— Не важно, что ты думаешь, я хорошая мать для Закари.

— Ради бога, тешь себя этой мыслью. Мне нужно идти, но оставь Шарлотту в покое, иначе я возьму дело в свои руки, и уверяю, тебе это не понравится.

Я повернулся и вышел из ее комнаты.

На верхней площадке лестницы я замер. Со стороны лестницы для обслуживающего персонала в мою сторону шла Шарлотта, глядя при этом в пол. Должно быть, она направлялась на кухню. Прежде чем она успела поднять голову, заметив меня, я вспомнил слова Джиллиан — «Ты думаешь, наша няня не отреагирует точно так же, если увидит тебя без маски?» Мне хотелось инстинктивно тут же развернуться, направившись в противоположную сторону, спрятаться от Шарлотты подальше.

Но она подняла голову и увидела меня.

Мы двигались навстречу друг другу. Она смотрела на меня широко раскрытыми голубыми глазами. Мы оба замедлили шаг, но не остановились, когда подошли, а потом прошли мимо, я почувствовал, как сердце сильнее заколотилось в груди. Черт возьми, в реальной жизни она была еще красивее.

Боже, как же я ее хотел!

— Бретт, — позвала она.

Я не остановился. Хотя мне не хотелось двигаться вперед, не хотелось игнорировать ее. Я хотел поговорить с ней... хотел, как следует ее рассмотреть... заглянуть ей в глаза, но я не мог заставить себя остановиться.

— Бретт, — позвала она громче, и на этот раз мои ноги сами собой остановились. Я даже не обернулся. Почувствовав прилив адреналина, услышав звук ее туфель, двигающихся ко мне, бил мне по ушам. Я произнес на автомате:

— Стой там, где стоишь.

Она остановилась.

— Что? — Спросил я.

Тишина.

Я медленно повернулся к ней.

22

Шарлотта

Я открыла рот, но не могла произнести ни слова или попытаться его закрыть.

Передо мной стоял Бретт! На его лице была маска, сделанная из какого-то блестящего материала, вероятно, даже не материала, а из силикона. Она была черной, резко контрастируя с его бледной кожей. Было очевидно, что он уже много лет не бывал на солнце. Его волнистые пряди были убраны с лица, под правым глазом я заметила промелькнувшую искалеченную поврежденную кожу, которая исчезала под маской.

Джиллиан говорила, что он был отвратительным... монстром... но это было не так. Человек, которого я видела на фотографии, был бледной копией по сравнению с ним. Начиная с широких плеч, обтянутых белой рубашкой в полоску, до угольно-черных брюк, сшитых на заказ и спускающихся по длинным мускулистым ногам, я, без сомнения, в данный момент смотрела на самого сексуального, самого притягательного мужчину. Может, все дело было в его полуприкрытых глазах или слегка взъерошенных волосах, или в таинственности, которую несла маска, но для меня он был таинственным и загадочным, как романтический герой романа.

Я в замешательстве прижала руку к груди. Мне хотелось ему что-нибудь сказать, дав понять, что я не нахожу его отталкивающим, скорее наоборот, но я не могла произнести ни слова. Я чувствовала, как с каждой секундой мое лицо становится все краснее и краснее.

— Шарлотта, — произнес он.

Я тупо пялилась на него. Внутри я ругала себя. «Скажи что-нибудь, идиотка. Скажите хоть что-то. Ну, же.»

— Может ты зайдешь к моей жене? Она хочет тебе кое-что сказать.

Я кивнула, поспешив прочь, как маленькая трусиха. Все еще проклиная себя, я добралась до апартаментов Джиллиан. Я вошла, даже не постучав, поскольку была так взбудоражена.

Мисс Кинг стояла у окна и смотрела на двор. Ее светлые волосы были собраны на затылке в красивый пучок, но она все еще была в халате. На мгновение я была поражена этим зрелищем. Во всей ее фигуре было что-то грустное и потерянное. Она обернулась при моем появлении с надеждой в глазах. Должно быть, она думала, что вернулся Бретт, потому что при виде меня на ее лице отразилась глубокая неприязнь, скорее даже ненависть.

— Чего тебе? — выплюнула она.

— Мистер Кинг сказал, что вы хотели меня видеть.

Ее руки сжались по бокам, и она глубоко вздохнула.

— Ну, если он ошибся, я пойду собирать вещи.

Она громко выдохнула.

— Не надо, — процедила сквозь стиснутые зубы. — Ты остаешься... пока. Отец Закари хотел, чтобы я дала тебе второй шанс, но, предупреждаю, одна ошибка с твоей стороны, и ты вылетишь отсюда. — Она подошла к своему туалетному столику, села на табурет и начала подкрашивать и так уже идеально накрашенное лицо.

Меня оставили, меня переполняли такие эмоции, что я не могла пошевелиться. У меня даже начала кружиться голова. Бретт заставил ее оставить меня... что это значит?

— Почему ты все еще здесь? — резко спросила она.

Отчего я тут же вернулась на землю. Я сделала шаг назад, потом еще один. Затем развернулась и вышла из комнаты, почти крадучись пошла по коридору. Мне показалось, что мое сердце превратилось в птицу, пойманную в ловушку в груди, потому что оно махало маленькими крылышками, как сумасшедшее. Выходит, я зря так переживала. Бретта уже не было на том месте, где мы встретились. И все же от одной мысли, что я пересеклась с ним, у меня начинала кружиться голова. Я направилась в свою комнату и присела на кровать. Мне необходимо было успокоиться и немного прийти в себя.

Зазвонил интерком. Я поняла, что кто-то звонил из кухни. Я быстро сняла трубку. Это была миссис Блэкмор.

— Закери уже почти закончил есть, ты где? — спросила она с ноткой нетерпения в голосе. — Его учитель скоро прибудет.

— Я уже иду, — сказала я и выскочила из своей комнаты.

Когда я вошла на кухню, Закари сидел за столом и лениво постукивал пятками ботинок по ножкам стула. На столе стоял приготовленный поднос с завтраком.

— А это еще для кого? — Поинтересовалась я.

Миссис Блэкмор оторвала взгляд от телефона, нервничая, быстро пройдясь по каменному полу.

— Это завтрак для мистера Кинга. Он должен скоро уехать, ради всего святого, я не могу найти ни Стивена, ни Кэрри, чтобы они отнесли ему поднос.

Я заговорила прежде, чем успела пошевелить своими мозгами.

— Может я смогу отнести ему поднос?

Она повернулась ко мне. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять всю логику моего предложения, а я тем временем одергивала себя и ругала, думая, черт возьми, что же такое со мной происходит. Я только что столкнулась с ним в коридоре и повела себя как полная идиотка, а теперь вдруг предложила отнести ему поднос с завтраком.

— Да, это хорошая идея, — сказала она с облегчением. — Оставь на столе у двери. Не иди дальше в комнаты... и не задерживайся там. Сразу же возвращайся сюда.

— Хорошо.

Она взяла поднос и протянула его мне.

— Только быстро. Я оставлю мальчика пока здесь до твоего возвращения.

Я взяла у нее поднос и уже стала подниматься по лестнице, когда вдруг поняла, что не знаю, в какую сторону идти. Поэтому стояла на лестнице, пытаясь понять разницу между востоком и западом, чтобы вычислить Южное крыло мистера Кинга, когда заметила вдруг Мелли.

— Апартаменты мистера Кинга? — Переспросила она. — Иди прямо, и ты упрешься в них. — Она кивнула в сторону коридора, находящегося у меня за спиной. — Первая дверь слева от тебя, ты ее не пропустишь. В коридоре висит галерея портретов.

— Спасибо, Мелли.

— Эй, не хочешь сходить выпить в пятницу?

У меня желудок тут же скрутило от волнения, но я улыбнулась и кивнула в ответ.

— Конечно, почему бы и нет.

— Отлично. Увидимся, — сказала она, и я повернулась в сторону апартаментов мистера Кинга.

Я следовала ее указаниям и вскоре уже стояла перед внушительной дверью из красного дерева. Дважды постучав, но ответа не последовало, потянула за ручку и распахнула дверь.

Мягкий утренний свет лился с балкона к моим ногам, но в глубине апартаментов я заметила горящие свечи. Каменные стены там были совершенно голыми, мебель достаточно скудной и простой. В этих апартаментах было что-то отшельническое, но в то же время присутствовала некая таинственная атмосфера. Как и говорила миссис Блэкмор, у самой двери стоял столик.

Я должна была оставить свой поднос там и уйти, но я не поставила поднос и не ушла.

23

Шарлотта

Будто ведомая тайным инстинктом или судьбой, которую я не могла контролировать, я сделала шаг в сторону комнат. Я с такой силой сжимала поднос, что у меня побелели костяшки пальцев. Я повернулась, идя налево, где заметила мерцающие и пляшущие огни свечей.

Я прошла мимо первой комнаты, которая оказалась спальней с очень большой деревянной кроватью. Она не была застелена и одеяло было просто откинуто в сторону. Дальше я старалась ступать бесшумно, почти на цыпочках. Пройдя половину комнаты, я заглянула в соседнюю комнату. Это оказалась гардеробной. Я увидела овальное зеркало.

Я услышала доносившиеся оттуда какие-то звуки и замерла. Пока я неподвижно стояла, испугавшись и в то же время не в силах остановиться, появился он. Он шел через комнату в другую сторону. Без рубашки он казался еще больше, его торс и руки бугрились мускулами, но еще более удивительно было то, что на нем не было маски!

И мои глаза были прикованы к его изуродованному лицу. О Боже! Это было просто невероятно. Я никогда не думала, что все так плохо. Я не могла перевести взгляд от его искалеченной плоти, зарубцевавшихся белых шрамов на коже, натянутой на его скуле, мне даже показалось, что это должно быть больно. Пока я в изумлении таращилась на него, он прошел мимо зеркала.

Всего на несколько секунд я увидела в зеркале его отражение — его другой стороны лица. Без шрамов и всего остального.

Этот мужчина был прекрасен, я никогда не встречала ничего подобного. Человек, которого я видела на фотографии, был молодым. И там было понятно, что он брал от жизни то, что хотел. Он был на пике успеха, смакуя вкус успеха. Тогда он не познал горе утраты или ужаса, смотря на весь мир, лежащий у его ног, с некоторым высокомерием. Но сейчас мужчина... этот человек, появившийся перед моими глазами, познал и ужасную боль утраты, и адскую боль. Он побывал в бездне, наполненной отчаянием, возможно, готов был покончить жизнь, но все же заставил себя двигаться дальше. Все его страдания и то, что он пережил, оставило отпечаток на морщинках вокруг глаз и рта, и в его великолепных глазах.