Роберт вернулся с тремя чашками: одна была наполнена горячим шоколадом, две другие — кофе. Эви и Пейдж взяли свои чашки, и он уселся на стул рядом с Эви. Попробовав горячий напиток, она обнаружила, что тот довольно сладок. Поглядев на Роберта, она заметила, что он наблюдает за ней, оценивая ее реакцию.

— Выпейте это, — сказал он с мягкой убедительностью. — Вы тоже немножко в шоке.

Поскольку он был прав, Эви повиновалась без возражений и стала пить, грея о чашку холодные пальцы. В кондиционированном воздухе больничного покоя ее влажная одежда стала неприятно холодной, и она с трудом сдерживала дрожь. Он тоже должен мерзнуть, подумала она, но точно знала, что это не так. Роберт коснулся ее, и она почувствовала, как тепло его сильной руки проникло сквозь влажную одежду.

Он почувствовал ее дрожь, как бы мала она ни была.

— Я принесу вам одеяло, — произнес он, поднимаясь на ноги.

Эви наблюдала, как он приблизился к стойке и заговорил с медсестрой. Он был учтив и сдержан, но приблизительно через тридцать секунд возвратился с одеялом в руках. «Он обладает природной властностью», — подумала она. Люди смотрели в его ледяные зеленые глаза и торопились выполнить его просьбу.

Он склонился над ней, чтобы обернуть ее в одеяло, и она позволила ему. Не успел он закончить, как дверь распахнулась, и внутрь ворвалась перепуганная насмерть Ребекка. Увидев Эви и Пейдж, она направилась к ним.

— Что случилось? — потребовала она объяснений.

— Он сейчас в смотровой, — ответил Роберт вместо Эви таким же успокаивающим голосом, каким разговаривал с Пейдж. — У него несколько швов на затылке и сильная головная боль. Его, вероятно, продержат здесь всю ночь, но его раны незначительны.

Ребекка развернулась к нему, уставившись на него карими глазами, и резко спросила:

— Кто вы?

— Это Роберт Кэннон, — сказала Эви, стараясь сохранять спокойствие во время представления его своей сестре. — Он вытащил нас с Джейсоном из воды. Мистер Кэннон, это моя сестра, Ребекка Вуд.

Ребекка осмотрела влажную одежду Роберта, затем взглянула на бледное напряженное лицо Эви.

— Сначала я займусь Джейсоном, — сказала она в своей обычной решительной манере. — А потом вы расскажите мне, что произошло.

Она повернулась и прошла к медсестре. После того, как она назвала себя, ее проводили в смотровую, где находился Джейсон.

Роберт сел около Эви.

— В каких войсках служит ваша сестра? — спросил он, вызвав нервное хихиканье Пейдж.

— Думаю, в материнских, — ответила Эви. — Она начала практиковаться еще на мне, когда сама была ребенком.

— Она старше вас, полагаю?

— На пять лет.

— Таким образом, для нее вы всегда были маленькой сестричкой.

— Я не возражаю.

— Уверен, что так. Пейте кофе, — напомнил он, поднимая чашку и поднося ее к губам Эви.

Эви сделала глоток и искоса взглянула на него.

— Вы сами неплохо смотритесь в роли матери-наседки.

Он позволил себе небольшую улыбку.

— Я больше забочусь о своей собственности.

Слова содержали легкий налет угрозы… и предупреждение, если она была достаточно проницательна, чтобы услышать его.

Эви не стала возмущаться и утверждать, что она не его собственность, вместо этого она откинулась на спинку стула и уставилась перед собой. Несчастный случай с Джейсоном всколыхнул в ней слишком много воспоминаний, которые не позволяли сосредоточиться на чем-нибудь еще, тем более на Роберте Кэнноне. Сейчас ей больше всего хотелось заползти в свою кровать, укрыться одеялом с головой, отгородившись от мира до тех пор, пока она не найдет в себе силы снова выйти на свет. Может быть, к ночи или, скорее всего, завтра к утру она успокоится. И тогда начнет волноваться о том, как прочно этот мужчина взял ситуацию под контроль, и о его нежном собственничестве, с которым у нее не было сил бороться. Эви начинала понимать, что Кэннон сочетал мягкость обращения с несгибаемой силой воли, и это позволяло ему сметать все преграды на его пути. Он может быть нежным и покровительственным, но не потерпит препятствий в осуществлении задуманного.

Они сидели в молчании, пока из смотровой не вернулась Ребекка.

— Его оставляют на ночь, — сказала она. — У него небольшое сотрясение мозга, голова сзади выбрита и наложено десять швов. И он не сказал ничего вразумительного о произошедшем, только мямлил, что упал. Что же он пытается скрыть от меня?

Эви некоторое время колебалась, пытаясь решить, что сказать Ребекке. Этой заминки оказалось достаточно, чтобы Пейдж вмешалась в разговор.

— Скотт, Джеф и Патрик пришли на причал и стали баловаться в доках. Тетя Эви кричала Джейсону, чтобы они прекратили дурачиться, но они не послушались. Джейсон толкнул Патрика, Патрик тоже толкнул его, и Джейсон поскользнулся, ударился головой о мостки и упал в воду. Тетя Эви прыгнула за ним следом и долго-долго не появлялась из воды. Мистер Кэннон прыгнул, чтобы найти их обоих. Потом тетя Эви появилась, и с ней был Джейсон, а мистер Кэннон вытащил из воды их обоих. Джейсон не дышал, тетя Эви тоже наглоталась воды, и мистеру Кэннону пришлось делать Джейсону искусственное дыхание. Потом Джейсон так ужасно кашлял, и его сильно рвало. Потом приехала скорая помощь. Я позвонила девять-один-один, — закончила она в спешке.

Ребекка была несколько ошеломлена говорливостью своей немногословной дочери, но поняла, что за этим потоком слов скрывается страх. Она села возле Пейдж и обняла ее.

— Ты все правильно сделала, — похвалила она дочь, и Пейдж издала легкий вздох облегчения.

Ребекка взглянула на бледное перекошенное лицо сестры.

— Он в порядке, — сказала она успокаивающе. — По крайней мере, пока. Как только он оправится, я его прибью или лучше буду мучить все лето, а потом прибью.

Эви выдавила улыбку.

— Ну, если он переживет все это, настанет моя очередь.

— Идет. А теперь отправляйся домой и сними мокрую одежду. Ты выглядишь хуже, чем Джейсон.

Улыбка на сей раз далась ей легче.

— Хорошо. Спасибо.

Но она знала, что острый взгляд Ребекки видит ее внутреннее напряжение.

— Я присмотрю за ней, — сказал Роберт, вставая и помогая ей подняться на ноги. Эви хотелось запротестовать, и она почти это сделала, но так устала, и нервы были так напряжены, что на сопротивление не хватило сил. Она смогла попрощаться с Ребеккой и Пейдж, передать поцелуй для Джейсона и сдалась, позволив ему вывести себя из здания к стоянке автомобилей. Она оставила одеяло в приемной, но стоило ей выйти наружу, как дневной жар нахлынул на нее и согрел, заставив дрогнуть от приятного ощущения тепла.

Рука Роберта на ее талии напряглась.

— Вам все еще холодно?

— Нет, все в порядке, — пробормотала она. — Как хорошо, когда тепло.

Он открыл дверь пикапа и подсадил ее. Сила его рук, непринужденность, с которой он поднял ее, заставили задрожать снова. Она закрыла глаза и прислонилась головой к стеклу частично из-за желания отгородиться от него, частично из-за подавляющей усталости.

— Вы не можете уснуть, — сказал он, и в его тоне проскользнуло веселье. — Вы должны показать дорогу к вашему дому.

Эви вынудила себя открыть глаза и сесть прямо. В Гантерсвилле добраться до любого места можно очень быстро, и, следуя ее указаниям, они оказались около ее дома уже через пятнадцать минут. Она завозилась с дверцей машины, но была настолько неуклюжа, что все еще не могла открыть ее, когда Роберт уже обошел пикап, открыл дверь и помог ей выйти, поддерживая под локоть твердой рукой. Она вышла, чувствуя нежелание впускать его в дом, но в то же время принимая это как неизбежность. Лучше скорее пойти в душ, переодеться и покончить с этим.

Кэннон вошел следом за ней.

— Присаживайтесь, — автоматически предложила она и направилась к спальне. — Я буду готова через пятнадцать минут.

— Я довольно мокрый, чтобы садиться, — ответил он. — Но не торопитесь, я выйду на веранду, если вы не возражаете.

— Конечно, — вежливо улыбнулась она, не глядя на него, и удалилась в спальню, как в убежище.