— Я чуть с ума не сошла, думая, что Роберт придет на встречу выпускников, — говорила Мелани, усаживаясь поудобнее.

В ответ она получила лишь невразумительное мычание, что, впрочем, нисколько ее не задело.

— Вы понимаете, мало того, что я попала под дождь, что я стерла ноги в этих новых туфлях, что у меня жутко разболелась голова от этого чертова пунша, — ворчала Мелани, перечисляя все свои беды. Сейчас она могла жаловаться на что угодно, здесь ее всегда выслушают. — Так нет, это были только цветочки. Зачем я только послушалась идиотку-продавщицу из магазина белья? Как только я могла согласиться носить этот чертов пояс! Вы знаете, что такое «утягивающий пояс»? Нет? Так я расскажу вам. Это ложь, ложь в чистом виде — вот что это такое! Этот пояс лжет, что у его владелицы есть талия. Ладно, я согласна приврать насчет своей талии, но это… — Мелани коснулась талии, на которой, казалось, странным образом помещалось под одеждой что-то вроде шины. Она вытащила из юбки край блузки и показала эластичный пояс. Верхний и нижний края пояса завернулись, что и производило такой комичный эффект. — Видите? Просто бублик на талии — прямо из печи. И почему это происходит именно со мной?

Прежде чем ее собеседник успел что-либо ответить, Мелани продолжила:

— Но самое ужасное — самое ужасное! — это то, что я провела четыре часа своей совершенно новой жизни в совершенно новом облике, ожидая человека, который никогда и не собирался смотреть на меня. Я просто обманывала себя, вот чем я занималась. Обманывала себя! — Мелани безвольно уронила руки.

Разочарование Мелани от того, что Роберт Грин не пришел в этом году на встречу выпускников, было велико, несмотря на все ее самоустановки забыть его и не думать о нем в новой жизни. До сегодняшнего вечера она не понимала — или не желала признаться в этом самой себе, — что вся затея с перевоплощением, с новым образом Мелани Рокуэлл имела в основе одну-единственную причину — наконец-то понравиться Роберту Грину в этом году на вечеринке в честь выпускников их школы.

Мелани вернулась мыслями на две недели назад, когда она и ее сестра Эдна заключили то идиотское пари.

После двенадцати лет развода родители Эдны и Мелани вновь поженились. Эта неожиданная свадьба заставила сестер задуматься над тем, как причудлива подчас бывает жизнь. Витающий в воздухе аромат любви и счастья вскружил им голову, и сестры заспорили о том, как каждая из них может найти свое собственное счастье и что для этого нужно сделать. Спор плавно перетек в заключение пари, ставкой в котором явилось фамильное бриллиантовое кольцо, которое мать накануне своей второй свадьбы передала старшей дочери Эдне: она решила вступить в новый брак с новым кольцом, не напоминающим ей о разводе.

Пари заключалось в следующем: каждая из сестер обязывалась кардинальным образом изменить себя и свою жизнь. Так, Эдна, порхавшая с место на место, должна была попытаться вести оседлый образ жизни и отказаться от легкомысленных романов, пока не найдется мужчина, с которым у нее завяжутся настоящие, серьезные отношения без какого бы то ни было секса. И вот уже два месяца Эдна исправно снимала квартиру, работала и поддерживала платонические отношения с парнем по имени Бен.

Младшая же сестра, Мелани, оставила работу продавца в крупном супермаркете. Сейчас она как раз открывала собственное дело — магазинчик сладостей «Сладкий рай». Кроме того, Мелани порвала со своим женихом Сэмом Торнтоном — они встречались вот уже несколько лет и их отношения были очень удобными и уютными, как домашние тапочки. Теперь Мелани чувствовала себя вольной птицей. И, наконец, она согласилась отдать себя в руки стилистов и продавцов модной одежды для того, чтобы выглядеть совершенно по-новому. Мелани всегда старательно ухаживала за своей внешностью, но каждый раз, проведя перед зеркалом час-другой, она удрученно созерцала плоды своих трудов и казалась себе картофелиной, упакованной зачем-то в праздничную яркую упаковку. Иногда она просто ненавидела свое отражение в зеркале, и тогда ей хотелось что-то изменить в себе — этим она и отличалась от своей сестры. Вот почему Мелани согласилась на это пари: ей показалось, что она может преобразиться, как Золушка.

И все же отрезать косу — это было уже слишком, и Мелани все еще пыталась сопротивляться.

Ей всегда было удобно с длинными волосами, просто потому, что они были у нее всегда. Таким уж Мелани Рокуэлл была человеком — она не любила высовываться из своего уютного привычного мирка. Не то чтобы она пыталась спрятаться от внешнего мира за своими волосами, но…

Да, именно так Мелани объясняла свое нежелание расставаться с косой — «привыкла». Но конечно же это было полуправдой. Была еще старая история с Робертом, который как-то сказал…

Мелани закрыла глаза. Все, что у нее есть, — это воспоминания, но и одних воспоминаний оказалось достаточно, чтобы она залилась румянцем, а горло болезненно сжалось.

Ностальгия, подумала она, ностальгия, и больше ничего.

Прошло десять лет с того момента, как Мелани в последний раз видела Роберта Грина — свое школьное увлечение. Она была тогда тайно влюблена в него, а он, как водится, не обращал на нее внимания. Столько лет минуло, а Мелани все еще помнила, как однажды Роберт сделал ей комплимент по поводу ее волос — самый лучший комплимент для нее. Уж во всяком случае, это было получше, чем, «Спасибо, детка» или «Что бы я делал без тебя, Мелани», — обычные фразы, которыми он удостаивал ее.

Как-то раз Роберт Грин, повинуясь внезапной прихоти, сказал Мелани, что ее длинные темные волосы делают ее похожей на злую волшебницу — очень уж она отличалась от светловолосых улыбчивых принцесс, заправляющих в их школе. Мелани, вечной «хорошей девочке», это сравнение очень польстило.

Проблема была только в том, что Роберт вовсе не собирался поддаваться чарам «злой волшебницы» Мелани Рокуэлл. Да и скорее всего он тут же забыл о своих словах. Ему и в голову не могло прийти, что Мелани воспримет их как комплимент — лучший комплимент в своей жизни.

Мелани выросла, и Роберт стал лишь далеким воспоминанием. Она должна наконец забыть о нем навсегда.

— Это был уже десятый вечер встречи выпускников. Юбилейный, понимаете?

— Ммм…

— Конечно же Роберт и не должен был прийти. Он же был «плохим парнем», а «плохие парни» не посещают вечера встреч выпускников — это ниже их достоинства. На такие вечера ходят лишь бывшие отличники, хорошие девочки и мальчики. — Мелани грустно усмехнулась. — Вроде Мелани Рокуэлл.

Я была и останусь все той же робкой Мелани Рокуэлл, подумала она. Я могу отрезать волосы, приодеться, завести собственное дело, но я все равно останусь той девчонкой, у которой Роберт Грин списывал домашние задания.

— Бедная я, бедная, — пробормотала Мелани себе под нос.

Такси остановилось возле дома, где Мелани снимала квартиру, и ее разговор с самой собой завершился. Она расплатилась с таксистом, который за время поездки не проронил ни слова и, казалось, вовсе не обращал внимания на бормотание своей пассажирки, и выбралась из машины.

Буклет с программой вечера встречи выпускников, выпав из кармана Мелани, угодил прямиком в лужу на тротуаре, но она не наклонилась, чтобы поднять его, — Мелани чувствовала себя совсем разбитой. В программке содержались сведения обо всех ее бывших одноклассниках: в каком колледже или университете учился, семейное положение, нынешние телефоны, адреса, и так далее, и тому подобное. О Роберте же там не было сказано ни слова — лишь старая выпускная фотография с подписью «Роберт Грин».

В середине вечера Мелани наконец поняла, что Роберт не придет. Тогда она, то и дело подогревая себя стаканчиком пунша для храбрости, принялась выспрашивать о нем у своих бывших одноклассников.

Большинство из них не видели Роберта Грина со дня вручения аттестатов. Тогда он поразил всех, появившись лишь к середине церемонии на ревущем мотоцикле. Получив свой аттестат из рук изумленного такой наглостью директора школы, он развернул мотоцикл и все так же, не говоря ни слова, уехал. За спиной у него сидела школьная красотка Джекки Дин.