— Привет! Решил поплавать?

Уолтер на ходу обнял Кэрол и кивнул Мелани. Она, его жена, завидовала легкости общения сестры с Уолтером. Взгляд ее неотрывно следил за ним, пока он забирался на вышку для прыжков в воду. Вот он подошел к краю доски и поднял вверх руки. В таком положении, с расправленными плечами и сомкнутыми ногами, высвеченный, словно прожектором, солнцем, он был само совершенство, и природа замерла в ожидании необычного зрелища. Он беззвучно нырнул в воду, которая расступилась на мгновение и тут же сомкнулась над ним. Зрелище было настолько потрясающим, что у Мелани захватило дух. Да и кого бы оно оставило равнодушным? Она застыла на ступеньках, когда Уолтер вынырнул и подплыл к ней. Почему он молчит и смотрит на нее так странно?

— Действительно, жарко, — сказала Мелани, весело улыбнувшись. Ну почему она ведет себя так глупо?

— Ты так считаешь? — Он продолжал разглядывать ее. — Ты немного раскраснелась, может, лучше укрыться от солнца?

— Ничего страшного.

— Хорошо. — Он облокотился на парапет бассейна и продолжал рассматривать ее. — Да, Кэрол сообщила тебе о сюрпризе, который готовит Рональд?

Рот у Мелани приоткрылся от удивления.

— Кэрол сказала, что ты не в курсе.

— Официально нет. Но подготовить большой прием без моего ведома трудно.

Мелани кивнула, такая мысль приходила, ей в голову.

— Очень мило со стороны Рональда.

— Да, он очень мил. К сожалению, он еще и очень наивен.

— Что ты имеешь в виду?

— Ведь Рональд безоговорочно верит, что наш брак такое событие, которое необходимо отпраздновать. На днях он говорил мне, какой я счастливчик. Думаю, ему и в голову не приходит, что ты самая холодная жена из всех, когда-либо достававшихся мужчине.

Суббота наступила слишком быстро. Скоро восемь, а Мелани до сих пор не готова, и ей по-ребячески хотелось просто сбежать. С каким лицом она появится перед заполнившими дом людьми, которые собрались для того, чтобы отпраздновать ее замужество, которое на самом деле всего лишь фарс. Ей придется изображать счастливый вид, любезничать с Уолтером и без конца улыбаться.

До последней минуты она не позволяла себе думать об этом приеме, а время пролетело незаметно. В основном Мелани провела его с Кэрол, таскаясь по магазинам в поисках подходящего платья. Наконец они нашли то, что искали, — простое элегантное платье поначалу не бросилось им в глаза, но когда Мелани его примерила, то не узнала себя. Даже рядом с Кэрол она выглядела ослепительно красивой. Красоту ее обнаженных плеч обрамлял низкий вырез шелкового лифа, черный бархат пояса подчеркивал тонкую талию, а юбка переливалась, ниспадая до самого пола. А какой чудесный темно-розовый цвет! Пепел и розы, назвала его продавщица, и Мелани решила, что оно как нельзя лучше подходит к ее судьбе. Но если без иронии, то цвет действительно шел ей, придавая загорелой коже розовый оттенок.

Теперь оно висело на дверце шкафа. Мелани приняла ванну и собиралась с силами, чтобы причесаться и наложить макияж. Завернувшись в большое полотенце, она сидела на краю широкой кровати, символе ее одиночества в браке, и смотрела на платье. Нет, оно не для нее…

Легкий стук в дверь со стороны гостиной не сразу вывел Мелани из задумчивости, но ручка повернулась и дверь открылась.

— Мелани, мне надо поговорить с тобой, — начал Уолтер, отыскивая ее глазами. — Мелани… — Он увидел ее и внезапно замолчал. Лицо его потемнело.

Почему он сердится? Мелани посмотрела на часы, она вполне успевала.

— Извини, я еще не готова.

Каждое слово давалось с трудом. Она встала и потуже затянула полотенце, ей было неловко за свой вид под его взглядом, молча пожиравшим ее. А тело откликалось на его зов, лишь полотенце ему мешало. Ее едва прикрытая нагота резко контрастировала с элегантным смокингом Уолтера. Мелани растерялась.

— Ты хотел поговорить?

Ее натянутый тон вывел Уолтера из состояния столбняка, он отвел взгляд и обрел дар речи.

— Да, я пришел предупредить тебя, что Гарри звонил еще раз. До него дошли слухи о сегодняшнем приеме. Короче, он собирается приехать. — Он отошел к туалетному столику и, не глядя в ее сторону, стал бесцельно перебирать косметику. — Я подумал, что надо предупредить тебя.

Ноги у Мелани подкосились, и она почти упала на кровать. Только Гарри ей сегодня недоставало! Губы ее дрожали, к горлу подступали рыдания.

— Что, по-твоему, ему нужно?

— Не знаю. — Он смотрел на ее отражение в зеркале и словно боялся двинуться с места. — Может, хочет как-то наладить отношения, попытаться договориться. Ведь теперь все права принадлежат тебе.

Мелани покачала головой.

— Это не его стиль. Гарри… несет с собой беду. Я уверена. О Господи!

— Ты прекрасно знаешь, что в этом доме он не может причинить тебе никакого вреда.

Горло сдавило, и она не ответила. Нет! Она не в состоянии видеть Гарри! Брак ее оказался бесплодным, сердце ее исстрадалось… Мелани была уверена, что Гарри сразу догадается обо всем. А он не должен ничего знать, иначе найдет способ прибрать к рукам фирму… и Кэрол!

— Может, может, — тупо повторяла она, качая головой. — Он в бешенстве и едет сюда, чтобы навредить нам. Я знаю его.

— Ничего у него не выйдет. Пусть бесится, сколько влезет. Изменить он ничего не в состоянии.

— Ты не знаешь Гарри. — Голос Мелани дрожал, из глаз полились слезы. — Ты не понимаешь, насколько он опасен.

Уолтер осторожно обернулся и молча смотрел на нее.

— Опасен? — переспросил он.

Мелани услышала удивление в его голосе и решительно кивнула головой. Разумеется, он удивлен, ведь никто по-настоящему не знал Гарри.

— Ты… боишься его? — задумчиво спросил он, эта мысль только что пришла ему в голову.

Она прижала к груди руки и опустила голову.

— Да.

— Почему? — резко и взволнованно спросил Уолтер. — Ненависть я еще понимаю, но откуда страх?

Мелани безнадежно покачала головой.

— Не знаю, смогу ли объяснить.

Он не торопил ее, а молча ждал.

— Гарри давно стал источником моих жизненных невзгод, — начала она свой рассказ, удивляясь, почему делает это.

Еще никому она не рассказывала об этом и вот теперь откровенничает с человеком, который отличался от других тем, что получил право мучить ее.

— Мать не была глупой, — продолжала она, — но после смерти отца очень изменилась. Она стала отчаянно нуждаться во внимании. Я, конечно, понимаю… одиночество… Но мама вела себя так… глупо.

Мелани не смотрела на Уолтера, боясь, что, увидев выражение его лица, не сможет до конца выговориться. Голос ее окреп.

— Она трижды выходила замуж после смерти отца, и каждый последующий муж был хуже предыдущего… пока она не докатилась до Гарри.

Мелани не сводила глаз с нового платья. Пепел и розы…

— Я любила мать… и мне было стыдно за нее. Когда она вышла за Гарри, мне было шестнадцать лет, но даже в том возрасте я поняла, что он собой представляет. Он пил, он… изменял ей… постоянно… с разными женщинами. Я слышала разговоры об этом в клубе. А потом… — Голос ее прервался, но надо было рассказать все до конца. — А потом, накануне моего семнадцатилетия, он решил, что ему нужна я.

Мелани почувствовала резкое движение у туалетного столика, что-то металлическое упало на пол.

— Нет… — сдавленным голосом произнес Уолтер.

— Да, — сказала она, глядя на свои сжатые до боли руки. — Началось с пустяков — случайный поцелуй в губы, затянувшееся объятие, а кончилось попыткой уложить меня в свою постель…

— Почему ты не рассказала матери?

— Я рассказала. Она была вне себя от гнева. Кричала, что я всегда была против ее замужества после смерти отца, что я мешаю ей жить…

Слезы снова хлынули из глаз, но Мелани заставила себя продолжить.

— Дело, конечно, было не в этом, просто она не желала ничего знать. А потом… а потом…

Слезы текли сами по себе, словно неиссякаемый источник, по щекам и капали на руки.