И все же Мелани было не по себе. Она не сомневалась, что разочаровала Роберта.

Мысли Мелани вернулись к передряге, в которую попал Роберт. Неважно, что он вор, убеждала себя она. Роберт в опасности, и этого достаточно. Она просто обязана помочь ему. Он останется в ее квартире столько, сколько потребуется.

Роберт первым прервал затянувшееся молчание.

— Спасибо, Мелани, ты настоящий друг. Всегда им была.

Мелани вопросительно подняла брови.

— Просто я никогда раньше не говорил тебе об этом.

— Ты имеешь в виду — в школе?

— И тогда, и сейчас. Ты помогаешь мне — это очень благородно. Я не могу выразить, как благодарен тебе.

— Мои друзья уверяют, что я легко внушаема и слишком доверчива — от этого и все мои проблемы. Я признательна Эдне за то, что она уговорила меня поменять кое-что в моей жизни.

— Например, остричь волосы?

Мелани улыбнулась.

— Дались тебе мои волосы.

— Просто в моей памяти ты все эти годы была с длинными волосами.

В его памяти?! Все эти годы?!

— Да-да. — Роберт словно прочел ее мысли. — Я думал о тебе все эти годы.

Мелани молчала, ошеломленная. Оказывается, в школе она так была озабочена тем, чтобы никто не догадался о ее чувствах к Роберту, что не замечала его интереса к ней.

Значит ли это, что она для Роберта больше чем просто женщина, с которой можно провести ночь, а потом с легкостью забыть?

— Я и понятия не имела об этом, Роберт. Я всегда была уверена, что ты вообще не замечал меня. Конечно, кроме тех случаев, когда тебе нужно было списать домашнее задание или что-то в этом роде.

— Это не так! — горячо возразил Роберт. — Ты значила для меня гораздо больше, чем ты думаешь.

— Не уверена, что сейчас ты говоришь искренне.

— Почему? Потому что я никогда не говорил тебе этого раньше? — Роберт упорно ловил ускользающий взгляд Мелани. — Потому что я никогда не целовал тебя раньше?

— Да, — прошептала Мелани, вцепившись в чашку с остывающим чаем обеими руками.

— Мелани, ты сильно отличалась от всех, с кем я общался. Я даже и думать не смел подойти к тебе.

— Что? — неподдельно изумилась Мелани. — Да любая девушка была бы счастлива встречаться с тобой! И я в том числе.

— Я знал это. Но, понимаешь, такая девушка, как ты, не для меня. Точнее это я был недостоин тебя.

— Не понимаю.

— Ну, допустим, мы с тобой встречались бы какое-то время — до окончания школы. А потом? Ты поступила бы в колледж… да ты и поступила. А я? Мы просто не подходили друг другу.

— Но, Роберт, — запротестовала Мелани, — ты бы тоже смог поступить в колледж, раз уж именно это тебя так волновало. Ты же даже пытаться не стал.

Конечно, Мелани понимала, что ни в какой колледж Роберт не поступил бы. Не потому, что был глуп, — просто она помнила, как он ненавидел уроки, презирал чопорных учителей, все эти школьные порядки и правила. И именно бунтарство делало Роберта Грина столь привлекательным в ее глазах.

— А твои родители? — спросил Роберт. — Как бы они отнеслись к тому, что ты встречаешься с таким парнем, как я?

— Да какая им разница? — фыркнула Мелани.

Роберт покачал головой.

— Не уверен.

Роберт, разумеется, не мог знать, что после развода родителей Мелани замкнулась в себе и, чтобы не беспокоить лишний раз и без того расстроенную мать, держала все проблемы и горести при себе. Мелани исправно играла роль хорошей девочки, что раздражало ее сестру Эдну, уже тогда отличавшуюся независимым характером. Так что Мелани никогда не обсуждала с матерью своих друзей и не спрашивала у нее совета.

Мелани взглянула на Роберта.

— Ты даже не дал мне шанса, — тихо сказала она. — Ты сам все решил за меня. Возможно, я смогла бы удивить тебя.

— Ты удивила меня сейчас.

Мелани усмехнулась.

— Я сама себя удивила.

— Как думаешь, может быть, сейчас у нас с тобой есть шанс?

Сердце Мелани подпрыгнуло и бешено заколотилось где-то в горле.

— Может быть, — затаив дыхание, ответила она.

— Что же мне сделать для этого, Мелани?

— Будь искренним со мной. Расскажи мне, что с тобой произошло.

Роберт стукнул кулаком по колену.

— Черт, я знал, что ты скажешь именно это!

— Хотя бы попытайся, Роберт!

— Это сложнее, чем тебе кажется.

— А может, ты все усложняешь?

Разговор снова свернул на скользкую для Роберта тему. Они с Мелани постоянно возвращались к одному и тому же.

В последующие два дня ничего особенного не происходило. Мелани и Роберт покидали квартиру, но слежки, как в первый раз, Роберт не заметил. Он беспрепятственно провожал Мелани до места работы, отказываясь, впрочем, от предложений зайти внутрь магазина. При этом Роберт ссылался на какие-то неотложные дела. Что это были за дела и где Роберт проводил весь день, Мелани понятия не имела.

Роберт появлялся лишь после полуночи, проскальзывая в дом через черный ход. Роберт старался не шуметь, но все равно Мелани просыпалась и слышала, как он идет в гостиную и ложится на диван.

На третий день Роберт появился в магазине Мелани незадолго до закрытия. Мелани как раз шла по торговому залу, поэтому увидела его сразу же. Подойдя к нему, она шепотом спросила, оглядываясь на продавщиц:

— Что ты здесь делаешь, Роберт?

— Да вот, приехал посмотреть на твой магазин.

— Ну и как?

— Здорово! — искренне сказал он. — Я удивлен.

— Что тебя удивляет?

— Я-то думал, у тебя просто маленькая лавочка и ты сама вынуждена стоять за прилавком, а тут целое царство сладостей.

— Скорее, пряничный домик, — рассмеялась польщенная Мелани. — Не преувеличивай.

Роберт продолжал осматривать магазин. На прилавках высились искусно выложенные из поблескивающих золотой фольгой шоколадных плиток пирамиды, а также многочисленные стеклянные банки с разнообразными леденцами, тянучками, жевательным мармеладом и лакричными палочками.

Новенький автомат по продаже жевательной резинки был окружен покупателями — стайкой малышей-школьников. Дети, нетерпеливо толкаясь локтями, по очереди засовывали в щель автомата серебристые монетки и, радостные, отходили от автомата, сжимая в кулачках разноцветные шарики жевательной резинки.

Особенно поразило Роберта нечто вроде невысокой полой колонны из стекла, находящейся прямо в центре торгового зала. Эта колонна высотой около полутора метров изнутри была заполнена леденцами — желтыми, красными, зелеными и оранжевыми. Роберт повернулся к Мелани и пораженно посмотрел на нее.

— А! — Мелани улыбнулась. — Все удивляются — ни в одном магазине такой штуки больше нет, я сама придумала поместить леденцы в эту колонну. Знаешь, как забавно наблюдать за маленькими детьми. Они все время толпятся возле нее, а потом подходит продавщица и раздает им конфеты. Они же сами не могут достать — роста не хватает. Вот дети и смотрят на продавщицу как на какое-то божество.

Роберт тоже улыбнулся, представив нарисованную Мелани картину.

— А как же продавщицы достают леденцы со дна? Или ты берешь на работу только двухметровых баскетболисток?

— Нет, конечно. Просто здесь есть небольшой секрет — только не говори никому. — Мелани шутливо нахмурилась и понизила голос: — Конфеты не все настоящие — только верхний слой, а в основном колонна заполнена пластмассовыми шариками. Так что нам постоянно приходится добавлять верхний слой леденцов — вот и все.

— Ловко придумано! — восхитился Роберт.

Тем временем покупателей становилось все меньше, магазин пустел. Мелани, извинившись, направилась к одной из продавщиц.

Роберт задумчиво смотрел ей вслед. Уже несколько дней он носил при себе изумруд стоимостью в сто тысяч долларов и вздрагивал от каждого шороха, все вокруг казалось ему подозрительным. В последние три дня Роберт непрерывно работал со своими осведомителями в надежде собрать достаточно веские улики против Чарли Родса. Он спешил сделать это до того, как верные псы Толстяка — Грэйди и Корелли — найдут его. Тогда и Мелани окажется в опасности.