— О Энни! — воскликнула Сильвия. — Жаль, что я не смогла предупредить тебя о том, что ужин отменяется!

У Энни опустилось сердце.

— Что-то не так? — спросила она.

— Дело в том, что сегодня не пришли две официантки. — Сильвия потянула подругу в вестибюль. — И в настоящий момент мы все здесь: кто в лес, кто по опилки.

— Не по опилки, а по дрова. — Энни сделала попытку улыбнуться.

— В номере «люкс» ужинают тридцать человек, да и в маленькой комнате в пабе тоже вечеринка. Мне очень жаль, Энни, я с таким нетерпением ждала сегодняшнего вечера, но не могу же я бросить Сиси, когда у нее только одна помощница.

— Я тоже могла бы помочь, — предложила Энни, молясь лишь о том, чтобы от ее помощи не отказались. Она готова была сделать все, что угодно, лишь бы не возвращаться на Орландо-стрит.

— Сильвия! — нетерпеливо закричала Сиси. — Тарелки с супом уже на подносе.

— Иду! — громко отозвалась Сильвия. Она недоверчиво посмотрела на Энни. — Конечно, нам не помешает еще одна пара рук, однако это не самый лучший способ встретить Рождество.

— Да мне абсолютно все равно, что делать.

Сильвия по-прежнему глядела на нее скептически.

— Ты уверена?

Энни закивала головой, вложив в это движение весь энтузиазм, на который только была способна.

— Абсолютно!

— В таком случае вешай пальто и отправляйся на кухню.

— Сильвия!!! — завопила Сиси.

Кухня представляла собой длинную комнату, расположенную в глубине здания. На печке, состоящей из восьми конфорок, стояло несколько кастрюль, а из-под дребезжащих крышек валил пар. Сиси, облачившись в спецодежду, разгоряченная и вспотевшая, нарезала огромную индейку. Какая-то женщина средних лет, одетая так же, как и Сильвия, как раз выходила с подносом, на котором как-то очень уж неустойчиво и кучно стояли тарелки с супом.

— Энни вызвалась нам помочь, — сказала Сильвия.

— Отнеси бутерброды в паб, — отрывисто проговорила Сиси.

— Я покажу тебе, куда идти. — Сильвия тоже взяла поднос с тарелками.

Когда девочки поднимались по лестнице, она сказала:

— Дедушка и бабушка отдыхают. Их самолет задержался, а потом еще и поезд опоздал, поэтому они приехали очень уставшие. Вот мы и пришли. — Она кивнула в сторону двери.

Энни постучала. За дверью слышался несмолкаемый гул, однако никто не отвечал, поэтому она осторожно приоткрыла дверь и вошла.

В комнате было накурено. Дюжина человек, сидящих в креслах, похоже, отчаянно спорили. При виде подноса их руки тотчас потянулись за сэндвичами, и вскоре Энни уже держала в руках совершенно пустое блюдо.

Кто-то закричал:

— Послушайте, мисс, мы хотели бы повторить горячительные напитки. — Тут мужчина обратился к остальным. — Что бы вы хотели выпить?

— Я буду пиво.

— Я тоже.

— А мне виски с имбирем.

Многочисленные заказы посыпались с молниеносной быстротой, поэтому Энни едва успевала их запоминать: четыре пива, три сидра, одно виски с имбирем, две порции джина с тоником, крюшон, апельсиновый ликер.

Повторяя все это себе под нос, она помчалась обратно на кухню.

— Четыре пива, три сидра… — Она бросилась лихорадочно искать листок бумаги и карандаш, а найдя, все записала, тотчас вздохнув с облегчением.

— Вот так-так! — сказала Энни, вытирая пот со лба. — Гости из паба хотят вот это.

И с этими словами она вручила список Сиси.

— Отнеси его хозяину в бар, — язвительным тоном произнесла Сиси. — Скажи, что это для его чертовых друзей-марксистов. Стоит хоть раз обслужить их заказ, и этому не будет конца. Я просто не решилась подать им всю еду сразу, иначе они мгновенно все проглотили бы и захотели еще.

После того как Энни перепробовала несколько дверей, она наконец-то нашла бар. Войдя внутрь, Энни отдала заказ высокому невероятно красивому человеку с гладкими черными как смоль волосами и лицом греческого бога, который, как она предположила, и был Бруно.

— Это для людей из паба, — закричала она.

— Кто ты и почему не в форме? — Однако искорки смеха, промелькнувшие в его карих глазах, давали полное право усомниться в резком тоне заданного вопроса.

— Я Энни, подруга Сильвии, — пояснила девочка. — Я должна бежать, мне надо еще кое-что сделать.

Это «мне надо еще кое-что сделать» растянулось на три часа. Конечно же, совсем не так Энни ожидала встретить Рождество, однако она получила от всего этого невероятное удовольствие. Она приготовила еще сэндвичей, когда «эти чертовы марксисты» заявили, что им абсолютно нечего есть, а также помогла помыть и насухо вытереть посуду.

Было почти пол-одиннадцатого, когда Сиси наконец обессилено опустилась в кресло, причитая:

— Ну почему я позволила Бруно приобрести эту гостиницу? Мне никогда в жизни не приходилось так тяжело работать. — Внезапно ее взгляд упал на Энни. — Что ты тут делаешь?

— А кто, по-твоему, приглядывал за этими чертовыми марксистами? — засмеявшись, сказала Сильвия.

— Так это была ты, Энни, дорогая? Я была настолько занята, что даже не заметила этого.

— Вы не возражаете, миссис Дельгадо, если я пойду домой? — спросила официантка.

— Ну конечно, миссис Парсонс. Хотите, чтобы вас подвезли? — Постепенно Сиси вернулась к своему обычному состоянию, снова став очаровашкой.

— Нет, спасибо. Я живу рядом, за углом.

— Ну тогда скажите, сколько я вам должна? Хозяин настаивает, чтобы я заплатила в двойном размере, поэтому пяти фунтов, думаю, будет достаточно. А сколько получилось чаевых?

— Целая горсть серебра от гостей из номера «люкс». — И с этими словами Сильвия указала на тарелку с монетами, стоящую на столе. — Возьмите все, миссис Парсонс.

— О, я так не могу, мисс. Вы ведь выполнили половину работы. — Официантка жадно посмотрела на деньги.

В конце концов миссис Парсонс позволила себя уговорить и высыпала монеты в сумку.

— Счастливого Рождества! — радостно воскликнула она, покидая их.

— Эти чертовы марксисты не оставили ни пенни чаевых, — недовольно фыркнула Сильвия. — Держу пари, они бы сказали, что рабочим нужно больше платить, а не надеяться на чаевые.

— Да они просто слишком скупые, чтобы делиться с кем-то, — с отвращением сказала Сиси. — Ах да, Энни! Кажется, я припоминаю одну рыжеволосую девочку, которая всю ночь носилась туда-сюда как угорелая и перемыла целую гору посуды. Я настаиваю на том, чтобы твоя усердная работа была как следует оплачена. Ты, конечно, пробыла здесь меньше, чем миссис Парсонс, но в отличие от нее не получила чаевых. — И с этими словами она протянула Энни пятифунтовую банкноту.

— Вообще-то я ни на что не рассчитывала, — чуть слышно произнесла Энни.

— Нам пришлось бы заплатить в два раза больше, если бы другие официантки все-таки пришли. — Сиси категорически отказывалась взять деньги обратно.

— Большое спасибо, — сказала Энни, подумав: «Целых пять фунтов!!!»

Тут на пороге появился Бруно.

— Как все прошло, дорогая?

— Даже не смей произносить слово «дорогая», — резким тоном ответила Сиси. — Мы работали не покладая рук, пока ты развлекался за барной стойкой.

Бруно засмеялся и послал ей воздушный поцелуй. Несмотря на раздражение, Сиси улыбнулась и тоже ответила ему воздушным поцелуем. Энни вздохнула — это показалось ей ужасно романтичным. Было очевидно, что родители Сильвии очень любят друг друга.

— Думаю, пора будить стариков, — устало произнесла Сиси. — Ума не приложу, как можно спать при таком шуме. Что касается вас, девочки, ешьте, что душа пожелает, а в холодильнике стоит открытая бутылка вина.

Сильвия положила на тарелку целую гору сосисок, запеченных в тесте, и сладкие пирожки.

— Ну же, пойдем, Энни. Умираю, хочу послушать свою пластинку.

Поднимаясь по лестнице, она вдруг остановилась.

— Отсюда можно видеть все, что происходит внизу. Именно так Бруно следит за баром, когда находится за его пределами.

Энни не заметила окна прямоугольной формы, расположенного на стене вверху. Девочки сели на ступеньки и заглянули в него. Бар был, как никогда, переполнен людьми, и новые клиенты продолжали приходить. Некоторые посетители спьяну пели, а откуда-то донесся звук разбившегося стекла.