Бедная малышка, думала Джейн. Как часто Барби ощущала себя забытой, брошенной, никому не нужной.

— Наконец я решил положить этому конец и сказал Клавдии, что она должна быть дома, с Барби, поскольку нужна маленькому ребенку. После этого она стала устраивать такие непотребные истерики, что мне пришлось отказаться от поездок, хотя от этого страдал мой бизнес.

— Но помогло ли вам то, что ты стал больше времени проводить дома?

— Ничего подобного. С каждым днем наши отношения ухудшались. Я пытался окружить жену любовью, вниманием. Тщетно! Она вытягивала из меня все жизненные соки. Я жил словно в кошмарном сне. Клавдия все уничтожила — наш брак, наш семейный очаг. Она чуть не уничтожила меня. И ей бы это удалось, если бы сама не погубила себя раньше.

— Клавдия… покончила с собой, сознательно врезавшись в этот столб?

— Она и раньше пыталась покончить с собой. Я думаю, чтобы привлечь внимание света. А там, кто его знает? Экспертиза сочла происшедшее несчастным случаем. Она превысила скорость, вот и врезалась в столб. Но никто не знает, что… — он замолчал, боясь разрыдаться, — что жена в ярости выскочила из дома, когда я отказался отвести ее в ночной клуб. Клавдия среди ночи решила отправиться именно туда. Я не признался в этом судьям.

Его лицо стало серым от боли.

— Я не хотел разрушать миф о том, что мы в течение нашего супружества были так же счастливы и влюблены, как в день нашего знакомства. Я хотел, чтобы все верили в чудесную рождественскую сказку. Я, преданный муж, мог бы остановить ее в тот роковой вечер. Но я этого не сделал…

— Билл, ты же не мог знать, что произойдет! — воскликнула Джейн. — Ты напрасно винишь себя. Все знают, как горячо ты любил жену, в каком отчаянии был, когда она погибла.

— Господи, Джейн, неужели ты ничего не поняла?! — не выдержал Билл. Его лицо горело от сознания вины, стыда, от презрения к самому себе. — Я был рад, что она погибла. Рад! Разве теперь я не кажусь тебе чудовищем?

Так вот какой грех не давал тебе покоя все это долгое время, несчастный Билл Форстер!

— Ты кажешься мне просто человеком, Билл, — произнесла Джейн как-то особенно чутко. — Ты почувствовал облегчение. Любой на твоем месте ощутил бы то же самое. Это положило конец твоим мучениям. Тебе вовсе не следует винить себя в гибели женщины с больной психикой. Ты сделал все, что мог. Мне кажется, у Клавдии были все признаки шизофрении. В любом случае она бы добром не кончила.

Билл медленно поднял голову, его взгляд потеплел.

— Джейн, ты мудрая и добрая женщина, ты врачеватель души, моя родная.

— Мне кое-что известно о человеческой психике. Как медсестра, я часто встречалась с людьми, не способными владеть собой. Из того, что ты мне рассказал, я могу понять, что Клавдия мчалась по дороге, движимая чувством мести. Демон саморазрушения преследовал ее, и никто не смог бы уберечь человека в таком состоянии от смерти. Она была обречена судьбой. Это не твоя вина, Билл!

Единственными Людьми, которые могли бы винить в случившемся Билла, были его злокозненные итальянские родственники. Но даже они не знали всей страшной правды, того ада, в котором жил Форстер. Они слышали только бесконечные жалобы и стенания Клавдии. Неудивительно, что этот мужчина поклялся больше никогда не жениться!

— Может быть, ты и права.

— Билл, ты не обязан выворачивать передо мной душу наизнанку.

— Я хочу, чтобы ты знала все. Никто другой не расскажет тебе всей правды. Семейство Корбелли поверило в то, что я изощренный тиран, который насильно удерживал Клавдию вдали от родины и близких. Да, я никогда бы не позволил ей привезти сюда Барби без меня. Потому что знал: она способна остаться в Италии с дочерью, бросить меня. И я навсегда потерял бы свою ненаглядную дочурку. — Он запустил пальцы в свои густые волосы. — Когда жена была чем-то недовольна, она часто угрожала мне, что отберет дочь. Зная ее болезненную психику, я очень боялся за Барби.

— Билл, ты все правильно делал, ведь это твоя дочь.

— Да, она моя, и я не хочу, чтобы Барби знала, какой была ее мать. Когда на прошлой неделе я говорил с ней о Клавдии, то вспоминал ее такой, какой любил. Может быть и к лучшему, что жена оставляла Барби с няньками. Девочка не видела ни истерик, ни тягостных сцен. Я благодарю бога за то, что Барби не унаследовала бешеный нрав и нетерпимость своей матери.

— Дорогой, я рада, что ты теперь можешь говорить о Клавдии… и вспоминать ее такой, какой она была. — Джейн незаметно для себя легко дотронулась до руки Билла.

Требуется время, чтобы стереть из памяти все плохое. Он не должен постоянно чувствовать себя виновным в том, что его жена сделала с ним, с их общей жизнью, над которой навис рок…

— Джейн, спасибо за то, что выслушала меня. — Его зеленые глаза под темными бровями отливали изумрудным блеском. — Даже моя мать не знала, во что превратилась Клавдия. Ни она, да и никто другой никогда не видели наших ссор. Поразительно, но нас считали идеальной парой.

Вдруг Билл наклонился и благодарно поцеловал Джейн в гладкий высокий лоб. Его губы едва коснулись ее, но для Джейн это значило куда больше, чем самый чувственный страстный поцелуй в губы.

— Тебе уже давно пора спать. — Билл произнес эти слова так нежно, словно они предназначались Барби.

— Спокойной ночи, Билл. — Джейн улыбнулась. — Спи спокойно.

— Да, Джейн, я буду спать спокойно. Благодаря твоему волшебству. — Сказав это, Билл вышел.

Джейн приснилось, как будто она плавает в озере, пытаясь найти Билла. В тот момент, когда она поймала его, раздался душераздирающий крик Барби. Билл выскользнул из ее рук и исчез. Ей не хватало воздуха, Джейн вынырнула из воды и разрыдалась, а проснувшись, услышала громкий детский плач.

— Барби! — вскрикнула Джейн. Вскочив с кровати и накинув шелковый халат, она босиком выбежала в коридор.

Билл опередил ее. Барби цеплялась за его шею, между рыданиями можно было разобрать лишь сдавленные слова. Билл знаком велел Джейн вернуться в комнату; было обидно, но она подчинилась.

Заснуть девушка не смогла. Билл оттолкнул ее, и это ранило куда сильнее, чем она могла бы предположить. Все ясно! Зачем теперь Джейн? Ведь Корбелли спят и не увидят, как она талантливо играет роль любящей мамы!

Джейн, изнывая от душевной боли, лежала на постели, бессмысленно уставившись в потолок. Вдруг она услышала скрип открывающейся двери и тихие шаги в коридоре. Билл шел в ее комнату!

Джейн стремительно села на кровати.

— Ты еще не спишь?

— Нет, Билл. Заходи. — Она натянула одеяло до подбородка. — Сейчас я зажгу ночник, — прошептала девушка, высунув из-под одеяла обнаженную руку. Мягкий свет разлился по спальне.

Билл сел на кровать. Пружины скрипнули под его тяжестью. На нем не было ничего, кроме трусов, и Джейн залюбовалась его статной фигурой.

— Джейн… — Он тихонько тронул ее за руку. — Я попросил, чтобы ты ушла, ибо хотел узнать, почему плакала Барби. А, увидев тебя, дочка могла бы замкнуться. Ты же знаешь, какая она застенчивая.

— Ты прав. — Джейн почувствовала, как успокаивается сердце. Она опять все придумала!

— Знаешь, ей приснился кошмар. Я долго не мог успокоить бедняжку. Меня давно томило нехорошее предчувствие. Оказалось, что усилия Флавии не прошли даром. — Бесстрастные интонации Билла испугали Джейн. — «Добрая синьора» внушала Барби мысль: если вдруг со мной случится что-нибудь страшное, то она останется жить с ними в Италии.

— Если что-то случится… — Глаза Джейн наполнились слезами.

— Подразумевалась моя гибель в какой-нибудь катастрофе! Флавия ворковала, что она будет самой заботливой мамой Барби, а Джорджио — папой. И что Барби навсегда останется в их семье, и у нее будет все, о чем она только мечтает. — Билл с яростью ударил кулаком по кровати. — Я готов придушить Флавию! Она заслужила это!

— Билл… Ты думаешь, они серьезно пытались…

— Не думаю, что все, что произошло с нами, — удивительные совпадения. Но меня гораздо больше волнует грядущий день. Возможно, жаждущим моей смерти родственничкам при следующей попытке повезет немного больше. Их черные замыслы наконец-то сбудутся.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: