— Бедный ребенок…

— Вы так думаете, Лили? Что ж, можно только пожалеть, что ему в жизни так и не встретился такой человек, как вы. Я закругляюсь. В чикагском банке мальчик был вместе с братом, тот его и выпустил. Потом он стал свидетелем того, как ты, Дик, застрелил Немо — Акселя Рикмана. Вот, собственно, и все. Дальнейшая его жизнь — подготовка и осуществление мести за обожаемого брата. Теперь вы знаете все, что знаем мы. Ваше здоровье!

В кухне наступила тишина. Лили мрачно смотрела в стол, Дик курил в приоткрытое окно. Крейг Донован медленно цедил из бокала рубиновое вино, Кларк Гейбл смирно сидел на стуле возле двери.

Дик ловким щелчком отправил окурок в заросли роз и повернулся к Доновану. Лицо у него было мрачное.

— Пойду пройдусь. Лили, ты бы легла. Все-таки рана… Не дергайся, Кларки, никуда я не денусь. Просто все это надо обдумать и переварить. Дон, ты позволишь?

— Полагаю, ты знаешь, что делать. Не уходи далеко.

— Постараюсь.

С уходом Дика тишина стала и вовсе невыносимой. Лили вскинула осунувшееся лицо и посмотрела на Донована в упор.

— Вы теперь все знаете о преступнике. Зачем вам Дик?

Донован отвел взгляд. Губы Лили Роуз презрительно скривились.

— Вы натравливаете его на этого Тиля, потому что знаете — Дик считает, что зло должно быть уничтожено. Вы и ваши агенты не можете просто взять и пристрелить этого парня, ведь он слишком хорошо готовит свои преступления и не оставляет никаких улик. Вы не можете — а Дик может, и вы, его лучший друг, знаете об этом.

— Не совсем все так, Лили…

— Но не так уж и далеко от истины, верно? АНБ в последнее время здорово скомпрометировало себя, финансирование сократили, госдеп организовывает проверку за проверкой. Вам нужен волкодав, который возьмет Второго Немо наверняка — и даже если он немного переусердствует, с него взять нечего, ведь он — отставной полицейский с личной заинтересованностью, а не ваш сотрудник. Полагаю, вы как-нибудь отмажете его — организуете тихий судебный процесс, потом вывезете в глушь, денег дадите…

— Вы безжалостны, мисс Чэдвик.

— Нет. Просто я только сейчас поняла, почему на самом деле ушла из полиции. Мне надоела ложь.

— Лили, я Дику не враг.

— Тогда остановите его. Он ведь считает это дело своим.

— В каком-то смысле он прав, разве нет?

— Он — в отставке! Он больше не полицейский!

— Он защищает вас.

— В таком случае я прошу защиты у государства. Я не хочу, чтобы меня ценой собственной жизни защищало частное лицо.

Донован неожиданно быстро кивнул.

— Хорошо. Эту просьбу легко удовлетворить. Мне даны достаточные полномочия, так что… с этой минуты вы находитесь под официальной защитой агентства. Прошу неукоснительно выполнять распоряжения наших агентов и не устраивать… самодеятельности. Агент Гейбл! Прошу вас обеспечить безопасность мисс Чэдвик до прибытия специального транспорта. — Он встал и подошел к Лили Роуз, осторожно коснулся ее плеча. — Лили, поверьте, я вовсе не враг и не подлец. Просто… Дик Хантер — лучший из лучших.

Лили это знала и без Крейга Донована.

Дик шел по дорожке и остервенело пинал камушки, попадавшиеся под ноги. Он выяснил все, что хотел, но это не принесло успокоения, напротив, только внесло больше сумятицы в мысли и чувства.

Если бы преступник был обычным психом, если бы даже сам Немо восстал из мертвых — было бы не так погано. С таким противником все ясно, ты уж знаешь, чего от него ждать. Но когда против тебя совсем молоденький парнишка, гениальный компьютерщик, ухитрившийся в одиночку ухлопать четырнадцать из шестнадцати матерых сыскных волков…

Ладно. От судьбы не уйдешь. Дик всегда знал, что это — его дело. Дело надо закончить. И даже очень хорошо, что Кларки оказался гончей Донована — теперь можно с чистой совестью оставить на его попечении Лили Роуз, а самому отправиться…

— Даже и не думай, понял?!

Дик подскочил, схватился за сердце и начал медленно и красиво валиться прямо на Лили Роуз. Она взвизгнула — и была вынуждена подхватить его. Дик Хантер немедленно обнял ее и прижал к себе.

— Стыдись! Ты чуть не довела меня до сердечного приступа. Нельзя же выскакивать из-за кустов, когда по лесу так и рыщут матерые дети-уголовники! О чем это ты верещала?

— Не придуривайся. Ты прекрасно понимаешь о чем. Я же тебя знаю, Хантер. Ты вознамерился отправиться на поимку Тиля Рикмана в гордом одиночестве.

— Что ты! Я боюсь…

— Дик… перестань.

— Ну и ты глупости не говори.

— Я не говорю глупости. Я не хочу, чтобы тебя использовали.

— Ты о Доне? Брось, он вовсе не подлюка.

— Он тебя использует! Именно поэтому все тебе и рассказал. Если они так много выяснили про Немо — что мешало им найти мальчика раньше? Проверить, установить наблюдение?

— Единственное, о чем я жалею, так это о том, что приехал к тебе в Литл-Санрайз. Надо было не вестись на рассказы Дона и предоставить им обеспечить твою защиту. Никуда бы они не делись… а этот ублюдок попался бы быстрее.

— Ты сам не веришь в то, что говоришь. Тиль Рикман действовал наверняка. Он знал, что ты не усидишь, если мне будет угрожать опасность. С тобой или без тебя в городе — мой магазин все равно бы взорвали, а в окно стреляли.

— Не знаю. Не уверен. Я не умею думать, как псих.

— Он не псих. Он его брат.

— В любом случае, хорошо, что тебя теперь будут охранять люди Дона.

— Это потому, что ты за меня переживаешь… или просто не хочешь, чтобы я путалась под ногами?

— Лил, ты не умеешь путаться под ногами. Ты профессионалка.

— Так позволь мне помочь. Тем более что я лицо заинтересованное. Стрелял он в меня… и в любом случае я — тоже его мишень. Возможно, не главная, но…

— Лил, я сделаю это один.

— Дик, ты сам всегда твердил о необходимости прикрытия. Мы работали в паре…

— Нет больше никакого «мы», Лил. Мы больше не служим в полиции. Ты больше не мой напарник. И я не хочу, чтобы ты рисковала своей хорошенькой…

— Заткнись! Я не могу смотреть, как тебя используют! Не могу — и не буду.

Он ее удивил, Дик Хантер. Отступил на шаг, склонился над ее рукой и бережно коснулся тонких пальцев жесткими губами. Потом в темноте раздался его хрипловатый, непривычно грустный голос:

— Для меня было честью работать с тобой, Лили Роуз. О лучшем напарнике невозможно и мечтать. Но мы больше не полицейские — и будь я проклят, если позволю гражданскому лицу подвергать свою жизнь опасности. Я должен сделать это сам. Один.

— Дик… а потом? Что с нами будет потом?

Хорошо знакомый смешок, потом вздох.

— Лил, это не тот случай, когда можно запросто раздавать любые обещания — ну или, наоборот, как раз такой самый. Мы оба это знаем.

Неожиданно его лицо оказалось совсем близко, а жесткая ладонь мягко скользнула по щеке и шее Лили Роуз. Короткая, обжигающая ласка — и Дик Хантер повернулся и зашагал к дому. Лили Роуз осталась посреди розовой аллеи, дрожащая от возбуждения, точно школьница, и злая, словно сто тысяч растревоженных ос…

После встречи в саду с Лили Роуз он бродил еще часа полтора, бурча себе под нос.

Дик Хантер не-на-ви-дел незаконченные разговоры и недоделанные дела. Он предпочитал расплатиться по всем счетам — и идти дальше. В этот раз все было как-то не так.

Во-первых, надо бы извиниться перед Доном — за несправедливое обвинение, за подозрения, за то, что старого друга посчитал врагом… Во-вторых — и это самое главное — Лили Роуз Чэдвик. Дик, с одной стороны, был страшно рад, что оставляет ее под надежной защитой федерального агентства, с другой же…

Он терпеть не мог мелодраматических сцен и возвышенных слов, но так уж получилось — эта их встреча в розовой аллее вполне может действительнооказаться последней. В самом буквальном смысле слова — и это очень печально, поскольку за семь лет у него накопилось довольно много мыслей по поводу…