Я готова была лопнуть от злости. Как он смеет?!

— По-моему, мой характер вас нисколько не касается, — начала я раздраженно, но мистер Кемпбелл подал мне знак, и я смолкла, продолжая, впрочем, внутренне пылать от гнева.

— Нет, так не годится, Катриона, — сказал мистер Кемпбелл. — Эплкросс — маленькая деревушка, а тебе пора ступить в большой мир, и чем раньше, тем лучше. Три джентльмена уже просили у меня твоей руки и теперь близко не подойдут к двери моего дома.

Я очень удивилась. Никто из соседей не предлагал мне выйти за него замуж… Интересно, кто хочет жениться на мне? Я в замешательстве воззрилась на крестного:

— Кто, скажите на милость?..

Мистер Кемпбелл начал загибать пальцы:

— Мистер Магоф, владелец фермы по ту сторону озера Айлен, молодой пастух Ангус и мистер Лефруа из Калланиша.

На этот раз не было никаких сомнений в том, что Нейл Синклар смеется. Его плечи тряслись. Я старалась не обращать на него внимания, но его невежливость бесила меня.

— Магоф уже похоронил трех жен, — сказала я, — молодой Ангус очень добр, но он еще совсем мальчишка, а мистер Лефруа спит и видит, как бы заполучить экономку, которой не нужно платить.

— В долгосрочной перспективе жена обходится дороже, чем экономка, — ненароком заметил мистер Синклар.

Я резко повернулась и пронзила его уничтожающим взглядом:

— Вам это доподлинно известно, сэр?

Его темные брови взлетели вверх.

— Не из личного опыта, мадам, — произнес он, манерно растягивая слова, — но из нашего непродолжительного знакомства могу заключить, что покорная жена из вас выйдет такая же, как и компаньонка для пожилой леди.

Кажется, мы смотрели друг на друга целую вечность, в то время как воздух, казалось, вскипал между нами, а в моей голове проносились неучтивые, неподобающие благовоспитанной леди и откровенно грубые выражения, которые мне хотелось высказать мистеру Синклару в лицо. Я видела отчетливый проблеск вызова в его глазах, они словно говорили мне: «Хотите продолжать спор, мисс Бэлфур? Вам стоит лишь молвить слово…»

Мистер Кемпбелл прокашлялся.

— Катриона, дело в том, что твой отец, когда уже знал, что умирает, написал своим родным в Глен-Клэр и попросил их приютить тебя.

Мистер Синклар выпрямился в своем кресле:

— Все уже устроено, мисс Бэлфур. Завтра я провожу вас до постоялого двора в Шилдейге, ваш дядя пришлет туда за вами карету.

Во второй раз за все время разговора я лишилась дара речи. Как мог папа все решить за меня, ничего мне не сообщив? Кто такой этот дядя? Ни о нем, ни о его семье я никогда не слышала. Почему они, чужие для меня люди, берут меня под свой кров? И главное, как им все удалось устроить, даже не известив меня?!

Я глубоко вздохнула и, делая вид, будто мистера Синклара вовсе нет, обратилась к крестному:

— Прошу прощения, сэр, но я пребываю в полной растерянности. Я даже не подозревала, что у папы есть родня, которая готова дать мне приют.

Мистеру Кемпбеллу как будто еще больше стало не по себе, а мистер Синклар совсем заскучал. Он вздохнул, поболтал в стакане виски. Прядь темных волос упала ему на лоб, придавая ему еще более щегольской вид. Вне всяких сомнений, его мало заботила моя растерянность. Что с того, что я только что узнала о существовании родственников? Видимо, ему ужасно не хотелось объясняться. Он любезно предложил сопровождать меня — кстати, непонятно почему — и, видимо, считал, что я должна быть ему безмерно благодарна за его милосердие. Я подумала: более неприятного мужчину, чем мистер Синклар, я в жизни не встречала. Мистер Кемпбелл почесал в затылке, взъерошив венчик редких седых волос.

— Откровенно говоря, Катриона, — признался он, — я сам почти ничего не знаю. Когда твой отец заболел, он дал мне письмо и попросил отправить его в Глен-Клэр. Он сказал, что это связано с твоим наследством. Попросил, чтобы, как только он умрет, мебель продадут, а дом вернут благотворительному обществу, я отправил тебя в Глен-Клэр к твоему дяде, Эбенезеру Бэлфуру. — Тут мистер Кемпбелл с надеждой посмотрел на мистера Синклара. — Может быть, вы прибавите что-нибудь от себя, сэр?

Мистер Синклар, как мне показалось, равнодушно повел плечами:

— Боюсь, ничем не могу вам помочь, сэр. Я согласился оказать услугу дяде мисс Бэлфур, сопроводив ее. Больше я ничего не знаю.

Я переводила взгляд с одного на другого.

— Папа не говорил, что у него есть брат, — сказала я. — Все эти годы я думала, что, кроме нас, у него нет других родственников. Мне не нравится, что мою судьбу решали за моей спиной.

Мистер Синклар со странным выражением посмотрел на меня:

— Вам знакомо выражение «нищие не выбирают», мисс Бэлфур?

Я ответила ему злым взглядом.

— Мистер Синклар, не думаю, что вы лично внесли какой-то вклад в мой переезд.

— Только как обеспечивающий средство передвижения, — любезно согласился мистер Синклар.

Мистер Кемпбелл сдвинул очки на переносицу.

— Родня есть родня — пробормотал он. — Я, конечно, знаю Бэлфуров, что живут в Глен-Клэр, но и понятия не имел, что они — родственники твоего отца. Когда-то Бэлфуры были замечательной семьей. До восстания в сорок пятом году.

— Вы имеете в виду, они были якобитами? — спросила я, и на мгновение показалось, что одно это слово заставило потускнеть свет в лампах и по стенам заплясали зловещие тени.

— Да. — Мистер Кемпбелл посерьезнел. — Они пострадали за свою преданность.

Мистер Синклар пошевелился, и я вспомнила, что он — офицер флота короля Георга III. Сейчас нашими врагами считались французы, а не англичане, а прежние распри давно канули в прошлое. Тем не менее, моя шотландская кровь забурлила.

— В наши дни, — сказал мистер Синклар, — Бэлфуры бедны как церковные крысы, юная леди. Вряд ли в Глен-Клэр вас ждет какое бы то ни было наследство.

Я сообразила, что он считает меня мелочной и думает, что я забочусь только о состоянии, хотя, надо признать, лишние двести фунтов мне бы очень не помешали. Но я немного распрямилась и сказала:

— Мистер Синклар, я рада уже тому, что у меня нашлись родственники, о существовании которых я даже не догадывалась.

Я очень радовалась, что так отбрила его, и была сильно раздосадована, увидев, как он наклонил голову, пытаясь скрыть усмешку. Наверное, считает меня полной дурочкой, которая сама не понимает что говорит.

— Посмотрим, — загадочно заметил он.

Я встала, решив, что с меня хватит.

— Вы позволите, сэр? — спросила я у мистера Кемпбелла.

— Конечно-конечно, — пробормотал он.

Его усталые голубые глаза поймали мой взгляд, и я вдруг поняла, какой неожиданной и тяжелой обузой я для него стала. Он заботился обо мне из христианской доброты, любви ко мне и дружбы с моим отцом, но они с миссис Кемпбелл старели, и, хотя сами никогда бы в том не признались, им трудно было ладить со своенравной восемнадцатилетней девчонкой.

— Пойду соберу вещи, — сказала я. — И я очень благодарна вам, сэр, за вашу постоянную заботу обо мне.

Мне не требовалось много времени на сборы. У меня была всего лишь одна смена одежды и немного книг, которые мне достались от отца.

Мистер Кемпбелл явно испытал облегчение.

— Конечно, дитя мое. Желаю тебе спокойной ночи. Я думаю, — добавил он, и мне бы хотелось, чтобы в его голосе было больше уверенности, — что ты поступаешь верно, Катриона. Миссис Кемпбелл составит тебе компанию в переезде до гостиницы в Шилдейге, в сопровождении мистера Синклара.

Мистер Синклар ничего не сказал, но темные его глаза сардонически мерцали, что выводило меня из себя. Он вежливо поднялся, когда я выходила из комнаты, и я чувствовала на себе его взгляд, но не оглядывалась.

Я поднялась по винтовой лестнице и вошла в маленькую комнатку на втором этаже, которую отвела мне миссис Кемпбелл. Мои пожитки, которые я в беспорядке разбросала по комнате, показались мне скудными и немного жалкими. Больше у меня совсем ничего нет; завтра я покину родные и знакомые мне места и отправлюсь жить к людям, совершенно мне неизвестным, в какой-то полуразвалившийся дом в Глен-Клэр. На миг я почувствовала страх и одиночество, но вскоре приободрилась. Глен-Клэр всего лишь в двух днях езды от Эплкросса. Значит, общество Нейла Синклара не будет долгим. Кроме того, если что-то пойдет не так, я всегда могу вернуться в Эплкросс. Это не конец света.