пускать, пожалуй, не стоит.

Как достичь своей цели

В широком длинном переходе сразу при выходе из ресторана раз в неделю устраивают мероприятия, также призванные служить смягчению нравов, — выставки живописи, фотографии, научно-производственных достижений. Если завод или институт хочет протолкнуть товар или открытие на рынок, он устраивает выставку в Думе.

 — И это срабатывает?

 — Полагаю, да. Выставки — еще один способ лоббирования своих интересов комитетами, фракциями и партиями. Так они просто и эффективно привлекают внимание к теме, которой в данный момент заинтересованы… В парламенте ведь практически все построено на лоббировании — в той или иной мере. И я уверен, что это естественно — все мы находимся здесь для достижения своих целей (я говорю о целях, поставленных избирателями), для проталкивания своих программ, принятия выгодных нам законов. Вот мы с вами собираем сегодня подписи? Значит, тоже лоббируем.