— Несколько месяцев назад я вернулся на службу. Но, честно сказать, не лежит у меня больше к ней душа. Чего я действительно хочу — начать новую жизнь на маленькой ферме. Это моя мечта.

— И ничего тебя в Сиднее не держит?

— Ничего. У меня нет теперь ни жены, ни мебели, ни семьи. Я потерял это все сразу, одним махом.

— И жену?

Хартли не хотелось говорить на эту тему, но ему невыносимо было видеть на лице Джоди беспокойство.

— Ее звали Дженнифер, — сказал он будничным тоном. — Последнее, что я о ней слышал, — она где-то в Мельбурне, распродает — или уже распродала — мое имущество.

— Вы разведены?

— Да, и этот статус я собираюсь сохранить навсегда. — Хартли уловил раздражение в своем голосе, и ему это не понравилось. — После всего того, что со мной случилось, я никогда ни с кем не свяжу больше свою жизнь. Женитьба на Дженнифер отняла у меня все, в том числе и мои мечты о детях и о внуках, которые могли бы сделать радостной нашу старость. Может быть, я еще полюблю кого-нибудь, но никогда больше не поставлю свою подпись ни под одной бумагой.

Джоди чувствовала себя неловко, ведя такой разговор после ночи любви, но она понимала: между ними не должно остаться никаких неясностей. К тому же она глубоко сочувствовала Хартли — кому-кому, а уж ей-то хорошо известно, как это горько, когда тебя предают.

— Я тоже хочу ребенка, — поколебавшись, призналась она.

Хартли стиснул ее руку.

— А я двух. Или трех…

Джоди тихонько хихикнула.

— Я бы не отказалась и от четырех.

Джоди сказала это шутливым тоном, за которым спрятала всколыхнувшуюся застарелую боль. Как отчаянно она хотела забеременеть, и как грустно, что Рика мысль об отцовстве не приводила в восторг.

— Давай больше не говорить о мечтах, — прошептала она. — Ни о Рике, ни о Дженнифер, ни о чем таком, что портит жизнь.

Хартли крепче прижал ее к себе.

— Идет.

Он долго не разжимал объятий, и Джоди думала: даже если их встреча закончится ничем, она все равно будет благодарна Хартли за тот великий дар, которым он ее одарил. Ее поездка из Балларата в Сидней и в самом деле оказалась поездкой к радости.

И, когда Хартли, склонив голову, уткнулся губами в маленькую ямочку между ключицами Джоди, новая Джоди крепко обняла его и жадно прошептала:

— Возьми меня…

Тук-тук-тук.

Неужели Хартли? Джоди бросила взгляд на часы. Половина шестого. Сегодня утром Хартли сказал, что вернется в семь вечера. А может, он пришел пораньше, потому что соскучился? — улыбнувшись, подумала Джоди.

Она накинула шелковый халат Сью и направилась к передней двери.

Взглянув в дверной глазок, она увидела Альдо.

— Альдо, — сказала Джоди, стараясь не выдать своего разочарования, — Сью возвращается завтра.

— Я знаю. Я хочу видеть тебя, Джоди.

Джоди не удивилась, что он знает ее имя. Наверняка они со Сью говорили обо мне, подумала она, ведь я дала Альдо номер телефона кузины, когда призналась ему в обмане.

— У меня много дел. — Джоди надеялась, что Альдо поймет намек и уйдет: она хотела как следует подготовиться перед свиданием с Хартли.

— Я всего на две минутки. И тут же исчезну.

Голос Альдо звучал так грустно и так серьезно, что Джоди сдалась. Она запахнула халат и приоткрыла дверь.

— Ладно, две минуты, — сказала она, дав себе слово, что через пять минут непременно выставит Альдо. — Что случилось?

На Альдо были белые шорты и легкая бежевая футболка. Он сделала какое-то движение, похожее на полупоклон, и сложил перед собой руки.

— Джоди, — торжественно начал он, — я хочу извиниться за свое поведение. Я совершал дурные поступки, но больше это не повторится. Я обещал Сью, что исправлюсь. — Альдо поднял руку, будто готовясь произнести клятву. — Клянусь могилой моей матери, упокой Господи ее душу. — Он перекрестился.

Воспользовавшись тем, что он на секунду замолчал, Джоди поторопилась его успокоить:

— Все в порядке, Альдо. Я знаю, ты никому не хотел навредить.

— Я никому и не навредил! Физически, во всяком случае. Но я ранил сердце моей малышки, и теперь собираюсь доказать ей, что я мужчина, достойный ее любви.

Ох! Скоро Альдо начнет взбираться на самую высокую гору. Это обойдется мне еще в пять-десять минут, прикинула Джоди, поэтому надо найти способ поскорее избавиться от него. Воспользовавшись паузой, во время которой Альдо набирался сил перед следующей тирадой, Джоди быстро проговорила:

— Я очень уважаю тебя за это, правда, уважаю. Но мне надо принять душ и… кое к чему приготовиться.

— Хорошо, — кротко изрек Альдо. — Это второе, что я обещал Сью: не говорить много. Но перед уходом я все-таки должен сказать еще одну вещь.

Джоди облегченно вздохнула. Видимо, Сью сумела кое-что внушить этому парню.

— Ладно, но только одну.

Глаза Альдо увлажнились, и Джоди испугалась, что он сейчас заплачет. Но, оказалось, она ошиблась.

— Я хочу рассказать о том старикане на «даймлере». Ну, про то дело, в которое я втянул Сью. Понимаешь, я нарочно ударил ту машину в зад, а потом слегка стукнул и самого старикана. Затем положил его в машину к Сью и заставил ее уехать. Представляешь, какого страху натерпелась моя малышка? Ну и тот старикан, конечно. Правда, он скоренько очухался и дал деру. — Альдо не удержался и фыркнул. — Но все-таки я должен был компенсировать ему моральный ущерб. Так вот: когда я возвращал машину Бену — так зовут старикана, — я обещал ему поставить новый приемник и отрегулировать рулевую тягу. — Альдо склонил голову. — Извини, снова заболтался. Но я обещал Сью рассказать тебе всю правду — от и до. Потому что я хочу начать жизнь сначала. Наверное, глупо звучит, но я так решил.

История Альдо была как нельзя более к месту и нашла живой отклик в сердце Джоди.

— И совершенно это не глупо! — заявила она. — Я знаю еще одну очень похожую историю, так что могу тебя заверить: ты все решил правильно.

Как хорошо, что я дослушала рассказ Альдо до конца, подумала Джоди. Ведь я могу ему помочь, как помог мне недавно Хартли.

— Конечно, ты совершил много плохого, — сказала она, — но не стоит до конца жизни корить себя за это. Ты многое узнал о себе, понял, что надо с уважением относиться к людям, разобрался в своем отношении к Сью. Так что считай свое приключение с «даймлером» поездкой к радости.

— Ты правда так думаешь? — Альдо заулыбался и тут же перешел на другую тему: — Но каков негодяй этот пижон Рик! Любить машину больше тебя! Подумать только! Он…

— С этим все в порядке, — быстро перебила его Джоди. — Тебе нужно сейчас все внимание отдать Сью, а не мне. Она тебя очень любит.

Бархатные глаза Альдо снова увлажнились. Опасаясь, что в любой момент он может упасть на колени, Джоди расплылась в улыбке и сказала прочувственно:

— Спасибо, что заглянул ко мне. Увидимся, когда вернется Сью.

Альдо просиял, услышав имя своей возлюбленной. Воспользовавшись этой минутой молчаливого восторга, Джоди закрыла дверь.

Тук-тук-тук.

Джоди только что вышла из-под душа. Она взглянула на часы: пять минут седьмого. Может, она перепутала время? Может, Хартли сказал, что вернется в шесть, а не в семь?

Она посмотрела в зеркало и поправила влажные растрепанные волосы. Прошлой ночью Хартли восхищался ее волосами, поэтому она решила оставить на голове художественный беспорядок. Он восхищался и ее фигурой, поэтому Джоди решила не прикрывать наготу. Но она, пожалуй, наденет босоножки из обширной коллекции Сью и посмотрит, сумеет ли устоять на этих убийственных каблуках!

Тук-тук-тук.

— Подожди! — крикнула Джоди и быстрыми мелкими шажками — по-другому в такой обуви не походишь, она все-таки не настоящая Сью, — устремилась к входной двери. Качая головой, — подумать только, какой нетерпеливый! — Джоди распахнула дверь и с чувственным придыханием произнесла: — Возьми меня!..

— Будь уверена, — сказал Рик, похотливо глядя на нее.