Джэдд улыбнулся так, словно услышал удачную шутку.

— И вы собираетесь учить их?

Это уже явный выпад. Карла пожалела, что не может дать ему пощечину.

— Да, — ответила она. — Именно такое у меня намерение.

Джэдд снова посмотрел на нее долгим изучающим взглядом.

— А как же ваше увлечение своей работой? В последнюю нашу встречу, как я понял, вас ждала блестящая карьера в агентстве по связям с общественностью?

И в этом тоже Джэдд не изменился. Карла не забыла его злословия и колкостей в ее адрес. Впрочем, он недостоин того, чтобы она теряла контроль над собой.

— Я отказалась от работы в агентстве, потому что решила вернуться к своей прежней профессии. Видите ли, прежде я была учительницей в школе.

Джэдд не мог этого знать, в конце концов он вообще ничего о ней не знает. Впрочем, это никогда не удерживало его от неуместных и оскорбительных суждений.

— Неужели? — воскликнул он, вскинув брови — два темных полукружия над полными иронии глазами. — Не представляю вас учительницей. Связи с общественностью вам больше к лицу. Без сомнения, работа в школе — это нечто временное, и при первой же возможности, как только у вас появится шанс, вы снова вернетесь к публичной деятельности.

— Ошибаетесь. — Карла знала, что это уже пройденный этап в ее жизни. — Я навсегда возвращаюсь к своей профессии школьного учителя.

Джэдд на мгновение задумался, явно показывая, что она не убедила его.

— Вы хотите сказать, что готовы отказаться от блеска головокружительной светской карусели, журналистских тусовок, поездок по стране ради скучной и совсем не престижной работы школьной учительницы? Кажется, я как-то не заметил эту сторону вашего характера.

Он произнес это с улыбкой. Было ясно, что он иронизирует. Вообразил, что видит ее насквозь.

Карла тоже улыбнулась. Пусть думает что хочет.

— Вы не правы. Педагогическая деятельность отнюдь не скучна, — заметила она. — Наоборот, в ней много своих положительных сторон и сюрпризов. Например, приезд в Корнуолл дал мне возможность встретить вас. — Она посмотрела на Джэдда взглядом, полным подчеркнутого сарказма. — Разве ради этого не стоит отказаться от всех вечеринок и приемов на свете?

— Мне приятно это слышать.

Они снова обменялись улыбками. Карла вспомнила, что в первую их встречу он вел себя весьма достойно, добродушно выслушивал ее колкости и умело парировал их. Эту черту его характера Карла неохотно, но признавала. Он, конечно, неприятнейшая личность, но хорошо, что хоть к себе относится не слишком серьезно.

Взгляд серых глаз Джэдда буквально пронзал ее насквозь. Он продолжил:

— Надеюсь, вы простите меня… но я все еще не могу понять столь резкой, хоть и вполне достойной уважения смены профессии. Я знаю, какое жалованье получает учитель, и думаю, что вас это не может не беспокоить.

Что ж, он в конце концов добился своего. Его упорный взгляд начинал бесить Карлу. Она всегда знала, какого он о ней мнения, и терпеть не могла его за это.

Он считает ее авантюристкой, у которой на первом месте расчет и деньги. Грубо говоря, для него она алчная искательница приключений.

Карла старалась дышать ровно. Он не должен знать, что задел ее самолюбие. Ей все равно, что он думает о ней, и было бы глупо реагировать на его выпады.

— Думаю, в одном вы правы. По сравнению с прежней работой сейчас я буду зарабатывать значительно меньше. Но общение с детьми — лучшее для меня вознаграждение. — Последние слова она произнесла с подчеркнутой иронией — он ей все равно не поверит. — Удовлетворение от новой работы будет несоизмеримо большим.

— Понимаю. Значит, вы, так сказать, преобразились? — На сей раз в улыбке были недоверие и удивление. Сузив серые глаза, Джэдд пристально смотрел на нее, словно изучал черты лица. Короткий прямой нос, должно быть, как у матери, крупный, нежно очерченный рот, видимо, достался ей от отца, а вот широко распахнутые голубые глаза в пушистых ресницах — это уж от нее самой.

— В вас действительно произошла какая-то перемена… — Джэдд задумчиво нахмурился, затем понимающе кивнул. — Догадываюсь, в чем тут дело… Вы остригли волосы.

— Уже давно, — призналась захваченная врасплох Карла и смущенно встряхнула короткими, чуть прикрывавшими уши белокурыми волосами.

Вот уже полтора года, как она носит короткую стрижку. Произошло это сразу же после того, как она порвала с Николасом. Вернувшись в Лондон, первым делом пошла в парикмахерскую и попросила мастера укоротить ей волосы. Решила начать все сначала и прежде всего изменить свой облик.

— Мне нравится. Очень модная прическа. — Он помолчал, как бы раздумывая, а затем решительно тряхнул головой. — Никак не пойму, чем может привлечь сугубо столичную модную девицу такой городок, как Сент-Орвел. Вам нужен большой город, не так ли? Что, черт возьми, заставило вас оставить огни Лондона?

— Я уже сказала — надеялась увидеть вас, — с насмешливой улыбкой ответила Карла. — Встречи с вами всегда чертовски воодушевляют. Возможно, мне не хватало вашего воспитанного и вдохновляющего общества.

— Вы меня удивляете. Я и не подозревал, что вы находите меня воспитанным.

Он чуть подчеркнул последнее слово, будто хотел заменить его каким-то другим, например «волнующим». По блеску его глаз Карла поняла, что он поддразнивает ее, и ей с трудом удалось выдержать его долгий взгляд. «Не будь дурой, — обругала она себя. — Ты сама провоцируешь его».

Она знала, что Джэдд все помнит. Неожиданно она тоже вспомнила…

…Они вдвоем на борту катера, бушует шторм, небо почернело, словно опустилась ночь. Она слышит раскаты грома, видит молнию, прорезавшую темный небосвод, и чувствует нарастающее волнение. Но не страх перед бурей рождал в ней дрожь. Виной всему были руки Джэдда, обхватившие ее, и то, как он смотрел на нее, а затем невыносимо сладкий, полный жгучей магии вкус его поцелуя…

Ее охватил ужас. Это было мимолетным безумием, и Джэдд ошибается, если строит какие-то предположения. Такое не повторится никогда. Но раз они об этом вспомнили, то лучше сразу поставить точки над «i».

Карла вскинула подбородок.

— Конечно, вы абсолютно правы. Я не назвала бы вас воспитанным. Если быть честной, единственное, что я могла бы о вас сказать… это то, что вы человек, с которым мне меньше всего хотелось бы иметь дело. — И прежде чем он смог перебить ее, она, переведя дыхание, продолжала: — Хочу напомнить, что я вовсе не собираюсь отчитываться перед вами за свои действия. Вас не должно интересовать, почему я здесь.

Лицо Джэдда на мгновение застыло.

— Хотелось бы верить, что вы поступили благоразумно. Поверьте, у меня нет никакого желания вмешиваться в ваши дела. Но только ответьте мне на один вопрос… — Его взгляд словно пронизывал ее насквозь, зрачки сузились и напоминали две крохотные черные точки. — Вы, надеюсь, не собираетесь побывать на Пенторре?

Честнее всего было бы ответить, не задумываясь, «нет». Остров Пенторра принадлежит Николасу и их с Джэддом дяде, Джасперу — сварливому старому джентльмену, постоянно живущему в огромном замке. Однако у Карлы со стариком сложились самые теплые дружеские отношения, пока она гостила в замке. Джаспер неоднократно говорил ей, что она всегда будет для него желанной гостьей. Но, как бы ей ни хотелось повидаться со стариной Джаспером, пожалуй, лучше держаться от всех них подальше.

А если Николас сейчас там, ее визит в замок был бы просто неуместен. Они расстались отнюдь не друзьями. Таким образом, ничто не мешало ей обрадовать Джэдда своим ответом. Однако менее всего хотелось сделать ему приятное.

В ее взгляде вспыхнули гнев и вызов.

— Я пока еще не думала о визите в замок, но, по-моему, это неплохая идея.

— Подумайте прежде хорошенько. — Голос его был резким, и ей показалось, что он даже угрожающе подался к ней. — Боюсь, там вас никто не ждет.

— Никто? Вы имеете в виду себя? Думаете, меня это так расстроит, что я стану страдать бессонницей?

Джэдд не двинулся с места, только слегка наклонился вперед. Если он хотел припугнуть ее, то это у него не получилось.