Я с облегчением выдохнул. Шарлотта Конрад была пьяна.

— Почему ты хочешь уволиться? — Спросил я, готовый к интересному и забавному разговору.

У нее что-то упало, она выругалась.

— Я хочу уйти, потому что не могу выносить, как вы — родители обращаетесь с Закари. Ты его игнорируешь. А его мать врет ему напропалую.

— О чем она врет?

— А, об этом я поговорю с тобой позже.

— Почему не сейчас?

— Потому что... потому что это очень важный разговор, и мне нужно быть трезвой, понимаешь?

— Да.

— Я хочу сказать, что понимаю, что не все так просто, но... ты даже не пытаешься что-то исправить.

И снова я услышал, что у нее что-то упало в комнате, она опять тихо выругалась. Я же старался не рассмеяться.

— Тебе лучше присесть на кровать, — посоветовал я. Грохот у нее в трубке скорее всего был вызван тем, что она изо всех сил пыталась удержаться на ногах. Она была так пьяна, удивительно, как она еще могла говорить.

— Я и так уже сижу. Но, спасибо за отличную идею, Бретт. Вернемся к тому, о чем я говорила. А о чем я говорила?! — Засмеявшись, спросила она. — О да, ты не пытаешься. Я жду от тебя большего, Бретт Кинг.

— Чего же?

— Ну, не знаю, — последовал ответ. Даже не видя ее, я понял, что она нахмурилась. И я также понял, что когда она хмуриться то, выглядит при этом восхитительно.

— Но я... я знаю... ты мооооожеееешь.

— Ты не будешь увольняться, если я тебе пообещаю, что предприму определенные шаги?

— Пожалуй, да, — через пару минут согласилась она.

Последовало короткое молчание.

— Где ты была сегодня вечером?

— В «Ред Пихен»... в какой-то курице. В общем, в какой-то красной птице. — Она разразилась хихиканьем. («Ред Пихен» — Красная павлиниха. — прим. пер.)

— Ты хорошо провела время?

— Я много выпила и танцевала, — невинно объявила она, но эта безобидная информация взбудоражила все мои нервы. — Там был один парень — фермер. Он был немного похож на тебя, — добавила она.

Я с сарказмом фыркнул. Она не знала, как я выгляжу, но мне хотелось узнать, каким она меня представляла.

— А как он выглядел?

— Он был немного похож на тебя, правда, чуть меньше ростом и явно ни такой красивый, но в темноте паба… все кошки белые. Однако его голос... я возненавидела его голос. Потому что у тебя такой раскатистый... низкий и сексуальный, а у него как звонок. Мне даже показалось, что начался… в ушах. Как это называется? Похоже, когда все время что-то звенит.

Я улыбнулся.

— Звон в ушах.

— Точно. Бретт.

— Да.

— Я хочу быть наполненной тобой опять, — внезапно выпалила она.

Я застыл на месте, мне не нужны были объяснения, что она имела в виду, особенно, когда ее голос стал страстным с придыханием.

Но она не остановилась.

— Наполненной там.. внизу, где у меня постоянная, трепещущая боль…

Ее дыхание стало прерывистым, будто она даже не могла контролировать себя и свои слова.

Она застонала.

— Она, черт возьми, не прекращается. Она пустая и ненасытная... и как бы я ни старалась, не могу не вспоминать ту ночь.

Вопрос сорвался сам.

— Что за ночь?

— Она была настолько реалистичной, что я до сих пор не могу понять, произошло ли это на самом деле, или это был всего лишь сон... Но Боже мой. Ты тогда просто набросился на меня... твой язык пронзал... он был таким горячим и влажным... а я была мокрой. Нет, лучше сказать пропитанной. Твои зубы прикусили мой клитор, и я взорвалась на…

Я не стал дожидаться продолжения, мгновенно выскочив из своей комнаты.

На ночь в доме выключались все огни. Коридоры освещались только лунным светом через окна и несколькими приглушенными лампами. Но для меня это было неважно, потому что уже много лет я бродил по этим коридорам в темноте. И знал их все наизусть.

32

Бретт

https://www.youtube.com/watch?v=2i2khp_npdE

Колыбельная перед сном

Один торопливо шагая по коридорам, я задавался вопросом, что собираюсь сделать, когда войду в ее комнату. «Я иду проверить ее, чтобы убедиться, что с ней все хорошо», — последовал ответ у меня в голове. Я сделал вид, что поверил в этот ответ, не позволяя задумываться о последствиях своего поступка. Позднее. Я подумаю об этом позже, а сейчас моя путеводная звезда — чистая, неподдельная похоть.

Кровь бурлила и ее стук отдавался в ушах. Я даже не постучал, просто открыл дверь и вошел. Она сидела на полу, вытянув ноги перед собой, прислонившись спиной к кровати.

Я уже много лет не был с женщиной, поэтому остановился, глядя на нее. Я не просто наблюдал за ней, а впитывал всю ее в себя. Всю до последней детали.

От мягкого покачивания головы, кивающей в так мелодии, звучавшей у нее в голове, до ее мягких губ, расплывшихся в мечтательной улыбке. Я заметил, что ее свитер был таким же сладко-розовым, как и ее помада. Из-за того, что она сгорбилась, вырез на свитере оттопырился, и я мог разглядеть ее кремового цвета ключицы.

В желтом свете электрических лам ее кожа казалась шелковой, и желание попробовать ее на вкус меня ошеломляло. Мне захотелось лизнуть ее теплую, мягкую кожу. Затем она начала подниматься, покачиваясь, чуть не падая. Я тут же подошел к ней. Обеими руками, ухватив ее за плечи, заставил выпрямиться, наблюдая, как она пытается сфокусировать на мне взгляд.

Черт возьми, она была прекрасна.

— Привет, — тихо сказала она. — Ты пришел помочь мне лечь в постель?

— Да. — Мой голос напоминал разочарованное рычание. Откинув одеяло, я опустил ее на кровать. На ней были туфли на каблуках, поэтому я взял ее ногу и начал расстегивать ремешки. Я не мог с ними справиться. Мои большие руки выглядели на тонких ремешках такими неуклюжими.

— Не нужно их расстегивать, просто сними, — сказала она.

Я ухватился за каблук и стащил первую туфлю, не в состоянии оторвать взгляд от нежного розового лака на ее ногтях на ногах. Беспомощно пройдясь пальцами по тонкой сеточке кровеносных сосудов. Ее кожа была теплой и мягкой. Такой мягкой, что мне захотелось прижаться к ней щекой.

Я не мог оторвать руку от нее... слегка касаясь, сердце наполнялось теплом при мысли, что я смог позаботиться о ней хотя бы таким образом. Если бы я только мог по-другому. Но я не мог этого сделать, потому что она не захочет меня, как только увидит мое лицо без маски. Я поставил ее ногу на пол и взял другую. Погладил. Она была такой пьяной, что почти наверняка завтра утром ничего не вспомнит, и это было хорошо. Она была няней Закари. Была для меня вне пределов.

Однако монстра в моих штанах было мучительно сложно игнорировать.

Вздохнув, я снял с нее вторую туфлю и выпрямился. Она смотрела на меня, лежа на кровати. На ее лице появилась понимающая, манящая улыбка.

— Ты останешься, Бретт? — Ее голос дрожал от волнения.

Я отрицательно покачал головой, когда ее рука медленно соскользнула вниз. От живота к поясу на джинсах.

Я сжал зубы, завороженно наблюдая, как она пыталась опустить руки дальше, но не смогла стянуть с себя джинсы.

Это был своего рода намек. Я отвернулся, пока окончательно не потерял рассудок, направившись к двери, и уже стоя перед дверью, услышал тихий стон, сорвавшийся с ее губ. Я резко остановился. Я хотел уйти... это было бы правильно, но ее тело. Ее жар. Соблазнительный запах ее духов преследовали и околдовывали меня.

Я стоял, повернувшись к ней спиной, выключил свет в комнате, но ее слова все еще звучали у меня в ушах — «Твой язык пронзал… Я до сих пор не уверена, произошло ли это на самом деле, или это был просто сон.»

Я повернулся и подошел к кровати, возвышаясь над ней.

— Прошу тебя, — хрипло взмолилась она.

Я хотел ее. Черт возьми, я отчаянно хотел заполучить ее всю, но как бы сильно я не желал ее, я не собирался заниматься с ней сексом, когда она была так пьяна. Она едва держалась на ногах.

— Я не могу воспользоваться тобой, когда ты в таком состоянии, — резко сказал я. — Это несправедливо.

— Ты не понимаешь, — прошептала она. — Я могу обладать тобой только в таком состоянии. И я действительно хочу тебя. Постоянно. Днем и ночью.

Мне хотелось в это верить. Как мне хотелось ей поверить, но я не мог, поэтому даже не пошевелился. Я стоял неподвижно над ней, как статуя.

— Тогда просто смотри на меня, — сказала она, и ее рука снова начала опускаться вниз.

Я смотрел, как она стала двигать бедрами, потирая свою промежность сквозь ткань. Но нахмурившись от разочарования, она безуспешно пыталась расстегнуть джинсы. Черт, я, если честно, чувствовал то же разочарование, потому что хотел увидеть. Не раздумывая, я наклонился и помог ей вытащить пуговицу из петли.

Звук молнии эхом отозвался в комнате. Я судорожно сглотнул. Так чертовски давно со мной такое происходило.

Обеими руками она стянула джинсы, обнажив белые хлопковые трусики с маленькими медвежатами. И у меня сердце дрогнуло от ее невинности. Джиллиан скорее бы умерла, чем надела бы такое белье. Я растерял все свои мысли, когда ее рука скрылась под простым дешевым хлопком. Ее движения были целенаправленными, словно меня не было в комнате. И болезненная волна желания пронеслась по венам.

Мне было так трудно за ней наблюдать, что даже больно. Смотреть на нее было невыносимо, и все же я не мог оторвать от нее глаз.

Ей удалось сделать лишь несколько движений бедрами, прежде чем эмоции стали захлестывать и, к своему ужасу, я обнаружил, что упал на колени перед ней. И мои губы оказались на ее коже чуть ниже пупка.

Ее запах и тепло мгновенно стерли все остатки логики и похоже ума в моей голове. Язык уже выскользнул наружу, желая попробовать ее на вкус. Приподняв ее свитер повыше, я вонзил кончик языка в ее пупок, и она выгнулась от удовольствия.

Она тут же обхватила мое лицо с двух сторон, скрытое маской. Я непроизвольно вздрогнул от чуждого для меня прикосновения. Поднял на нее глаза, ее глаза были прикрыты. Сделав глубокий вдох, я расслабился, она нежно перебирала пальцами вверх, пока не дотронулась до моих волос.

— Пожалуйста. Позволь мне кончить, Бретт, — попросила она.